Охота на сокола. Генрих VIII и Анна Болейн: брак, который перевернул устои, потряс Европу и изменил Англию

Гай Джон

Примерно 28 мая Болейн вместе с сэром Ричардом Уингфилдом, уже имевшим опыт в дипломатических отношениях с Нидерландами, отправились верхом на встречу с Максимилианом, которая должна была состояться тайно. После полагающегося обмена любезностями Максимилиан заговорил о Священной лиге, правда, весьма уклончиво, пообещав вернуться к разговору на следующий день. Вместо этого, как и опасался Генрих, он дал аудиенцию представителям французской стороны и удалился в свои покои³. В отсутствие отца переговоры вела Маргарита. В середине июня Болейн поспешил домой за дальнейшими инструкциями, однако к 26 июня вернулся в Брюссель, куда на время переехал двор Маргариты. На следующий день его вызвали во дворец: он присутствовал на вечерней службе в часовне, а затем наблюдал, как принц Карл Гентский упражняется в стрельбе из большого лука. «Он обращается с луком довольно умело»,– поспешил доложить Болейн Генриху, живо интересовавшемуся всем, что касалось молодого принца, с которым он надеялся в скором времени породниться⁴.

Генрих продержал Болейна и Уингфилда в Мехелене большую часть года. Их дипломатическая миссия завершилась 5 апреля 1513 года. По ее итогам Генрих

принял решение вторгнуться в Северную Францию, а Максимилиан дал согласие объединить силы с англичанами, подписав договор о вступлении во вторую Священную лигу под эгидой нового папы Льва X⁵. Через несколько дней после ратификации договора Болейн отправился в Кале. 11 мая он был замечен в порту Кале. К середине месяца он вернулся в Лондон, но вскоре отправился в Хивер, чтобы набрать сотню солдат в авангард Генриха. Во второй половине июня он вместе с отрядом сел на корабль до Кале⁶.

Во время своего пребывания при дворе Маргариты Австрийской Томас Болейн быстро установил с ней непринужденные и доверительные отношения. По его мнению, она была эффектной, уверенной в себе женщиной, которая умело распоряжалась своей судьбой. Она дважды была замужем, в обоих случаях это были браки, продиктованные политическим расчетом, дважды овдовела и, став вдовой во второй раз в двадцать четыре года, с достоинством приняла и несла статус одинокой женщины, а белый вдовий чепец, или койф [35] , стал символом ее независимого положения, как и девиз, который она выбрала для себя: «Превратности и милости судьбы закаляют женщину» (лат. Fortune Infortune Fort Une). Второй девиз она позаимствовала у герцогов Бургундских: «Пускай ропщут – да здравствует Бургундия!» (фр. Groigne qui groigne et vive Burgoigne)⁷. Она умела расположить к себе иностранных дипломатов, нередко с помощью лукавого взгляда и улыбки. Маргарите определенно нравился Болейн, которого она ценила за проницательность и деловую хватку в переговорах. Когда она предложила ему пари, заявив, что письма Максимилиана о передаче ей полномочий для заключения договора прибудут в течение десяти дней, он быстро принял его, сказав, когда они скрепили спор рукопожатием, что охотно готов ей проиграть. В случае проигрыша Маргарита обещала подарить ему испанского ратного коня. В случае выигрыша ей причитался маленький пони⁸. Она проиграла, и тогда отец Анны набрался смелости и попросил ее об особой милости – взять его дочь на воспитание в качестве одной из фрейлин, на что Маргарита охотно согласилась.

35

 Койф – изначально мужской, а впоследствии и женский тканевый головной убор в виде чепца или плотного капюшона.

Скорее всего, Анна покинула Хивер и отправилась в Мехелен летом 1513 года. Возможно, на фламандском судне ее сопровождал Клод Бутон, сеньор де Корберон, придворный шталмейстер Маргариты, но во время путешествия за ней наверняка присматривал кто-то из слуг Болейнов, а Бутон лишь представил ее Маргарите. В недатированном письме Маргариты к Болейну, написанном по-французски, которое последний раз видели в архивах Лилля в 1839 году (письмо было частично перепечатано, а оригинал впоследствии утерян), фигурирует имя Бутон. Маргарита пишет: «Ваше письмо мне передал шталмейстер Бутон, который представил мне вашу дочь».

