Охота за царской казной
Шрифт:
Осталось еще двадцать метров. Ого! Тут даже мыши есть! Одна прошмыгнула мимо… Вот кому живется в кайф — никаких ФСБ и спецназов, пулеметов и вертолетов… Хотя — нет, мышке тоже хреново живется. Для нее хищная птица почище «вертушки» будет… Ладно, хватит философствовать. Ближе к делу.
Бросок — рывком открываю дверь кабины грузовика и отскакиваю в сторону, держа автомат наготове. Меня даже не слышат. Нет, это ж надо, сколько я потратил сил и ухищрений на личное принижение героя до уровня болотного ужа. А тут…
Двое молодых
— Отвечайте быстро и четко. У меня мало времени, — говорю пленникам, сидящим на дороге и в страхе вытаращившим на меня глаза, как на болотное привидение. — Кто вы и откуда?
Слово берет белобрысый, спавший рядом с водилой.
— ФСБ, спецназ… — тихо говорит он, опустив глаза в землю. Мне уже все ясно.
— Бегом по болоту! — рычу на них, показывая «бизоном» направление марш-броска.
— Не стреляй, парень! — вскидывается водила, умоляюще глядя мне в глаза.
— Даю слово. Бегом отсюда! — повторяю приказ.
Бойцы, сначала трусцой, затем убыстряя темп, бегут прочь, лавируя между кочек и берез. Забираюсь в машину и разворачиваю ее в обратную сторону. Теперь только бы свалить подальше.
Миную кордон лесника и на следующем повороте замечаю приткнувшиеся у обочины «жигули». Торможу. Рядом с «восьмеркой» стоят трое в длинных плащах с капюшонами и с опаской смотрят в мою сторону. Это, скорее всего, местные рыболовы-браконьеры.
Выпрыгиваю из кабины и направляю на них ствол «бизона» с глушителем.
— Отойти от тачки! Ключи сюда! — приказываю им. Мужики, стоя, хренеют потихоньку от увиденного. Я увешан оружием, как новогодняя елка: помимо «бизона» у меня на плечах висит парочка «акаэмов», да плю еще два «пээма» за поясом. В общем вылитый Рембо на марше…
— К-к-лючи — т-там… — заикаясь машет рукой на свою машину один из мужиков. .
— Бегом к реке!
Браконьеры, то и дело оглядываясь, семенят в своих болотных сапогах в сторону прибрежного кустарника.
Короткой очередью простреливаю оба передних колеса «Урала». Забравшись в «жульку», включаю двигатель. Судя по показаниям приборов, бензин и масло в норме. «Жигули» вполне подходят. На такой машине мне кататься сподручнее, чем на «Урале».
Несусь по гравийке, камни со страшным грохотом бьют по днищу. У переезда ухожу влево. Дорога ведет на станцию Выезжий Лог. По пути избавляюсь от «акаэмов» и пистолетов, захваченных у фээсбэшников. Хватит мне и моих железяк.
Гоню машину, почти не разбирая дороги. Нужно уйти как можно дальше, пока на помощь фээсбэшникам не подоспели вертолеты.
Восемьдесят километров пролетаю за сорок минут. Похоже, от
С рюкзаком за плечами вступаю в поселок. Желательно побыстрее унести ноги из этого глухого угла, где появление нового человека — всегда событие. Светиться в поселке и на железнодорожной станции равносильно самоубийству. Есть, конечно, вариант — вызвать вертушку, но опять же, учитывая сложившиеся обстоятельства, район скоро перекроют, и тогда могут возникнуть лишние проблемы. Нет, выходить нужно самостоятельно. Возле бревенчатого строения с вывеской «Магазин» (бревна почернели от времени, строили, видно, еще при царе Горохе) стоит ГАЗ-66 «вахтовка», а рядом — двое в «энцефалитках» с геологическими эмблемами на рукавах.
— Куда катим, мужики? — спрашиваю у них.
— Своих на Ману забрасывали. Сейчас на базу, — охотно отвечает скуластый паренек с азиатским разрезом глаз.
Второй, пониже росточком, пожилой мужик с фиолетовым носом, пересчитывает на ладони мелкие деньги:
— Ну так я ж две тогда и возьму? — спрашивает он скуластого.
— Давай бери, только быстро! — кивает ему парень.
Мужик убегает в магазин. Предлагаю скуластому сигарету.
— А тебе куда? — интересуется он.
— К Красноярску бы поближе. От своих отстал, а нам нужно в край — «корочки» выправить. Комиссии долбаные заклевали… — сплевываю я зло в песок.
— Это чегой-то у тебя за канитель? — не понимает скуластый.
— Да я ж говорю!.. С Артемовского я, с артели… Бульдозерист. Уже сезон вовсю, только паши, а тут комиссия, бляха, налетела, допуск на технику требует. Ну сам понимаешь…
Парень кивает, врубившись, о чем я ему толкую.
— А я свои «корки» в отпуске посеял… — продолжаю врать. — Нужно было в кадрах оставить, а я — нет, держал на руках. Теперь вот в центр надо срочно переть, восстанавливать… Начальник, сука такая, грозится уволить за раздолбайство. А счас, сам знаешь, попробуй-ка где-нибудь найти лучше пахоту…
— Это точно, — соглашается скуластый. — Начальство, оно всегда через жопу думает. Вот у меня недавно…
Подлетает его приятель с двумя бутылками водки в руках. Скуластый сразу теряет нить своего рассказа.
— Будешь? — спрашивает он меня, кивая на бутылки.
— Тебе ж ехать… — удивляюсь я.
— Да херня! — смеется скуластый. — Нам же только до Шалинского, а тут если и есть менты, то сами вечно синие…
— Не хочу начинать, — с сожалением говорю я. — Начнешь — остановиться трудно будет… А тогда точно — пинком с барщины и — бутылки на вокзал собирать…