Охота за «Большим Арбузом»
Шрифт:
– Ох! – выдохнула девушка и быстро пробормотала что-то на непонятном языке, при этом осенив себя крестным знамением. Парень обернулся к Ивану и резко спросил:
– Что здесь произошло?
– Не знаю, это не моё дело, я вообще ни при чём! Я заснуть пытался, а тут шум, грохот… и вообще, я на сухую говорить не буду. – Иван почувствовал неожиданную перспективу достать выпивку. – Ты в гастроном сбегай, родственник, возьми портвешка пару пузырей, тогда и поговорим!
Веня глянул на часы – 22.35. Прикинул время, решительно повернулся к снедаемому жаждой страдальцу.
–
Иван торопливо рассказал, куда надо идти, а потом странная Тамара, ласково глядя ему в глаза, сказала с мягким акцентом:
– Ванечка, уж вы, пожалуйста, всё-всё мне расскажите!
И он рассказал, всё подробно, опустив только эпизод своей попытки ограбить покойника. Вскоре вернулся Тамарин спутник с тремя бутылками портвейна. Заключительную часть Ваня рассказывал уже этому парню, осушив сразу целый стакан. В порыве благодарности он припомнил все детали, рассказал, что соседка с фальшивым ментом поехали в дачный массив «Садовод-114», машина у них – чёрный «Мерседес», номера вроде с цифрами 74, подробнее он не разглядел.
Его оставили допивать портвейн, а сами ушли. Впрочем, окружающий мир вскоре перестал его интересовать. Он перетащил обе полные бутылки к себе в комнату, прикрыл входную дверь так, чтоб она открывалась снаружи, допил остатки крепляка и блаженно отключился на своём продавленном диване.
Пусть приезжают за телом, забирают, увозят, а его не трогают.
Глава 26
Силин, лето 2018
Всю дорогу до дачного массива молчали. Силина душила злоба на молодых идиотов, и, хотя рядом была совсем не главная исполнительница, её всё равно хотелось прибить. Ладно, это успеется. Сначала надо разобраться с её дружком. Интересно, он такой же тупой, как эта курица, и скушает историю от «капитана Савенкова» или не поверит?
Лучше всего, чтоб поверил и отдал банкноту «дяде полиционеру». Тогда этих двух дебилов можно просто оставить на даче. Пока они приедут домой, пока разберутся во всей этой истории, пока их допросят, пока выйдут на его след…
Хуже, если он не поверит ему или просто заупрямится. Значит, придётся доставать паяльник. А вдруг в этой халупе нет электричества? Тогда сразу мочить, а потом перерывать весь их курятник в поисках банкноты. Это плохо, очень плохо. Во-первых, время. Далеко спрятать банкноту он не мог, но всё равно, рыться придётся.
Во-вторых, следы. Конечно, халупу надо будет сразу запалить вместе с трупами – пока их опознают, пройдёт время. А вот машина, блин, у него приметная! Если всё сделать по-тихому, можно надеяться на то, что его никто не увидит, похоже, мало кто ночует здесь, а если и ночует, то уже спит. Но на пожар выбегут все, и какая-нибудь глазастая сука наверняка засечёт его совсем не дачный «Мерседес».
Ладно, решим по ходу дела, всё равно отступать поздно. Они въехали в дачный массив, никого не встретив по дороге. Два поворота, узкая дорожка. Геннадий заглушил мотор, не доезжая нужной дачи, девчонка
– Значит так, – сказал Силин, – сейчас тихо выходим, и ты ведёшь меня к дому. Позвонить своему Лёне можешь?
– Нет, он не велел звонить, сказал, что симку выбросит!
– Хорошо, позовёшь его, войдёшь или через дверь будешь говорить, неважно. Но убеди его спокойно отдать банкноту. Тогда я гарантирую, что полиция не доставит вам никаких неприятностей, наоборот, ещё и благодарность можете получить. Телефон свой выключи и отдай мне.
– Зачем?
– На всякий случай, – Гена еле сдерживал раздражение.
Девушка покорно выключила и передала ему свой дешёвенький китайский аппарат в розовом чехле с прицепленным брелоком-кошкой.
– Пошли, я буду рядом, немного сзади. А ты учти – от тебя теперь зависит ваше будущее. Говори чётко, внятно, убедительно!
Он открыл калитку, и они двинулись к дому, благо четвертинка луны давала достаточно света, чтоб не сойти с тропинки. Марина поднялась на крыльцо, постучала в дверь. Тишина. Постучала ещё раз. «Позови его», – одними губами прошептал Геннадий.
– Лёнечка, милый, это я, открой!
Через несколько секунд за дверью послышался шорох и раздражённый мужской голос прошипел:
– Ты чего припёрлась сразу, следом за мной? Я же сказал, через несколько дней!
– Ой, Лёнечка, тут такая история, – торопливо заговорила девушка, – там полиция приезжала, они, оказываются, эту банкноту разыскивают, её Тихомиров этот украл раньше! Если мы её вернём, нас обещают не привлекать к суду, а если нет, мы как соучастники будем!
Дверь приоткрылась, и в проёме показалась голова молодого человека с всклокоченными волосами. Силин стоял сбоку, в тени, и его не было видно. Девчонка кинулась парню на шею и запричитала:
– Лёнечка, миленький, родненький, отдай ты эту банкноту дурацкую, Бога ради! Нас же из-за неё в тюрьму посадят, я не хочу, отдай её, мы и так проживём, я тебя безо всех этих банкнот люблю, отдай её, пожалуйста!
– Постой, не верещи! – парень оттолкнул её, по-прежнему стоя в проходе. – Кто тебе про это всё сказал?
– Из полиции приезжал, капитан угрозыска! Он удостоверение показывал!
– …!– Лёня грязно выругался. – Давай, быстро мотаем отсюда! Где твой телефон, надо расписание поездов посмотреть, у меня же не работает без симки, а здесь вайфай ни хрена не ловит…
– Не надо так кричать, соседей разбудите! – Силин вышел из тени, держа в руке розовенький телефон девушки, словно протягивая его парню. – Я капитан угрозыска Савенков, телефон, как видите, у меня, и я хочу вас вытащить из дерьма, в которое вы себя сами загоняете! Если вы спокойно отдадите мне банкноту, я забуду все ваши выбрыки, доложу начальству, что она просто была на столе у Тихомирова, который умер от разрыва сердца, сдам её и закрою дело.
– А если нет?
– А если нет, я прямо сейчас звоню в отдел, сообщаю, что преступники, завладевшие раритетом, скрываются на такой-то даче, и через двадцать минут сюда приедут несколько машин, набитых очень серьёзными вооружёнными дядями в форме. И вы пойдёте по этому делу не свидетелями, а обвиняемыми.