Охота на сверхчеловека
Шрифт:
– Не по себе мне как-то, – признался Семен, – словно кто-то наблюдает за нами… духи погибших здесь…
– Духи фрицев давно горят в аду, если он существует, конечно, – Иржи нагнулся и подобрал ржавый цилиндрик. – Ага, гильза. От пистолета-пулемета Шпагина. Да их тут полно!
– Стреляли, – Радлов остановился и осторожно заглянул в протянувший вдоль стены ров.
Когда-то он был глубок и наполнялся водой. Но сейчас напоминал поросшую травой канаву. На дне лежали ржавые железные полосы, изогнутые, как змеи, и обрывки цепей – все, что осталось от подъемного моста.
Двое
В мощеном серыми каменными плитами дворе Шаунберга гильз обнаружилось куда больше – русских, немецких от штурмовой винтовки StG-44. Зашли внутрь, стены надвинулись, нависли над головой. Стало видно, что главную башню окружают многочисленные пристройки, куда более низкие и лучше приспособленные для жилья.
– Ну что, пишем? – не дожидаясь ответа напарника, Семен включил камеру. Она поможет зафиксировать все, что увидит он сам, а позже заметить то, что ускользнуло от внимания в первый момент.
Во дворе не нашли ничего интересного. Зато сканеры показали, что под замком имеется несколько подземных этажей.
– Не слабо они тут покопались, – заметил Иржи, перекачивая данные в компак, – не один год рыли… Видишь, плотность среды не одинаковая? Там, внизу, есть и сталь, и дерево, и еще непонятно что.
– Найти бы еще вход, – Радлов почесал в затылке и завертел головой. – Судя по всему, он в донжоне.
– Входов может быть несколько, – Чапек повел сканером туда-сюда, – вон как запутано. Но основной должен быть там.
Главная башня Шаунберга встретила тишиной. Открылось большое полутемное помещение, а царивший в нем сладковатый запах напомнил почему-то о церкви. Тут оказалось неожиданно чисто, хотя на каменном полу за годы запустения должна была накопиться пыль.
– Странно, – пробормотал Семен, вглядываясь в расположенный у задней стены помост и в стоящий на нем каменный куб.
Высеченный из гранита, высотой он был примерно в половину человеческого роста. Ровные грани маслянисто блестели, словно их натерли подсолнечным маслом. Стены помещения, судя по торчащим из них ржавым крюкам, когда-то покрывали занавеси, а на полу темнели остатки сложного рисунка, сделанного черно-багровой краской или кровью. В задней стене, сбоку от куба, располагался дверной проем, за ним виднелись ступени идущей вверх лестницы.
– Церковь? – предположил Иржи. – Но только кому тут молились… или молятся до сих пор?
Голос его породил в углах странное шепчущее эхо – будто засмеялись сотни маленьких картавых существ.
– Запустим роботов? – Семен снял контейнер, поставил на пол и щелкнул замком. Крышка откинулась, открыв блок управления и полтора десятка лежавших рядком змееобразных существ, сделанных из коричневого коридола.
Блок ожил, над ним развернулся виртуальный экран. Повинуясь командам, «змеи» выпустили ножки и принялись шустро расползаться в стороны. Вооруженные камерами и способные забраться в самую узкую щель, они позволят заглянуть туда, куда человек попасть просто не может.
– Пусть работают. А мы пока поднимемся по лестнице, – сказал Чапек. – Посмотрим, что там такое.
Серые потрескавшиеся
– Похоже, что тут когда-то был склад, – Семен нагнулся, пытаясь разглядеть оставленные в пыли отпечатки обуви.
Судя по всему, они появились совсем недавно, и наследил тут довольно крупный мужчина. Следы вели за груды хлама, туда, где стояли два уцелевших шкафа из черного дерева.
– Кто-то нас опередил. Причем ненамного, – Иржи шагнул вперед, запнулся о какую-то деревяшку. Покачнулся, чтобы сохранить равновесие, вынужден был нагнуться, да так и замер в г-образной позе. – Ого, это еще что там?
– Э… Что-то увидел?
– Ага. Вон там, у стены.
Чтобы добраться до указанного места, пришлось перелезть через груду древнего хлама. При этом Радлов оцарапал правую лодыжку, а Чапек едва не упал еще раз – на «гостеприимно» торчавшие из пола железные штыри. Но оба, охваченные азартом, не обратили на мелкие неприятности внимания.
– Вот он, – проговорил Иржи, поднимая короткий кинжал, на рукоятке которого золотом был выгравирован знак – прямая линия с отходящей от нее веточкой, а на лезвии чернела надпись готическим шрифтом. – Что тут у нас написано? Ага… Твоя кровь – высшее, что ты имеешь.
– Занятно… – протянул Семен. – Мало напоминает наградное эсэсовское оружие. Похоже, что мы и правда нашли что-то.
В этот момент он забыл о неприятном звонке, о преследователе, даже об АСИ, о том, что недавно хотел отказаться от исследования и бежать из Праги. Замелькали очень приятные мысли – о том, что им и вправду удастся сделать реальный вклад в изучение прошлого…
– Или влезли во что-то, – вернул Радлова к реальности Чапек. – Ох уж эти нацистские тайны. Всегда они с каким-то неприятным душком, даже если ничего интересного и жуткого в них нет. Особенно погано, что у них есть поклонники в наше время, так же готовые проливать чужую кровь, как и их кумиры.
– Э… да? – Семен огляделся. Душевный подъем исчез, сменившись тревогой. Царившая вокруг полутьма стала выглядеть опасной, а царапина на ноге заныла, как больной зуб.
Иржи убрал кинжал в висевшую на поясе сумку, и двое историков двинулись обратно. Вернулись на лестницу, а по ней спустились в зал с кубом. Остановились у главной двери, и Радлов вынул из контейнера блок управления, чтобы узнать, чем занимаются расползшиеся по замку роботы.
– Так вот… – сказал он. – Через правое крыло можно подняться на верхушку донжона. Слазаем?
– Почему нет?
Вышли во двор, под жаркие лучи перевалившего зенит солнца. Отыскали дверь, выглядевшую так, словно ее повесили вчера. Пройдя через несколько темных, мрачных коридоров, оказались на винтовой лестнице. Загрохотали под ногами ступеньки, а двое историков запыхтели, как древние паровозы.
К моменту, когда вверху показалось квадратное отверстие люка, Семен так выдохся, что едва переставлял конечности.