Охота на Ведьм
Шрифт:
***
А дальше ничего хорошего, само собой, не случилось. Майор наорал на меня за обнаружение очередного трупа, Филипп наорал на Антона за то, что выпустил меня из дома, я наорала на Филиппа за то, что не отвечал на звонки… Оставшаяся часть дня прошла в кабинете Карпова, где я пыталась объяснить, почему открытая дверь показалась мне странной. Хорошо, что на тот момент я была не одна, иначе совсем беда: была бы подозреваемой.
Все это веселье, уже давно ставшее привычной частью моей жизни, как жутко бы
Во-первых, Костик все же сознался в убийстве любовника своей жены. Кто бы сомневался. По его словам, он это вовсе не планировал, просто вспышка гнева, состояние аффекта… Чушь собачья, что я и пыталась донести до Карповского разума. Он знал об убийствах, блондинках и прочих подробностях и просто выждал момент. Думаю, это можно доказать, тем более что он убил еще и свою жену, что на состояние аффекта тянет с большим трудом. Так или иначе, во втором убийстве он сознался быстро, у него просто не было выбора, раз доказательств у полиции было сколько угодно, а вот в убийстве жены он не сознавался. Ее тело до сих пор не найдено, так что она вполне могла числиться пропавшей, а не убитой, и гад это прекрасно знал. Надеюсь, Карпов и его ребята вытянут из него признание и местоположение Ритки, потому как я была уверена, что в живых ее нет.
В Янкином похищении Костик тоже не сознавался. Он признавал, что она ему звонила, он даже признал, что терпеть ее не мог, и возможно, она была бы следующей (возвращаясь к версии о «состоянии аффекта»). Но он ее не трогал. В общем, Костик топил сам себя, и даже наша доблестная полиция не должна спустить ему все с рук.
И вот теперь можно было перейти к «во-вторых». Когда с утра пораньше Карпов нас вызвал, я уже не ожидала ничего хорошего, но даже самые бурные мои фантазии не имели ничего общего с реальностью.
— Вы давно знаете свою подругу? — начал Карпов с неожиданного вопроса.
— Больше двадцати лет, — испугалась я и опасливо огляделась: в кабинете мы были вдвоем (Филиппа не пустили на допрос), и я в бог знает который раз за последнее время чувствовала себя так, будто лишилась чего-то важного.
— Вы хорошо ее знаете?
— Что-то с Янкой? — побледнела я.
— Насколько нам известно, ничего. Вы хорошо ее знаете? — повторил Карпов свой вопрос.
— Мы дружим с того самого момента, когда научились говорить. Думаю, что не просто хорошо, а отлично.
— Иногда можно знать человека всю жизнь и не знать его вовсе, — философски заметил Карпов.
— Что это должно значить?
— Давайте вернемся к тому вечеру, когда она пропала…
— Подождите… — перебила я майора, — К чему все эти вопросы?
— Я…
— Прошу вас, скажите прямо, иначе я сойду с ума… Думаю, я заслужила хотя бы вашу прямоту.
Карпов глубоко вздохнул, прикрыв глаза и опустив плечи, показывая всю свою накопившуюся усталость.
— Кира, просто отвечайте на вопросы, пока рано о чем-то говорить.
— Ее… ее нашли, так ведь? Скажите мне! — рявкнула я что есть силы, вскочив со стула.
—
Сделала как он сказал: села. Со вторым оказалось труднее, вопросы я понимала с трудом. С каждым новым вопросом мне становилось все хуже, я вполне могла избавиться от завтрака прямо в кабинете у майора. Хорошо, что я не завтракала, не то беда. Когда я наконец вывалилась из его кабинета и попала в объятья Филиппа, едва ли чувствовала себя полноценным человеком. Скорее, чем-то разбитым и опустошенным. Филипп начал что-то бормотать, но я не понимала, что именно. Сама я обрела дар речи лишь оказавшись у себя дома и выпив добрый стакан виски, услужливо подсунутый мне Филиппом. Виски пошло мне на пользу, раз я все-таки нашла в себе силы говорить.
— Это все чушь собачья, — первое, что я произнесла. Филипп не стал уточнять, что именно я считаю чушью, да и не было такой надобности.
— Всего лишь одна из версий, — успокаивающе погладив меня по плечу, наконец-то ответил он.
— Одна из? — усмехнулась я, — Или единственная?
— Я не знаю, Кира.
— Пусть они ее знаешь куда засунут, свою версию? Боже, Филипп, это всего лишь труп в соседской квартире… Какая к черту здесь логика?
— Ты же знаешь, что труп – это не все, — Филипп отвел взгляд, а я вспомнила, что убиенный Валера вроде как был его человеком и даже другом.
— Сочувствую насчет Валеры.
— Можно было давно понять, что живым я его не увижу, так что все в порядке.
— Все не в порядке, и никогда не будет, — я горько усмехнулась, представив на секунду, что рядом со мной Янка. Она бы сказала что-то вроде «боже, Кира, ты такая драматичная, что хочется тебе врезать». Прямо сейчас мне хотелось бы врезать самой себе.
— В конце концов полиция во всем разберется.
— Черта с два они разберутся. Они уже обвиняют человека, с которым я дружила всю свою сознательную жизнь как минимум в трех убийствах. Это ты называешь «разобраться»?!
— Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, Кира. Правда. Но пока все факты на лицо, и чем больше полиция занимается твоей подругой, тем больше всплывает доказательств, косвенных и прямых…
— Можешь не бояться произнести это вслух, Филипп. Они считают Янку сумасшедшей маньячкой, которая спятила окончательно от чувств ко мне. Звучит не очень правдоподобно, не так ли? Теперь понятно, почему чертов Карпов отделывался намеками и туманными фразами. Пока не произносишь вслух, вериться в подобную хрень куда легче.
— Раньше ты и сама рассматривала подобную версию, — осторожно напомнил Филипп.
— Вот только в роли поджигателя выступал незнакомый мне мужчина, а не моя лучшая подруга. Сложно назвать это «подобной версией», не находишь?
— Возможно, но я хочу, чтобы ты была готова…
— Ой, заткнись, — отмахнулась я и прикрыла глаза.
— Хочешь отдохнуть? — моментально отреагировал Филипп.
— Да.
— Мне уйти?
— Да! — ответила я чуть громче, чем требовалось. Уж слишком я была на него зла.