Охота на президентов или Жизнь №8

Петухов Юрий Дмитриевич

То, что русскому здорово, немцу — смерть. Это пословица, русская. Откуда она? Оттуда! И до меня было не секретом для русских умов то, о чем я пишу. Бедные, бедные немцы!

Мне жалко немцев не только из-за них самих. Мне жаль эту нашу общую отчую землю, где живут они и где жили мы. Немцы не хотят, чтобы на ней селились русские, их старшие братья. Но приходят другие. Небратья. Они уже не оставляют немцам места. И противиться им нельзя. Сразу попадешь в нацисты. А это крест и гроб.

Я раньше всё думал, как нам спасти и обустроить Россию? И надумал — заселить её немцами. Ведь если хорошенько поскрести немца, обнаружишь русского. Было бы неплохо, если на Руси кроме

лиц кавказской национальности жили ещё и этнические русские. Но потом понял… ошибка вышла! Тех немцев, что были немцами, или нет, или они стары. Юная поросль это уже не немцы. А американоидов у нас своих хватает.

Нет! Россия спасется Германией. Она обретет себя на исторической родине… Но нас теснят к Уралу. Опять дранг нах остен.

А вдруг русские на этот раз не потеснятся, не отступят.

Так что же нам делать с Германией и немцами?

Немцы органически неспособны любить русских и дружить с ними. Все попытки проявить эдакую «дружбу и любовь» сразу выявляют явную фальшь и натянутость. Никакой любви и дружбы между русскими и немцами не получится.

Так что же делать? Бомбить их? Засыпать ракетами? Уничтожить к чертовой матери? Такая возможность есть. И немцам не поможет ни их бундесвер, ни НАТО, ни Америка. Проблема будет решена за три-четыре дня. Тем более, что и моральное право на это у русских есть… За одну только тотальную трагедию Второй мировой русские имеют все права вывести немцев, как вредоносных животных, с лица Земли.

Но русские великодушны.

И не только в этом дело.

Германия это русский генофонд. Нашествие на Россию диких мигрантских орд, ввергает Россию в состояние агрессивно нерусское. Уже сейчас её можно назвать Нероссия. В нашей забытой Богом державе проводится тотальный геноцид русских-православных. Геноцид этнический и религиозный. Одни этносы и одна конфессия уничтожают другой этнос и другую конфессию. Мусульмане-кавказцы и мусульмане-азиаты за последние годы полностью монополизировали торговлю алкоголем, табаком и наркотиками. Потребляют отраву доведённые до отчаяния православные русские. В силу генетики северной расы, русские беззащитны перед алкоголем, он смертелен для них, у них почти нет фермента, выводящего алкоголь из организма. Этническое, расовое оружие массового истребления русских действует безотказно. Смертность в среде русских превысила на два миллиона в год рождаемость. Убивая русских-христиан, пришельцы не только наживают сказочные богатства, но и высвобождают для себя среду обитания. Они занимают место русских в России. На глазах у «просвещенного» мира творится беспощадный геноцид, по сравнению с которым истребление индейцев Америки, уничтожение фашистами славян выглядят гуманитарной помощью. Масштабы кровавой истребительной бойни, вершимой ныне над русскими не сопоставимы ни с чем в истории человечества. Сама бойня-геноцид безмолвно поощряется нынешним режимом, депутатами и чиновниками, лоббирующими в верхах интересы алкогольно-табачно-наркотического кавказско-азиатского мусульманского торгово-преступного капитала.

Русские, к сожалению, полностью утратили инстинкт самосохранения, и вымирая миллионами от геноцида, просто не понимают, что происходит. К 2030 г. русских в России (если она ещё будет, что маловероятно) останется 30 миллионов, а к 2060 г. не останется нисколько. Остатки не ассимилированных и не спившихся русских выедут из Азербайджано-Туркмено-Чеченской Нероссии-Орды в Европу и Америку. Десять-пятнадцать миллионов будут ассимилированы, поглощены пришельцами. Москва из Третьего Рима превратится во второй Стамбул. Она уже сейчас наполовину Стамбул…

Русские выживут Германией.

