Охота за мультифритом. Книга 2
Шрифт:
...
– Я их и не бил, - объяснял Гурд Железный кулак.
– Чего их бить? Ему врежешь, а к вечеру у него и синяка нет. На эльфе, как на собаке, все заживает. Так что я их бить не стал. Я им серьезный урон нанес. Они же все в новых желтых камзольчиках явились, как на свадьбу. Я за рукав дерну, нет рукава. Воротник рвану, нет воротника. А пуговиц я у них поотрывал - горстями грести можно...
Молодые монахи слушали с интересом и хорошо заметной завистью. В двадцать лет каждому хочется подраться. А гномы рассказывали так вкусно, с таким удовольствием, что только и остается: схватить дубинку и бежать, искать с кем
– Вы бы нам свистнули, - сказал молодой монашек, поглаживая свою дубинку.
– Мы бы с удовольствием.
– Ага, - поддержал его второй.
– А то мы все на плацу, да на плацу. Удар справа, удар слева, - скорчил он недовольную гримасу.
– Отрабатываем. А чтобы по-настоящему подраться, ни-ни. Ладони скоро шерстью зарастут.
– Нет, свистеть нам нельзя было, - тихо, как будто выдавал важный секрет, сообщил Хоккин Пивовар.
– Мы тайно шли, чтобы никто не знал.
И все рассмеялись.
Капрал Коорн был возмущен. Шаррам, машшаррам! Он, Капрал Коорн, представлял городскую стражу, лично бургомистра и, наконец, Закон. Он пришел сюда, чтобы навести порядок. А гномы, нарушившие Указ бургомистра три дробь один, параграф пятый и параграф одиннадцатый, разговаривают о чем-то своем и глупо смеются. Как будто капрала Коорна нет здесь. Но он здесь, шаррам! И недомерки сейчас это поймут. Машшаррам!
Блин лица капрала Коорна покраснел от возмущения. И носик, пристроившийся в центре этого блина, тоже покраснел от возмущения. А острые кончики усов уставились на веселую компанию гномов, готовые немедленно пронзить каждого из них.
Но выдержке капрала Коорна можно было позавидовать. Привычным командным голосом, капрал Коорн приказал:
– Отставить разговорчики! Слушай мою команду! Всем гномам клана Клинкта сдать оружие. Машшаррам! Построиться по ранжиру!
Гномы замолчали, гномы с недоумением переглядывались. С еще большим недоумением смотрели на Коорна. Они не понимали, что этому капралу нужно? Чего он раскомандовался? Если ему так хочется, пусть командует своими стражниками, а в их дела не суется. И уж ни в коем случае они не собирались сдавать оружие. Некоторые стали поглаживать дубинки. Молодые монахи готовы были присоединиться к гномам. Сейчас могло завариться такое, что даже самому святому Фестонию расхлебать это будет нелегко.
Старший стражник Пиип знал, что капрал Коорн дурак и, поэтому, его может занести очень далеко. Капрала Коорна надо было срочно остановить. Сам Пиип этого сделать не мог. Поэтому он уставился на отца Подрахника и взглядом призвал его на помощь. Некоторые утверждают, что взглядом можно говорить. Не вдаваясь в подробности, согласимся. Кому-то это удается. А дядюшка Пиип взглядом кричал. Кричал, сколько у него было сил.
– Святой отец, надо остановить этого дурака!
– орал взглядом дядюшка Пиип.
– Гномы ни в чем не виноваты и не дадут себя арестовать. Начнется драка. И мы, все вместе, нарушим половину законов нашего города. Потом всем достанется: и нам и им. Святой отец, останови его, ради славы дважды рожденного Фестония! Останови этого идиота. Ты мудрый, только ты в состоянии это сделать!
Отец Подрахник услышал безмолвный вопль дядюшки Пиипа. Он шепнул что-то одному из молодых монашков и подошел к капралу.
– О-о, капрал Коорн, - старец окинул доброжелательным взглядом мощную фигуру стражника.
– Какие
– и, не давая ответить, продолжил.
– Давно я тебя не видел. А ты возмужал, окреп. И вид у тебя солидный. Настоящий капрал, при мече.
Вот такая помеха возникла у капрала Коорна на пути к выполнению служебного долга. Появился отец Подрахник и помешал произвести задержание гномов, за нарушение сразу нескольких параграфов. И, ведь, не отмахнешься от старого ключаря, как от молодого монашка. Пришлось капралу слушать пустую болтовню старца.
– Тебе сейчас наверно за тридцать, - старый Подрахник уцепился за плечо капрала и, продолжая болтать, повел его в сторону.
– Наверно, тридцать два...
– Так точно, тридцать два, - подтвердил Коорн, прикидывая, как бы ему побыстрей освободиться от назойливого старца.
– Это, значит, я тебя пятнадцать лет не видел...
"Скажу, что при исполнении, машшаррам, и некогда мне", - придумал капрал. Но не успел сказать. Потому что, неожиданно, предстал перед ними молодой монашек, с лицом выражающим почтение, и двумя большими кружками пива. Только сейчас, когда капрал Коорн увидел полные кружки, с нежной пеной на поверхности, он, шаррам, почувствовал, как пересохло в горле. Рука сама потянулась к кружке, забрала ее у монашка и капрал Коорн, прищурив от удовольствие глаза, в пяток длиннющих глотков осушил кружку.
– Еще?
– оказывается, старец свою кружку даже не пригубил.
– Я сейчас не испытываю жажды. А тебе, вижу я, все еще хочется пить.
Конечно, хотелось, шаррам! Еще бы, еще бы не хотелось! С утра пришлось гоняться за этими коротышками. Да еще своих бездельников учить. Машшаррам! Ни присесть, ни отдохнуть. Глоток воды сделать некогда было. Что уж тут о пиве говорить. Шаррам! А старик, вообще-то ничего, соображает, что уставшему капралу нужно. Молодец старик.
Коорн отдал монашку пустую кружку, и взял у старца полную. Монашек сразу слинял, а Подрахник замолчал, не мешал Коорну наслаждаться приятным напитком. Капрал, уже не торопясь, опустошил вторую кружку. Теперь можно было отшить старика и вернуться к своими делам. Нарушение двух параграфов, Машшаррам! Такого упускать нельзя. Но старик снова заговорил.
– Как раз пятнадцать лет тому назад, два глупых паренька, хотели кому-то доказать, что они смелые и отчаянные. И разрушили рукотворный лик одного из святых монахов мучеников на площади.
Хорошо, что Коорн, к этому времени, опустошил кружку. А то бы захлебнулся, это точно. От слов старца, у капрала дыхание перехватило.
А старик, как будто и не заметил, что Коорн тяжело дышит. И лицо у капрала стало бледным, ну, прямо, как недопечоный блин вытащили из печки. Глядя куда-то в сторону, старик продолжил:
– Одного тогда же и поймали. Пятнадцать плетей ему отсыпали и выгнали из горда, навсегда. А второго ведь до сих пор и не нашли...
Ключарь стал разглядывать Коорна, как будто хотел увидеть что-то важное. А глаза у старика оказались острые, колючие. Коорн отвел взгляд, уставился в землю. Что же теперь делать, машшаррам?! Но мыслей никаких не было. Совершенно никаких.
Может быть, Коорн чего-то и сообразил бы. Но старик долго думать не дал. Снова заговорил:
– Я так думаю, что и не найдут. Столько времени прошло... Ты, это, не унывай. У тебя еще все впереди.