Я очень рада ей и надеюсь, что она встретит здесь такой прием, которым Вы будете довольны. Позаботьтесь о том, чтобы до Вашего приезда между Вами и мной не было иного посредника, кроме нее; я нахожу ее невероятно умной и воспитанной для своего юного возраста и считаю, что я больше обязана Вам за то, что Вы прислали ее, чем Вы можете быть обязаны мне за то, что я приняла ее у себя⁹.

С самого начала Анна выделялась на общем фоне.

Едва ли можно было найти место лучше для изучения французского языка и придворного этикета. Ученичество в Мехелене позволило Анне овладеть этими навыками, ведь у нее была возможность собственными глазами наблюдать за выдающейся женщиной, которая отличалась гибким умом политика и успешно справлялась с обязанностями штатгальтера Нидерландов. Анна смогла в совершенстве освоить французский, поскольку именно на нем в основном общались при дворе Маргариты, а также сумела разобраться с правилами этикета, научилась жить по этим правилам и усвоила, как подобает разговаривать с королевскими особами. Здесь она узнала, как следует одеваться, поскольку Мехелен был центром европейской моды. Именно здесь она начала учиться играть на лютне и вирджинале [36] . Она также обучалась придворным танцам, в особенности тем, которые были популярны на костюмированных балах и маскарадах¹⁰.

36

 Вирджинал – струнно-клавишный музыкальный инструмент, разновидность клавесина.

Сама Маргарита провела при французском дворе десять самых ярких и незабываемых лет жизни. В возрасте трех лет она была помолвлена с будущим королем Франции Карлом VIII, а когда ей исполнилось одиннадцать и она еще училась в Нидерландах, он вероломно нарушил брачный договор. Затем ее выдали замуж сначала за инфанта Хуана Арагонского, а затем за Филиберта II, герцога Савойского. Хотя, как и Генрих, она была враждебно настроена по отношению к Франции, именно во Франции в юные годы она научилась красиво одеваться, правильно себя вести, рисовать карандашом и красками, писать стихи, танцевать, петь и играть на лютне¹¹.

Щедрая покровительница искусств, она собрала богатейшую коллекцию, куда вошли картины, гобелены, предметы декоративно-прикладного искусства и предметы религиозного культа, изделия из венецианского стекла, ценные книги, рукописи и одно из самых ранних собраний этнографических артефактов Нового Света. Коллекция

насчитывала 100 гобеленов, более 50 скульптур и около 200 живописных полотен, среди которых были шедевры Яна ван Эйка, Рогира ван дер Вейдена, Ганса Мемлинга, Яна Госсарта и Иеронима Босха. Знаменитый художник из Нюрнберга Альбрехт Дюрер, которого она удостоила личной экскурсии во время его визита в 1520–1521 годах, был глубоко потрясен увиденным. Он надеялся получить особо ценный альбом рисунков итальянских художников из ее коллекции и был крайне расстроен, когда его ожидания не оправдались. Она заказывала мотеты [37] для своей часовни у самого Жоскена Депре, чье имя было известно всей Европе. В ее библиотеке хранились книги из Италии, Испании, Франции, Савойи, Германии и Фландрии; в общей сложности насчитывалось 380 томов в переплетах, причем из них только 12 печатных изданий, остальные – рукописные, многие были богато иллюстрированы. Рыцарские романы и беллетристика были представлены в 50 книгах, остальное – сборники песен, различные руководства по танцам, охоте и военному искусству, философские сочинения и книги греческих и римских авторов. Примерно четверть коллекции составляли книги духовного содержания: около 30 иллюстрированных часословов, чинопоследования богослужений, включавшие тексты Священного Писания, псалмы и молитвы, предназначенные для разного времени суток. Многие книги были в бархатных переплетах с золотыми застежками. Несколько таких книг хранилось в спальне Маргариты, где их даже разрешалось читать фрейлинам¹².

37

 Мотет – вокальное или вокально-инструментальное полифоническое произведение, один из главных жанров западноевропейской музыки эпохи Средневековья и Возрождения, В средневековом мотете в разных голосах распевались разные тексты, как духовные, так и светские. В эпоху Ренессанса текст был единым, преимущественно духовного содержания.