Сейчас её можно считать исполинской консервной банкой, где в «немецком этническом льде» хранится русский этнос. Придет эпоха реассимиляции — и пятьдесят миллионов «немцев» «вспомнят», что они есть этнические, антропологические, культурные и расовые русы. В этом им помогут миллионы русских, выехавших в Германию, тех, русских, что имеют более высокий интеллектуально-духовный потенциал, чем немцы-туземцы, не говоря уже о пассионарно-сти и врожденном русском мессианстве.

Возродится ли русский язык на землях Германии. Или это будет смесь флективного русского с синтетическим немецким… сказать трудно. При любых вкраплениях русский язык будет оставаться основой, ибо без него немыслима сама нация русов. И, к сожалению, второго такого суперязыка на нашей планете нет (полудебильный синтетический английский язык занял главенствующее место исключительно в силу процесса дебилиза-ции населения планеты, он рухнет вместе с англо-американской финансовой пирамидой, построенной на песке, доверии миллиардов простофиль и фальшивых американских долларах).

Россия возродится Германией. Русские возродятся немцами.

Или не возродятся вообще.

О, бедные, бедные немцы!

О, бедные, бедные русские!

Всего этого фон Калугин дер Перепутинг Миротопиль-ский не знал. Он думал, что немцы это какая-то особая раса, что немцы это: о-о-о-ооо!!! а русские это: у-ууу…

И ему в этом незнании было хорошо, как утопленику в воде. Вот так. Фон президентий был блаженноверущим. Он верил блаженно, что уж его-то родные внуки будут самыми натуральными немцами.

На худой конец румынами.

Кеша нашел меня в Роскильде, на берегу моря в новехонькой ладье русов-норманнов, которые местные умельцы строят десятками. Его голос в «сотовом» был угрюм.

— Всё, уезжаю на хрен! Навсегда!

— Куда?

— В Германляндию, — признался он, — прочёл тут твою статью в журнальчике. Хватит. Достали басурмане!

Блажен, кто верует.

Блажен, кто ничего не знает о заказе.

И о летящей откуда-то из тьмы маленькой пуле.

Впрочем, не все заказы выполняются…

Но есть один странный закон нашего глупого мироздания: ежели что-то нехорошее имеет вероятность случиться, то оно обязательно и непременно случится. Раньше я не понимал этого закона. Он мне казался голым философствованием бестолковых обалдуев-философов. Теперь я знаю точно: этот закон вернее всех прочих. Вот так.

Два слова всерьёз: Пришло Третье тысячелетие. Эпоха постапокалипсиса. И пришёл я. Дать вам другой Новый Завет. Завет, как жить в Обществе Истребления. Это не шутки. И не стёб. Берите. Но не всё сразу… Не надо спешить. Просто дочитайте… и обрящете. Жизнь номер восемь кончается двумя бесконечными сортирными нулями. Но и после них остаётся кое-что… остаётся эта Книга книг. Сольют всё и всех, и наши цивилизации, и нас с вами. А она останется — так говорят те, кто курирует нас из тридцать третьего тысячелетия. Уж они-то знают!

На что похожа восьмёрка?

— На скрипку, — сказала изящная скрипачка.

— На стоящую гитару, — поправил её кудлатый гитарист.

— На виолончель, — уточнил Растропович и зачем-то достал из-под полы автомат, выданный ему ещё в прошлом веке, во времена белодомовского сидения. — И вообще… я на восемь лет отказываюсь выступать в россия-нии… заявляю об этом в восьмой раз…

— На контрабас, — бестактно оборвал великого маэстро толстый и вислоусый джазмен, — и ещё на мой старый велосипед в прихожей.