Охота на разведенку
Шрифт:
Глядя в полутьме салона на капли пота, стекающие по шее Марины, к груди, делающие кожу словно алебастровой, Олег понимает одну простую, но пугающую вещь.
Пожалуй, свое отношение к ней он недооценил. Пожалуй, это не командировочный вариант.
Пожалуй, он попал.
15
— Мама, пошли блины кушать, бабушка напекла!
Артемка выглядел довольным жизнью, с лоснящейся от масла мордочкой и блестящими глазами. Он без остановки скакал вокруг Марины, словно и не вечер уже, и не было школы, затем продленки,
— Нет, малыш, пошли домой.
Марина торопливо подхватила рюкзак сына, чмокнула маму в щеку и поспешила вниз, прочь с родительских глаз, чувствуя себя школьницей, прячущей первые засосы.
Взгляд у мамы наметанный, все-таки двух дочек воспитала, могла и обратить внимание на отсутствие колгот, искусанные губы и да, черт возьми!
Засосы! Везде, куда смог дотянуться этот невозможный мужчина. Шея, грудь, скула. И это только те, что она смогла углядеть в зеркало в его машине. А кто его знает, что там еще обнаружится!
Синяки на запястьях? Легко! Потому что сжимал сразу оба одной своей лапищей, не давал двинуться, изгибал, пока пальцами другой бесстыдно, грубо и умело играл с ее клитором, доводя до бешеной разрядки.
Спутанные волосы? Да запросто! О какой прическе может идти речь после того, как силой держал, зарывая пальцы в пряди на затылке, прихватывая, стискивая, чтоб не ерзала, чтоб не мешала получать кайф от своего тела, словно она игрушка безвольная, кукла резиновая.
Вообще, весь ее вид являлся яркой иллюстрацией того, как не надо позволять с собой обращаться мужчине.
Ни о чем ведь не задумался, когда рвал ее вещи! Хорошо, что хоть плащик длинный, можно прикрыть все безобразие.
— Ух ты! — восхищенно протянул Артемка, когда Марина подвела его к машине, — Хаммер!
— Нравится? — Олег хлопнул дверью, выходя, протянул руку сыну, приветствуя, как взрослого, по-мужски.
— Да, крутая! — Марина, несмотря на то, что все еще была зла на Олега, не могла не улыбнуться искреннему восхищению сына.
— Садись! — Олег открыл заднюю дверь, усадил Артемку, пристегнул.
Марина, вздрогнув от обстоятельно скользнувшей по ее заду крепкой ладони, лишь метнула на нахала злой и предупреждающий взгляд. Но Олег, сделав вид, что ничего такого, что это так, рука соскользнула, прошел к водительскому и завел двигатель.
В салоне, проветренном и свежем, все равно, как казалось Марине, еще пахло их сексом, и от этого становилось неловко и стыдно. В первую очередь за себя, потому что ну что за блядь такая! За сыном она приехала! С мужиком, малознакомым. И сексом тут же занялась, на парковке, как проститутка. Хорошо, что стекла у машины тонированные, ничего не видно, и, как надеялась Марина, не слышно, но все равно, факт остается фактом. Это ни в какие ворота.
Этот человек заставляет ее терять себя, заставляет вести себя совершенно дико и неожиданно. И глупо. Очень глупо.
Артемка
Олег понимающе ухмылялся, рулил, смотрел на дорогу. И периодически лез загребущей лапой под подол плащика, где, как он точно знал, не было ничего. Ни колгот, ни трусов. Не без его непосредственного участия пришедших в негодность!
Марина хмурилась, убирала ногу, пыталась незаметно отцепить его пальцы с коленки, но все тщетно. Рука-террористка, как заведенная, возвращалась на прежнее место и захватывала все новые территории. Господи, неугомонный какой! Ведь получил уже, что хотел и как хотел, ну неужели мало? Судя по поведению и настойчивости, явно было мало.
Марина злилась, краснела, сбивалась. Зачем она вообще разрешила ему довезти себя с Артемом до дома? Хотя, после того, как он лишил ее белья и разодрал блузу, такой вариант напрашивался. Надо с него вообще деньги стребовать за порчу имущества. И найти отброшенную неизвестно куда дорогую, подаренную клиентом брошь. Ее еще возвращать.
— А еще папа приходил, — неожиданно в потоке прочей болтовни донеслось с заднего сиденья.
Марина застыла, рука на ее бедре налилась свинцовой тяжестью. Олег повернулся и остро глянул в ее настороженное лицо.
— Когда?
Марина старалась, очень старалась, чтоб голос звучал спокойно и доброжелательно, хотя все внутри замирало от предчувствия и негодования.
Приходил. Опять. Интересно, трезвый? И зачем?
— А когда мы на продленке были, — охотно начал рассказывать Артемка, — учительница пошла в другой кабинет, а мы бегали в коридоре.
— И что он говорил? — Марина опять шевельнула ногой, чтоб убрать тяжесть руки Олега, но безуспешно.
Машина уже остановилась, он сидел, не вмешиваясь в разговор и даже не глядя на нее, но властное касание ладони становилось все жестче.
— Да так… Я не понял, — признался Артемка, — что-то про то, что мы все вместе скоро поедем в другой город жить… Мама, а мы правда поедем? А то я не хочу. У меня здесь друзья. И бабушка с дедушкой.
Марина покосилась на непроницаемое лицо Олега и вздохнула:
— Нет, малыш. Папа просто немного не так сказал. Или ты немного не так понял… Мы с тобой дома поговорим.
— Мама! Там Паша вышел гулять! Можно я чуть-чуть поиграю с ним?
Артемка, увидев приятеля, даже на месте подпрыгнул от нетерпения.
Марина только успела оценить, насколько близко детская площадка от машины, как Олег, перегнувшись, щелкнул ремнем безопасности.
— Иди, погуляй, парень! Мама скоро придет.
Дверь разблокировалась, и Артемка, радостно взвизгнув, выбежал к своему приятелю.