Охота на президента
Шрифт:
Костакин заржал:
– В самом деле! Петечке не понравится, что я хочу приласкать такие пухленькие сосочки его любимой девочки. Ай-яй-яй. Как я расстроен! Позволь тебе дать совет, детка. Не ошибись в "баши". Сегодня вечером, в восемь часов, мы ужинаем вместе. Я заказал столик в "Амфитрионе".
Метрдотель провел Петра и Надю к столу, расположенному в глубине зала у большого окна, выходящего на озеро. Игорь Костакин их там ждал. Он курил огромную сигару "Монте-Кристо", громко разговаривая по мобильному телефону. На многочисленных
Гуляя вдоль озера, она успела по мобильнику переговорить со многими банкирами и инвесторами. Петр должен с ними встретиться завтра. Устроившись на скамье, она смотрела на горы, отражавшиеся в тихих водах. Здесь было так покойно, а у неё нарастала тревога. Должна быть какая-то связь между Игорем, Петром и убийством Сергея. Неспроста этот мужчина, которого она прежде не видела, появляется на её пути уже во второй раз за короткое время. Последние лучи заходящего солнца погружались в темную гладь озера. Чувство страха, терзающее её в течение нескольких дней, овладело ею с новой силой. Игорь Костакин её раздражал и пугал одновременно. Вернувшись в отель, она надела черный костюм. Достала из мини-бара маленькую бутылочку водки и залпом выпила её. Это поможет ей успокоить нервы на несколько часов.
– Надя, ты помнишь Игоря?
– Какое неожиданное явление. Алалабадская красавица! Какой у тебя отменный вкус, Петя... Я тебе завидую.
Надя холодно посмотрела на Петра. Он улыбался так, будто речь шла о его новой элегантной длинной машине и он счастливый владелец этой престижной прелести.
– Сегодня вы мои гости.
– Щелкнув пальцами, Игорь позвал официанта. Меню, пожалуйста!
– крикнул он чуть ли не на весь зал.
– Что желает господин?
– Вина мне и моим гостям. Быстро!
– У господина есть любимые вина?
– Игорь почти рванул карту из рук официанта и моментально пробежал глазами колонку цифр.
– Я хочу вот это, - ткнул он в самую дорогую марку. "Сент-Эмильон Шато Шваль-Блан" 1961 года.
Пока официант не спеша накрывал на стол, Игорь и Петя заговорили о бизнесе. Скорее злословили обо всех, с кем имели дело. Присутствие Нади их не смущало. Ее просто не замечали. Пользуясь моментом, она внимательно рассмотрела Игоря. Над воротничком его рубашки виднелся шрам. Кто он? Какие у него с Урабанком и Петром отношения? Почему их пути пересеклись уже два раза за последние дни? Что ему давало такую уверенность в себе? Людей, желающих роскошно проматывать деньги, она видела и прежде. Щегольнуть на людях любил и Петр. Но Костакин - это что-то другое... Его маленькие черные зрачки блестели как глаза змеи.
Сомелье принес бутылку заказанного вина и, прежде чем открыть, показал её черноглазому, самоуверенному красавцу. Потом открыл бутылку и налил чуть-чуть в бокал Игоря. Игорь попробовал и нагло заявил:
– Пахнет пробкой.
Невозмутимый сомелье налил себе того же вина и, причмокнув, пригубил. Потом сделал глоток, подержал вино во рту, проглотил:
–
– Если оно вам понравилось, то вы его и пейте. Угостите официантов. А нам принесите другую бутылку. Вашу я оплачу.
Сомелье удалился. Посетители за столиками, наблюдавшие эту сцену, возмущенно переглядывались.
– Этот придурок думает, что я не разбираюсь в вине, - самодовольно пробурчал Игорь.
Петр смотрел на Игоря, как отметила Надя, очень уж с большим расположением, а сейчас и вовсе заискивающим взглядом.
Взяв Надю за руку выше локтя, он сказал ей, что они здесь не только для того, чтобы просто встретиться по-дружески за бутылкой вина, но также и для того, чтобы отметить одно важное событие.
– Да? Какое?
– Урабанк только что приобрел сорок процентов долевого участия в "Polar Oil". Игорь и я только что подписали соглашение.
– Да? Здесь, в Женеве?
– Именно. У Игоря есть трейдинговая компания в Женеве, на паях со швейцарцами. Он уступит нам все вместе по цене, которую я не назову, чтобы не раздражать конкурентов. Мы совершили чудесную сделку, замечательную сделку...
Надя молчала, а Петр добавил:
– Нам нужно шесть месяцев, чтобы организовать выход с этими акциями на биржу. Держатели остальных шестидесяти процентов согласны. С завтрашнего дня тебе предстоит изучить рынок и тестировать клиентов по поводу их возможной заинтересованности нашими акциями.
– "Polar Oil"? Но, Петя, - сказала Надя испуганно, - как ты хочешь выдвинуть на торги эти акции, когда столько ужасов сообщают в каждой финансовой газете об этой нефтяной компании. Ее руководители, по сути, расхитили все её активы. За пять лет в неё не было инвестировано ни копейки. Эти акции будут стоить гораздо меньше всех прочих акций русских компаний с подобными резервами, которые в свою очередь стоят ещё меньше иностранных... Это точно не для нас!
– Сколько?
– спросил Игорь.
Надя замолчала. Ее глаза расширились от непонимания.
– Что - сколько?
– По какой цене пойдут эти акции?
– уточнил он сухо.
– Акции американской компании вроде "Exxon Mobil" продаются по четырнадцать долларов за баррель. "Лукойл", наряду с "Юкосом", приблизительно по тридцать шесть центов за баррель. Если так дело обстоит с "Лукойлом", можете себе представить, как это будет с "Polar Oil". Цена будет в десять или сто раз меньше!
– Это доказывает только одно, - сказал Петр, - феноменальный оценочный потенциал.
Игорь наклонился к Петру и Наде и сказал, улыбаясь:
– Перестройте структуры предприятия! Инвестируйте! Короче, делайте вашу работу. Не для того ли и служат банки?
– Конечно, - ответил поспешно Петр.
– Мы вложим сотни миллионов долларов и займемся маркетингом. Ты увидишь, - сказал он, оборачиваясь к Наде, - что к моменту публичных торгов акции "Polar Oil" будут стоить столько же, сколько акции других русских нефтяных компаний.