Застава, к бою!

Миновав рогоз, я некоторое время шел бегом.

Пляж в этих местах был довольно открытым и хорошо просматривался. Укрытий тут почти не было.

Оставался риск, что духи просто залягут на землю, и возьмут меня, пока я двигаюсь по их следу. Однако я знал, что они ушли несколько дальше. Пока что мне мало что угрожало.

Тем не менее, спустя метров двести, я пригнулся и пошел короткими перебежками.

Я понимал, что тут происходит. Духи захватили Клима в плен, не

чтобы убить и не ради выкупа. Хотя не зная всей подоплеки, так могло показаться.

Нет, он нужен им живым и здоровым. Его захватили, чтобы сделать некое предложение. А потом отпустить. Вернуть на заставу. Правда, тем самым бандиты и сами серьезно рисковали. Ведь просто освободить его теперь нельзя. Будет слишком много вопросов.

Будь я на их месте, попытался бы преподнести все так, словно пограничники отбили Клима силой. Сами спасли захваченного бойца.

Духам нужно вступить в бой, завязать его, а потом отступить за Пяндж, бросив Клима на этом берегу.

Однако, чтобы такое провернуть, нужно подходящее место и подходящее время. Нужный момент, когда сил пограничников будет достаточно, чтобы завязалась серьезная перестрелка, и в то же время, духи не рисковали погибнуть, встретившись со шквальным огнем превосходящих сил.

Единственное место, что приходило мне на ум сейчас — это брод у Красных Камней. Да, переходить его по такой погоде, тем более ночью — это риск.

Но под заставой они не захотели оставаться, понимая, что помощь к нашим придет слишком быстро. В то же время Камни расположены на другом участке, и шедший по нему дозор уже получил приказ двигаться в нашу сторону.

Значит, духи вступят в бой с ним, отойдут и попытаются перейти Пяндж с минимальными потерями. Да только я не дам духам такое провернуть.

Значит, чтобы вызволить Клима, я должен догнать духов аккурат тогда, когда они вступят в бой с нарядом. Догнать, и не дать им уйти на тот берег.

Никто из ублюдков, что ранили моего друга и обманом пытаются заставить другого пограничника придать Родину, не уйдут сегодня живыми на ту сторону.

Максимум, что им светит, если они хотят жить — это сдача в плен и чистосердечное признание в том, что они замыслили уничтожить мою заставу. Другого варианта я им просто не оставлю.

Ошибиться сейчас нельзя. Дать им уйти — нельзя.

Иначе духи поселят у нас на заставе «крота» в лице Клима, и тогда мне придется действовать жестко. Бескомпромиссно. Обличить Вавилова немедленно. А портить глупому парню жизнь — последнее, что я хотел делать.

Пусть, он пойдет на поводу у душманов вынуждено, не из злого умысла, но для меня всегда две человеческие жизни ценнее одной.

Однако, если была возможность спасти Клима от собственных действий, и не ломать ему жизнь — я пойду именно этим путем.

Я аккуратно, но быстро продолжал двигаться по берегу. Шел, пока на глаза

мне не попался странный предмет, лежащий на плоском песочном берегу.

Издали он показался мне простым камнем. Однако, подобравшись немного ближе, я понял, что «камень» этот имеет совсем не свойственную камню форму.

Это оказалась пограничная фуражка.

Аккуратно подойдя к ней, я повременил ее трогать. Просто всмотрелся. Фуражка спокойно лежала околышем вверх. Дождь заливал так, что казалось, будто вода, скапливавшаяся в фуражке, вскипает на большом огне.

— Они останавливались здесь, — сказал я тихо, когда опустился рядом с фуражкой на колено.

Я поднялся. Через мгновение почувствовал, как что-то упало под ноги. Это нечто прилетело от реки и ударилось мне об сапог.

Рефлекс сработал раньше, чем в голове появилась мысль. Изо всех сил я пнул предмет обратно в реку. Я не слышал, как он упал в воду. Однако когда я рухнул на берег и прикрыл голову руками, немного дальше по течению хлопнуло. Разлетелись брызги. Только через мгновение после взрыва я осознал, что мне под ноги бросили гранату.

Не успел я подняться, как услышал странный всплеск. Обернулся.

Человек выбрался из воды, а потом тут же кинулся на меня. Мокрый, истекающий водой, он напоминал ожившего утопленника.

В следующее мгновение он вскинул руки. В продолговатом предмете, что он нес, я узнал нож.

В голове вмиг сложились два и два. Я понял: это душман. Он прятался в реке, ожидая, когда кто-то приблизится к фуражке-ловушке, чтобы кинуть ему под ноги гранату.

Вот извернулись, а! Видать, не знают, как ставить гранаты под собственным весом. Запарились и оставили целого человека в качестве «растяжки».

Дух бросился на меня с ножом. Я схватил его за руки, что было сил ударил головой в закутанное мокрыми тряпками лицо.

Ударил так, что на мгновение у самого все помутнело в глазах. Капюшон откинулся, фуражка моя свалилась с головы, и дождь в одно мгновение намочил волосы.

Душман, тем временем, обмяк.

Ноги его подломились, и он упал на меня. Вместе мы завалились на песок. Стали бороться за нож. Пересилив его, я почти сразу оказался сверху.

Душман кряхтел и рычал сквозь зубы. Он чувствовал, как гладкая рукоять ножа выскальзывает у него из пальцев.

Я стиснул его руки, пересилил, отвел нож в сторону, прижав его кулаки ему же к плечу. Потом, снова запрокинул голову так, что хрустнули шейные позвонки. Что было сил обрушил ему на лицо второй удар лбом.

Нос душмана с мерзким хрустом сломался. Враг замычал от боли и тут же ослабил хватку. Схватился за лицо.

Я немедленно забрал у него нож.

Душман вскрикнул, попытался вцепиться мне в одежду. Откинув его руку, я вонзил клинок ему в шею.

Когда я поднялся, враг еще сучил ногами по мокрому песку. Потом, наконец, затих.