Охота за полимерами
Шрифт:
Так что собрался я, да и потопал к дверям — автоматика должна была работать, допусков же — быть не должно, Шульц про роботов говорил, да и гражданский космолёт, всё-таки.
Дверь на моё приближение отреагировала, отодвинувшись в сторону, подняв в свете фонарика пылюку… и тут же я прыгнул в сторону, машинально среагировав на боль! И в стену въехал больно, но рука, обожжённая рука, болела куда сильнее!
— Гражданский космолёт, женщина лёгкого поведения! — возмутился я, рассматривая чувствительный ожог на тыльной стороне ладони.
А в клубах пыли светились алым лучи лазеров защитной системы, беспорядочно
— Так, это… хотя нет, лазерная система защиты, в принципе — нормально, чхи! — вслух задумался я. — Но какого чёрта она атакует? Хотя, ионизация, — сам себе ответил я. — Вот же блин, “простой безопасный поход” — чуть не помер!
Понятно, что ЭВМ комплекса безопасности просто протухла за пару сотен лет в запредельном фоне. Но что делать-то? Без пыли меня стационарные защитные лазеры на прожаренные кусочки напластают. Да и пыль — ни черта не надёжная защита. В принципе, если добраться до кожухов — можно поотключать всё это дело, не так это и сложно. Но если это стандарт, три турели, а три луча с разных траекторий на это тонко намекают, пока я буду одну колупать, если чудом доберусь, оставшиеся две меня поджарят или порежут. Или совместят, “всё включено”, блин!
— Так, нафиг, шмыг, — после минутного раздумья решил я. — По-дурацки начали, не подумали, не подготовились. Имеем закономерный результат. Хорошо, что жив, а пока пойду-ка я отсюда. Надо думать, да и противогаз захвачу.
И бегом добрался обратно, посвятив Светку в ситуацию.
— Пыль — да, не подумали, — признала она. — Как-то в голову не пришло. И думаешь вернуться?
— Сначала подготовиться, чхи! — кивнул я. — Свет, там дуром не пройдёшь: сломать и обесточить не проблема… Изнутри. А эти сволочные лазеры вход полосовали всё время, пока дверь открыта была, — на что Светка понимающе кивнула.
И так, бесславно, сопливо, с ожогом… Ну, хоть живые, направились мы в обратный путь. В голову какие-то дурацкие мысли стучались, но я их решительно угомонил: не хрен бегать, как птиц безголовый. Чуть не добегался! Поспим и будем решать, что делать.
Правда с утра, пережёвывая завтрак, я вспомнил (вот правильно сделал, что поспал!), что собирался уточнить у ассистента. И не его протокол “чистые лёгкие” — тут понятно. А причину, по которой улучшения параметров стали сыпаться на меня, как из рога изобилия. Единственное, что показывало задержку, так это Адаптация, но там понятно: УКЛОНы чертовски ресурсо— и энергоёмкие. Так даже она занимала день, не больше! Так что вопрос надо уточнить, в плане: что это со мной происходит-то?
Аварийный протокол возвышения носителя успешно реализован.
Ошарашил меня БАППХ такой информацией, ничего не скажешь! Но надо уточнить всё-таки.
— То есть, я сейчас питаюсь на 70% больше стандартного человека? — для начала уточнил я.
Некорректно, товарищ Верхазов. В условиях отсутствия АСАП сохраняется режим экономии энергии. Организм носителя потребляет на 69,72% больше питательных веществ, в несколько отличной от стандартного рациона Советского Человека, пропорции.
— А конкретнее, БАППХ? — не стал я беситься. — Сколько это в еде?
Ориентировочно — двукратный объём потребления питательных веществ.
— Ну, в принципе — сносно, —
На текущий момент, с учётом запасов БАППХ в виде сублимированных питательных веществ в клеточных хранилищах — 72 часа носитель может обойтись без пищи, не нанося вреда здоровью. 91 час — с условно-допустимой потерей мышечной массы. Дальнейшее ограничение поступления питательных веществ категорически не рекомендуется!
— Даже побольше нормы, выходит, — порадовался я. — А больше четырёх суток не жрать — нафиг надо, и так понятно, что помру с голоду. Кстати, пропорции примерно соблюдаются, в плане ограничения рациона? Ну скажем так, если я половинный буду есть — то восемь дней на половинном пайке буду в норме?
Правильный вывод. Уточнение: сроки и расчёты предоставлены для сбалансированного питания. Диспропорция веществ сокращает обозначенные сроки.
— Ну это момент понятный. Слушай, кстати, а завершение аварийного режима не связано с потерей хранилища данных? — уточнил я.
БАППХ вынужден констатировать, что не обладает достоверной информацией. Судя по анализам и косвенным данным, вероятность нештатного завершения аварийного протокола по причине утраты данных 0,465%
— А что там было — не выяснил? Примерно, как понятно, — уточнил я, а то ответит “нет” — знаю я его морду бионическую.
Наиболее вероятно: банк химеризаций, связанных с пустотным пребыванием Советского Человека. Данные о проекте “Коммунист в Космосе” присутствуют в базах данных, косвенно установлено, что БАППХ ЭУМ-03 ориентирован на данный проект, однако баз химеризации для пустотного существования, пребывания и функционирования не обнаружено. Признаков иной утерянной информации не обнаружено, товарищ Верхазов.
— Ну, не самая тяжёлая потеря. Хотя и жалко, конечно, — признал я.
Ассистент-планировщик выражает солидарность с вашей оценкой, товарищ Верхазов, по обоим пунктам. Химеризация организма носителя для работы в пустоте в текущих условиях может рассматриваться исключительно как отдалённая перспектива с непрогнозируемой вероятностью воплощения.
— Не слишком оптимистично, — хмыкнул я. — Впрочем, на Нитронске со скафандрами, да даже станками по производству — проблем нет. Побыстрее бы только, — вздохнул я. — А то жирдяи всё сломают: вот не ломали двести лет, а сейчас разломают. Потому что сволочи жирные. Слушай, а умная кожа… — задумался я, формулируя, — Вроде есть у неё функционал защиты от светового поражения. Сколько она держит?
На основе анализа действий носителя, БАППХ интерпретирует вопрос как уточнение: сможет ли химеризация “Умная кожа” обеспечить в режиме фотозащиты безопасность носителя от работающего лазеры стационарной обороны важных объектов?
— Ну да, — хмыкнул я.
Сам понимаю — по-дурацки, не в сказке всё-таки. Но от спроса мозги бантиком не заплетутся, так что: а мало ли?
Ответ “нет”, товарищ Верхазов. Пребывание кожи носителя в зоне уверенного поражения оборонительного лазера приведёт к её разрушению в течении 2,1 секунды, в режиме фотопротекции. На основе анализа вношу дополнение: защитная система глаз носителя позволит пребывать под излучением не более 0,7 секунд, после чего начнёт разрушаться.
— Ясно-понятно, сказки не получилось, — хмыкнул я. — Ладно, сворачиваем сеанс, буду думать.