Охота за наследницей
Шрифт:
Так, стоп! О чем я думаю? И почему?
«Да потому что он тебе нравится!» — вынес вердикт внутренний голос.
Что ж, не буду спорить. А пока, раз голод желудка был удовлетворен, закину в топку жаждущего знаний ума пару поленьев.
— Семен Потапыч, у меня есть к вам вопросы, — ошарашила я мужчину, едва мы вновь уселись в автомобиль. — Но сперва адресую вопрос Марине. Что это все вообще было?!
Мы — это я, собственно, Потапыч, Сергей и Марина, прекратившая шокировать меня обликом проститутки из девяностых. Она сидела впереди, слегка откинув кресло
— Марк выдернул меня с одного задания, чтобы перекинуть на это. Ты не представляешь, в каком темпе все происходило. Я сама до сих пор в шоке. Он обещал мне двойную оплату, — Марина с усталым вздохом потянулась, приподняв волосы наверх и скрутив их в узел. — Господи, да я только на восстановление волос стрясу с него круглую сумму. Но ради тебя, Дариночка, я готова была на любые жертвы. Даже на экстренное обесцвечивание.
Я улыбнулась.
— И на роль интердевочки, — добавила Марина. — Брр, как можно иметь столь отвратительный вкус. Впрочем, повезло нам, что твой похититель вообще еще интересуется бабами. Мне не стоило особого труда его отвлечь. Но что-то пошло не так… План был иным, и ты не должна была пострадать. Как и я.
Она повернулась ко мне, сверкнув ярко окрашенным синяком на скуле.
— Да уж, — я вспомнила, как Дракула со своим амбалом взяли меня в заложницы. — Тебе тоже досталось.
— Это ерунда. В моей работе и не такое бывает. Это мне тоже компенсируют.
Наконец, извинившись, она затихла, откинувшись в кресле еще больше и задремав.
И я приступила к пыткам Потапыча.
Его рассказ был длиннее. И показался более интересным, ведь содержал историю моей матери.
Глава 23
Когда Кристина появилась рядом с Савельевым, тот как раз находился в стадии агрессивной дележки сфер влияния с другим авторитетом, более молодым и дальновидным, но менее влиятельным. В общем, моим отцом. Сова не желал отходить от принципов бандитов девяностых, действовал напролом, нахрапом и использовал весьма кровавые методы.
Были у него и женщины, но, в основном, определенного сорта. Поэтому, когда у него появилась хрупкая и интеллигентная Кристина, все, мягко говоря, удивились. Впрочем, никому и в голову не пришло, что этот жестокий человек мог поддаться чувствам. Скорее, его целью было унизить соперника и получить рычаги влияния на него. О любви речи не шло.
Чего не скажешь о Семене, которому буквально в душу запала эта рыжеволосая девушка. Он не обманулся внешней слабостью, увидев железный стержень внутри.
Семен был приставлен к ней в качестве охранника, и как-то незаметно двое людей по-дружески сблизились, потому что во враждебном окружении Кристине больше некому было довериться. А вскоре стало ясно, что она беременна. От Кузнецова.
Савельев сперва был уверен, что ребенок его. Но Семен знал правду, и решил помочь любимой женщине сбежать.
На этом моменте рассказчик поморщился, будто от зубной боли. Видимо, воспоминания о методах, которые использовались для
— Как мы сбежали, как обчистили сейф, как прятались — не важно. Но все удалось.
Мужчина снова поморщился и вздохнул.
— Тебя твоя мать оставить не могла. Она любила тебя и пыталась защитить любой ценой. Знала, что если ты попадешься Савельеву, ничего хорошего это не сулит, — Потапыч посмотрел на меня так, будто сам был виноват в произошедшем.
А я… О чем-то таком я подозревала. Поэтому не испытала особых эмоций от всего рассказа. Или мозг решил временно оградить меня от них? Не знаю, но один вопрос меня интересовал.
— Как… — я набрала в грудь воздуха, — как и когда она погибла?
Семен отвернулся и уставился в окно.
— Нас обнаружили. Точнее, ее. Я тогда был в отъезде. Я ведь следил за тобой, ты знаешь?
Я вспомнила множество фотографий в квартире матери и кивнула.
— Так вот, когда я был в отъезде… люди Савельева настигли ее. Подробностей я не знаю. По обрывкам слов очевидцев вырисовывалась картина, что Кристина попала под автомобиль, когда убегала от кого-то. От кого, я уверен. Но следствие, разумеется, ничего не обнаружило. Это произошло около года назад.
— Вы тогда появились в моем баре, понимающе протянула я.
— Я обещал присматривать за тобой, — он пожал плечами. — У нас ведь не было детей. Но я любил твою мать. И она меня тоже, я думаю, до какой-то степени. Правда, между нами всегда стоял призрак твоего отца.
Мужчина замолк.
— А как вы оказались здесь?
— О, а это другая история, — оживился мужчина. — Вскоре после того, как тебя увели, я услышал с улицы звуки стрельбы, а потом начались маски-шоу. Ко мне в камеру ворвался весьма деятельный высокий блондин, вырубив охранника. Остальных тоже кто-то нейтрализовал. Их было, наверно, человек пять.
— И что с блондином? — с замиранием сердца спросила я.
— Да, в общем-то, ничего. Я, понимаешь ли, в таком состоянии был, что не особо помню.
Мне стало немного неловко, что на него наехала.
— Эм, Семен Потапыч…
— Можешь звать меня просто Семен.
— Хорошо, Семен… А вы действительно алкоголик или играли роль?
Вот уж не знаю, почему этот вопрос меня так интересовал. Но часто бывает, что во время потрясений ум сосредотачивается на каких-нибудь маловажных деталях. Вот и сейчас.
— Думаешь, я великий актер? — ухмыльнулся он. — Нет, пил я по-настоящему. Но, кажется, уже перестал. Пора начать новую жизнь.
Потапыч задумчиво почесал подбородок, покрытый трехдневной щетиной, а я взглянула на него по-новому. А ведь мужчина еще далеко не стар. Ему, неверно, чуть больше пятидесяти. Синяки пройдут, щетина сбреется, отечность спадет, если он действительно ступит на путь трезвости, — и вот вам мужчина в самом расцвете сил.
«Можно кормить вареньем», — поддакнул внутренний голос, вспомнив, видимо, небезызвестного мужичка с пропеллером на спине.