За исключением Анны, юные фрейлины (фр. filles d’honneur) и камеристки в свите Маргариты были из Германии, Франции, Испании и Нидерландов. В недавно обнаруженном списке придворных значится фамилия Бюллан (фр. Bullan)¹³ – так называли Анну Болейн при дворе Маргариты. Королева, желая, чтобы девушки могли продолжать свое образование, разрешала им присутствовать на уроках своих племянниц – Элеоноры, Изабеллы и Марии, будущих королев Португалии (и позднее Франции), Дании и Венгрии. Девушки проводили вместе время за работой, спали в общей спальне и повсюду сопровождали Маргариту, куда бы она ни отправилась. Старшей над ними была Анна, графиня ван Хогстратен, супруга Филиппа де Лалена, правителя герцогства Гелдерн. Ее заместительницей была некая «мадам де Верней», личность которой установить не удалось. По придворному уставу, который был переиздан в 1525 году на основе образца, бывшего в ходу во времена пребывания Анны в Мехелене, жалованье мадам де Верней составляло 200 турских ливров в год (примерно 22 000 фунтов сегодня). Девять фрейлин получали от 50 до 100 ливров, две главные камеристки – 30 ливров (3300 фунтов), остальных Маргарита вознаграждала по своему усмотрению¹⁴.

Известно немало примеров, когда девочки возраста Анны становились камеристками или фрейлинами при королевских и герцогских дворах. В 1509 году Элизабет Стаффорд, старшая дочь герцога Бекингема, была принята в свиту Екатерины Арагонской, когда ей исполнилось двенадцать, хотя обычно ко двору допускали в возрасте тринадцати-четырнадцати лет. Мы узнаем об этом из письма Максимилиана, в котором он напоминает своей дочери об обещании, данном им некогда дону Диего де Геваре, дворцовому эконому принца Карла, принять его племянницу в ее свиту. Теперь, когда девочке исполнилось тринадцать лет, наступило время выполнить обещание – об этом его и просит дон Диего. В этой связи можно предположить, что год рождения Анны – 1500-й, не позже, впрочем, мы не можем утверждать наверняка. Испанец по происхождению, дон Диего де Гевара ранее служил экономом при дворе Филиппа Красивого и Хуаны Кастильской. Именно он подарил Маргарите знаменитый «Портрет четы Арнольфини» работы ван Эйка, на котором изображен Джованни ди Николао Арнольфини, более известный как Джанино, со второй женой. Эту картину, которая и по сей день считается образцом фламандской живописи и одним из самых известных и интригующих произведений школы Северного Возрождения, Маргарита обожала и в описи своей коллекции сделала пометку ung tableau fort exquis – «в высшей степени изысканное произведение» (фр.). Она очень бережно относилась к ней и приказала изготовить створки, которые должны были запираться на замок, чтобы лучше сохранить картину. Вполне возможно, Анна могла не раз ею любоваться¹⁵.

Из общего числа тех, кто прислуживал Маргарите, а их было около 150 человек, лишь немногие жили вместе с ней во дворце. Ее фрейлины и камеристки были в числе привилегированных. Остальные жили в городе и являлись на службу рано утром, когда ворота Савойского двора открывались, и уходили вечером до закрытия ворот, однако около полудня по традиции все обедали во дворце¹⁶. Поскольку главный зал не мог вместить всех одновременно, сначала обедала Маргарита, и, если при дворе находились почетные гости или послы, их приглашали разделить с ней трапезу. Далее в порядке очередности, установленном в соответствии с занимаемым положением, обедали остальные придворные. Фрейлины и камеристки обедали и ужинали вместе. Ежедневно на их питание отпускалось 34 буханки хлеба, шесть бутылок вина, три больших куска говядины на кости, три куска вареной баранины и два жареной, три тушки курицы или шесть цыплят. В их рационе также присутствовали разнообразные супы и изделия из теста, сыры, овощи и фрукты. По желанию питание можно было разнообразить таким же количеством утиного и гусиного мяса, дичью или голубями, свининой и так далее. Как это было принято при королевских дворах и в домах аристократии, во время Великого поста, по пятницам и в другие постные дни вместо мяса к столу подавались рыбные блюда. На Пасху и в другие торжественные и праздничные дни стол был богаче¹⁷.