Охота на судьбу
Шрифт:
– Кервил, прекрати сию же минуту!
– вмешалась Кэлли, - иначе я больше не буду с тобой разговоривать.
– Ладно, - после небольшого раздумья бросил он, сверкнув глазами в сторону Мьялы.
– Но ты ведь помогла Гаркзыбу, принесла лекарства, - сказал Раэль.
– Я?
– словно не веря, что обращение было адресовано ей, удивилась Мьяла, - ну, да, так и есть. Но я ничем не смогла помочь!
– быстро добавила девушка.
– Ты попыталась. Разве это не участие?
– Я просто не могла оставить ее в беде, - виновато промолвила Мьяла.
– Ты извиняешься за то, что оказала помощь?
– удивился Раэль.
– Я... не... община не позволяет нам вмешиваться в чьи-либо дела, - промолвила девушка так, словно рассказала заученное стихотворение.
–
– Не за что, - смущенно ответила Мьяла, и присев на траву, углубилась в себя.
Через какое-то время Гаркзыб и Раэль закончили свою работу. Свежая могила, такая же одинокая, как и ее владелица, была украшена горсткой камней и сорванных неподалеку ромашек. Яркие лучики солнца, падающие с небес на поляну, скользили по рыхлой земле захоронения, прощаясь с Лермоной.
– Она была хорошей, всегда помогала, если кто просил, - тоскливо проронила девочка, водя рукой по россыпи земли.
– И отец к ней хорошо относился, - прошептал мальчик, стоя рядом.
– Ну что же, мне нужно возвращаться в общину, - тихо сказала Мьяла, почтительно выждав некоторое время.
Рык, отчего-то крайне взволнованный, семенил из стороны в сторону по поляне, водя носом по земле. И вдруг пес негодующе зарычал, явно учуяв кого-то.
– Ну, раз так, я могу и задержаться, - прошептала себе под нос друид, поглядев на собаку.
– Дело не в тебе, - сказал Раэль, доставая оружие и озираясь по сторонам.
Развязка не заставила себя долго ждать. Синхронно, словно по команде, под шелест окружающей поляну растительности, в поле зрения сжавшейся в комок группы появились гоблины. Около двух десятков коротышек, вооруженных кто чем, сомкнули плотное кольцо вокруг отряда, отрезав любые пути для маневра. Впрочем, Раэль, поглядывая на копья и дубины гоблинов, и не думал предпримать попыток к активным действиям, тем более, сопровождая Кэлли и Кервила.
– Что это значит?
– подала голос Мьяла, - по какому праву вы наставили на нас оружие?
– Твой ругаться не надо!
– прозвучал голос позади живого кольца, и сквозь ряды своих ощетинившихся копьями товарищей, просочился еще один гоблин, на груди которого висел большой костяной амулет в виде черепа животного. По всей видимости, такие украшения являлись предметом различия в воинских званиях того или иного бойца клана, потому как рядовые гоблины, взявшие отряд в кольцо, имели лишь простенькие костяные бусы, болтающиеся на шеях.
– Идет война, мы смотреть за вами. Вы вместе с орк. Теперь вы все ходить с нами к вожак говорить, - сказал гоблин.
– Друиды не принимают участия в войне, - настойчиво ответила она, скрестив руки на груди.
– Дуирды нет, а ты - да, - беспристрастно ответил гоблин, - один: твоя не держать посох. Два: твоя помогать орк, потому нарушать закон, - демонстративно зажимал пальцы на руке коротышка, - а, значит, твой не дурид вовсе.
Рассудительность гоблина вмиг заставила Мьялу поджать губы и замолчать.
– Но дети ведь не участвуют в войне, их нужно отпустить, - сказал Раэль, придя на подмогу девушке.
Гоблин, окинув человека взглядом, ответил, после некоторого раздумья, - война делать участником всех без разбор. Все ходить с нами!
"Ишь ты, какой умный", - подумал Раэль, явно недооценивший смекалистость гоблинов.
К слову сказать, среди гоблинов, как, впрочем, и среди орков, интеллект был большой находкой, но, если уж и попадались странные личности, то, определенно, на всю голову, и они непременно дорастали до шаманов, вожаков и полководцев. Этот индивид с костяным амулетом на груди как раз входил число "необычных" и потому возглавлял эскорт пойманных им путников, шедший в лагерь гоблинов. Единственный член группы, которому не было уделено должного внимания со стороны зеленокожих коротышек, был преданный пес по кличке Рык, который целеустремленно семенил следом за своими друзьями, дабы разделить все превратности нелегкой судьбы, выпавшей на их головы.
* * *
Прохладный ветерок,
В углах тянущегося в обе стороны коридора, влитые ступнями в широкие постаменты, стояли фигуры, высеченные из мрамора. Каждое из изваяний относилось по своему внешнему виду к тому или иному роду человеческой деятельности на Фархорне. Но странная задумка скульптора этих искусных творений не ограничилась одной лишь работой по камню. Каждая из фигур держала в руках картину. Воитель, снаряженный клинком, покоящимся в ножнах на поясе, удерживал за рамы по бокам произведение, изображающее кровопролитное сражение. Охотник же, дабы разместить прекрасный пейзаж на своем колене, вынужден был принять такую позу, словно предстал перед особой королевских кровей, однако же, дело того стоило, ведь всякий, проходящий по коридору дворца мог по достоинству оценить удивительный утренний лес, опушку которого облюбовала стая оленей. И, кстати сказать, дремлющий за спиной мраморного охотника лук, нисколько не мешал осуществлению сего элемента придворного этикета. Кузнец, прижав свою картину одной рукой к земле, словно клинок к наковальне, уже занес свой молот для удара, что, впрочем, не было так уж и далеко от истины, ведь на полотне был изображен великолепный двуручный меч, чья рукоять была щедро усеяна драгоценными вставками. И, пожалуй, самым таинственным из этой четверки был закутанный в свой мраморный балахон маг, который, воздев руки к небу, заставлял парить свою картину в воздухе. Посторонний наблюдатель мог битый час водить руками над этой работой, изображающей буйство стихий, но так и остался бы ни с чем, не найдя ни одной нити, за которую могло быть подвешено это творение. К слову сказать, картины, как и их "держатели", были настоящими произведениями искусства. Ох, какой вздох издал бы Себэстьян, увидев эти шедевры. Хотя, впрочем, торговец не был таким уж знатоком искусства, но зато по части сбыта он был дока и заломил бы за эти "безделушки" столько, сколько не смог бы запросить даже сам автор этих творений.
Вскоре тишина, повисшая в коридоре замка, была рассеяна. Из-за поворота, прямо перед скульптурой охотника, вынырнула до боли знакомая парочка обитателей "Восходящего дворца", которая, как уже было сказано ранее, контрастировала собой не только внешним видом, но и предназначением.
– Ох, Фьёльри, оставила бы ты его в покое. Он и так вдоволь настрадался, да и жена его мучается, - сказала Мортреза, вздохнув, - к чему такая помощь?
– Я помогаю?
– с наигранной обидой бросила дева-удача, - я всего лишь чуточку уделила ему времени в пещере с тем мерзким оборотнем, вот и все, - захлопав глазками, невинно ответила она.