Охота по лицензиям
Шрифт:
Маргарита смотрела на него несколько секунд, потом смущенно рассмеялась.
– Вы правы. Азартная я, - виновато проговорила она.
– Подчиняюсь, руководитель, - она опустила ресницы, потом вновь скользнула по лицу Лозинского быстрым взглядом, легко коснулась его плеча.
– Иногда так приятно подчиниться. Никогда бы не подумала.
– Ну, вот и хорошо, - громко сказал Вениамин.
– Лозинский, я вас хочу о чем-то попросить, - сказала Маргарита с той же интонацией.
– Давайте их просто догоним. Просто так. Только посмотрим. Ведь в самом же деле обидно. Ну, Лозинский, я вас очень прошу. Столько старались. Что вам стоит? Мы ведь ничего не нарушим, правда.
– Тянете вы меня, Риточка, на скользкую дорожку, - Лозинский подергал себя за бороду.
– А ну как егерь нас поймает?
– Ну и что?
– удивилась она искренне.
– Мы же не охотимся. Просто так...
– С одним условием, - предупредил Лозинский.
– Оружие вы отдадите. Вениамину.
– Совсем мне не верите, - обиженно сказала Маргарита, вытащила из винтовки обойму и легонько подбросила на руке.
– Лучше я патроны отдам.
Она коротко вздохнула и снова глянула на Лозинского: - Вам.
– Этого делать нельзя, - сказал Вениамин. Он уже знал, что произойдет. Маргарита всегда умела добиваться своего.
– Я не пойду.
– Идемте, Лозинский, - равнодушно сказала Маргарита, вскидывая винтовку на плечо.
– Ты подожди нас здесь, Венечка, только никуда не уходи...
Все было как прежде, как всегда. Нелепо, безнадежно и стыдно.
"В последний раз, - шептал он, - довольно!"
Но от многократного повторения смысл слов становился зыбким, терялся, ускользал как утренний туман. И он не верил этим словам, как не поверит, услышав, Маргарита.
Он скрипнул зубами, отвернулся и увидел монса. Зверек стоял пушистым столбиком на краю поляны, у самой границы кустов. Глаза, круглые и темные, смотрели на Вениамина, только на него.
"Почему ты убиваешь?" - сказал монс. Нет, ничего он не говорил и не мог сказать. Он неподвижно стоял и глядел ему в глаза.
"Почему ты убиваешь?
– прошептал лес, каждая ветка и лист, каждая капля дождя.
–
Над плечом ударил выстрел. Слева от зверька жикнуло по траве. Сразу же второй и третий...
– Не смей!
– закричал Вениамин, бросился к Маргарите, схватил винтовку и рывком пригнул к земле.
Не успев или не сумев выпустить приклад, Маргарита упала на колени, повернула к Вениамину лицо с расширенными, полусумасшедшими глазами.
– Венечка, милый, я его убила, я тебя так люблю!
Он отшатнулся, шагнул в сторону, наткнувшись на Лозинского.
– Ну, ну, чудак, - добродушно сказал тот.
– Впрочем, понимаю, сам в первый раз испытал нечто похожее. А Рита - молодец! Ты посмотри, какой крупный экземпляр. Красавец!
Он сходил за мертвым зверьком, потряхивал его, перебирая пушистый мех умелыми, жадными пальцами.
Вдалеке раздался выстрел. За ним еще и еще, справа и слева. Стреляли по всему лесу.
На обратном пути Маргарита с Вениамином не разговаривала. Делала вид, будто его нет вообще, и впервые это не заставило его страдать. Впервые ему это было безразлично. Собственно, он даже не заметил этого. Еще и еще раз спрашивал себя: что же случилось там, на поляне? Мог ли он услышать в действительности? Слышал ли?
Много и шумно говорил Лозинский. Рассказывал о случаях на охоте здесь, на Дорионе, и в других местах. Он был настоящим охотником. Маргарита слушала и понимающе кивала. Она тоже была охотницей. За спиной в мешке несла добычу.
Лозинский, видно, пожалел Вениамина. Остановился, подождал, пока тот с ним поравняется.
– Я тебя понимаю, честное слово. В чем-то ты прав. Но и ты постарайся понять. Эта охота - она необходима. Ты бы видел, что здесь делалось десять лет назад, когда люди только появились на Дорионе. Монсов оставалось вдесятеро меньше, чем теперь. И тогда охотились... Это, конечно, зря, порядок тут быстро навели. Зато сейчас их много... Со следующего сезона, кажется, решено увеличить отстрел. Регулирование численности вида ради его сохранения. Это же абсолютно разумно.
Невдалеке прогремел выстрел.
Последний в этом сезоне.