Охота на Ведьму

Джон Максвелл

Гарик снова глотает собравшуюся во рту слюну. Он понимает, что Цебермановский совершил обратную подмену, и что его стакан снова наполнен мочой. Его собственной, «свежевыжатой», как он сам назвал ее прямо перед тем, как подменить.

Затем он тяжело вздыхает… и подносит трубочку к губам…

Фелиция тоже подносит к своим прелестным губкам трубочку и потягивает коктейль. Правда, у нее в бокале совсем не то, что у Гарика – у нее безалкогольный мохито. У ее спутника – алкогольный. Сидят они этажом выше.

Их столик

располагается на самом краю, рядом со стеклянными перилами, и они видели все только что произошедшее. И слышали (благодаря заклинанию обостренного слуха).

А сейчас видят, как Цебермановский-старший покидает своего информатора.

– Он нас точно не увидит? – спрашивает Фелиция в третий раз.

– Я уже четыре года использую заклинание сокрытия – не подвело ни разу. Даже если прям посмотрит в нашу сторону – все равно не распознает. Оно безупречно.

Фелиция обычно не сомневалась в своем спутнике, но лишь до тех пор, пока дело не касалось ее куратора (теперь уже бывшего) – и потому в настоящий момент почему-то была практически уверена в том, что ни хрена они не сокрыты.

– Да расслабься ты, – тихо говорит парень и касается руки Фелиции.

– Нам нельзя здесь быть. Мне нельзя здесь быть. Может, тебе, как Цебермановскому-младшему, и не будет ни хрена, а вот мне… я даже боюсь представить, что они могут мне сделать, если узнают, что я шпионю за главным детективом Отдела.

– А мы не шпионим, – он убирает руку, берет свой мохито и делает пару глотков. Смотрит, как Гарик извергает струю рвоты на свой собственный стол, а затем снова пригубляет своей мохито. – Мы просто сидим в ресторане и наслаждаемся обществом друг друга. То, что мой отец оказался с нами в одном и том же месте – обыкновенное совпадение.

– Кстати, о твоем отце… он…

– Козел.

– Нет, я не то хотела сказать…

– Гений.

– И это тоже, но еще…

– Козел.

– Да, но не этим словом.

– Мудак?

– Жестокий, – чуть ли не выкрикивает Фелиция. – Он очень жесток. Пить свою мочу заставлять было не обязательно. Наказать можно было иначе.

Цебермановский-младший цокает губами, а затем подается назад, упираясь в спинку стула. Его взгляд направлен куда-то вверх и вправо.

– Отец как-то сказал, – начал он, – что если враг идет на тебя с копьем в руках, то уйти после встречи с тобой он должен с этим же копьем, но в заднице.

Фелиция усмехнулась.

– Я уже это слышала, но… в иной формулировке. Там не было ничего про «задницу».

– А он слишком аристократичен, чтобы говорить такое даме. Я знаю его таким, каким его не знает даже мама. Я вообще знаю его таким… каким его не знает никто.

– И какая из его версий тебе нравится больше?

– Та, что заставляет пить собственную мочу с целью наказания.

Цебермановский поворачивается к Гарику как раз в тот момент, когда того рвет уже второй раз подряд. Подошедшие к нему те самые администратор с охранником требуют прекратить пить то, что он пьет, после

чего Гарик открывает крышку, смотрит на оставшееся в стакане количество и, до того, как охранник успевает отобрать стакан, вливает его содержимое в себя, выпивая залпом. После чего блюет уже в третий раз.

И тут у Фелиции тоже начинается рвотный позыв.

– Я больше не могу, – признается она, ощущая, как крутит живот. Отставляет от себя мохито и глубоко дышит. – Больше не могу.

А Цебермановский допивает свой коктейль до конца, продолжая смотреть на то, как Гарика уводят в уборную.

– Что теперь? – спрашивает Фелиция. – Ты сказал, что у тебя есть план.

– Метка, – произносит юный маг и взмахивает рукой, быстро указав пальцем на незадачливого шутника. На короткий миг на его спине вспыхивает алый символ, который мог заметить лишь сам заклинатель.

– Серьезно? – Фелиция оборачивается к своему «бойфренду», как выразился ее наставник днем ранее. – «Пометил» его с такого расстояния? Ты шутишь!

В ответ на это парень лишь самоуверенно ухмыляется.

– «Метку» накладывают с расстояния вытянутой руки! – она не верит. – Ты не мог его «пометить»! Ты врешь! Восьми магам из десяти и вовсе требуется непосредственный контакт!

– А одному из тысячи важно лишь видеть цель перед собой. И вообще не важно, какое расстояние.

– Нет таких магов.

– Есть, – он подзывает к их столику официантку. – И лично я знаю двух. Тебе еще коктейльчик?

Таксист останавливается там, где она и попросила – у клуба.

Она расплачивается и нерешительно покидает салон автомобиля. Очень медленно идет к месту, которое видит впервые, но которое очень отчетливо помнит из собственного сна. Очень живого и реалистичного сна. Она не верит, что что-то могло произойти, но все равно должна убедиться в этом лично.

Клуб сейчас закрыт (как и все подобные заведения в такое раннее время). Но закрыт лишь номинально, ибо двери его распахнуты навзничь.

Она медленно поднимается по лестнице и заходит внутрь. Пара уборщиц моют пол, пара молодых ребят ходят по залу, расставляя стулья. Какой-то красавчик настраивает звук на диджейском столе (ну или что он еще может там делать?).

Ее замечает не очень привлекательный пучеглазый парнишка, который до этого не был ею замечен.

– Привет, ты чего тут?

Он подходит к ней и улыбается своими зубами «в крапинку» – ну, такими, знаете, неоднородного цвета: где-то пожелтевшими, где-то почерневшими.

– Я… – она поежилась и обняла себя за плечи, – тут ничего страшного ночью не произошло? С одним… парнем…

– Ты про того козла, который со второго этажа на люстру прыгнул?

Она чуть было не расплакалась от накатившего на нее облегчения.

– С ним все ок, – говорит разноцветнозубый. Не «окей», а именно «ок». – Даже скорая не потребовалась. Встал и пошел дальше плясать. Так что можешь не волноваться за него. А что, твой родственник?

Она отрицательно покачала головой и прослезилась.