Охота за слоновой костью. Когда пируют львы. Голубой горизонт. Стервятники
Шрифт:
— Памба отлично справилась, — заметила она. — После того как вы помоетесь, я сделаю вам укол антибиотика и перевяжу рану. Не мешало бы, конечно, наложить швы, но, думаю, это лишнее, потому что рана затянулась и ко всем вашим симпатичным шрамам просто добавился еще один. — Келли покачала головой. — По-моему, вы влипли в какую-то историю.
— Не по своей вине, — улыбнулся Дэниел. — Вы не дали мне объясниться во время нашей последней встречи. Запрыгнули на свой мотоцикл и умчались, не позволив даже рта раскрыть в мое оправдание.
— Ничего не поделаешь:
— Но теперь разрешите мне наконец объяснить, что произошло?
— Может, сначала примете ванну?
В небольшой хижине, так называемой ванной, посреди стояла большая железная бочка, в которой Дэниел едва уместился, присев на корточки. Двое мужчин из обслуживающего персонала больницы наполнили бочку горячей водой и приготовили для него чистую одежду: шорты и рубашку цвета хаки, все выцветшее и поношенное, однако чистое и выглаженное, и сандалии из сыромятной кожи. Один из помощников унес его вонючую и окровавленную одежду.
Келли ждала его в операционной.
— Да вас просто не узнать, — рассмеялась она. — Садитесь сюда. — И она показала на стул у окна.
Легкое прикосновение ее прохладных рук приятно щекотало кожу на спине, таким же приятным оказался чуть сладковатый запах ее волос. Дэниел с удовольствием вдохнул, когда она наклонилась обработать рану.
— Я до сих пор не поблагодарил вас за то, что вы послали за мной стариков пигмеев. Я обязан вам жизнью, — смущенно пробормотал он.
— Ничего. Это не составило для них особого труда.
— Теперь я ваш должник.
— Непременно напомню вам об этом, как только представится подходящий случай.
— Меньше всего я ожидал вас увидеть в этих местах, — сказал Дэниел. — Но когда Памба рассказала о «высокой белой», я стал кое о чем догадываться. Как вас сюда занесло? И какого черта вы делаете в этой стране? Стоит вам только попасть в руки Таффари, как опять прольется кровь невинных и полетят чьи-то головы.
— О! Да вы, похоже, стали разбираться, кто такой на самом деле Эфраим Таффари. Поняли, что он далеко не святой и не спаситель нации, каким представлялся вам вначале.
— Пожалуйста, давайте пока не будем спорить, — умоляюще произнес Дэниел. — У меня просто нет сил на перепалку с вами.
— Да вы сильны как бык, — фыркнула Келли. — Стоит только поглядеть на ваши мускулы… Ну ладно, необходимо все-таки ввести вам антибиотик, причем ударную дозу. Ложитесь на кушетку и спускайте шорты.
— Э-э! А нельзя ли сделать укол в руку?
— По-моему, ничего нового для себя я не обнаружу. Так что же вас смущает?
Не проронив ни слова, Дэниел безропотно растянулся на кушетке.
— Вам совершенно нечего стыдиться, — абсолютно серьезно произнесла Келли. — Вы о-о-чень даже ничего, — продолжала она, всаживая ему иглу в ягодицу. — Можете теперь одеваться, и прошу обедать. Я приготовила вам сюрприз. Вы встретите своего старого знакомого, которого не видели вот уже несколько лет.
Вечерело, когда они вышли из здания больницы и направились
— Куда бы ни заносила меня судьба, великолепие этих гор всегда в моей памяти, — взволнованно произнесла Келли. — Наверное, поэтому я постоянно возвращаюсь сюда.
Ее волнение невольно передалось Дэну. Ему захотелось взять Келли за руку и сжать ладонь крепко-крепко, тем самым как бы сливаясь с ней в едином порыве. Однако он сдержался, и они зашагали дальше.
На веранде дома за накрытым столом их уже поджидал какой-то человек. Издали заметив их, он поднялся навстречу.
— «Доктор Армстронг, рад снова видеть вас».
Дэниел стал как вкопанный, ошеломленно глядя на высокого седого старика, а затем, протягивая руку, заторопился вверх по ступеням.
— А мне говорили, что вы погибли, господин президент. От сердечного приступа. Кое-кто утверждал, что вас застрелили в застенках одной из тюрем Таффари.
— Ну-у, предположим, слухи о моей смерти несколько преувеличены, — рассмеялся Омеру, пожимая Дэниелу руку.
— Тут у меня среди медикаментов случайно завалялась бутылка виски, — прервала их Келли. — По-моему, сегодня самый подходящий случай употребить ее по назначению. — Наполнив бокалы, она предложила тост: — Давайте выпьем за Убомо! И пусть в самое ближайшее время эта страна скинет поработившего ее тирана.
Обед оказался весьма незатейливым: рыба из местной реки и овощи с огородов Гондалы. Но всего этого было в изобилии, и разговор за столом не умолкал ни на минуту.
Омеру поведал Дэниелу подробности военного переворота, рассказал о том, как ему удалось скрыться в лесу и о своей деятельности со времени побега из столицы.
— Келли помогла мне превратить Гондалу в штаб-квартиру сил сопротивления диктаторскому режиму Таффари. — Он слегка улыбнулся.
— Виктор, пожалуйста, расскажите Дэниелу, что творит со страной и ее народом этот облеченный властью убийца. Дэниела просто оболванивают, всячески заставляя поверить, что Таффари чуть ли не спаситель нации. Он и приехал сюда для того, чтобы снять фильм, восхваляющий великие деяния Эфраима Таффари…
— Послушайте, Келли, — перебил ее Дэниел. — Вынужден заявить, что ваши слова, мягко говоря, не соответствуют истине. На самом деле все гораздо сложнее. Во-первых, я согласился на финансирование этого фильма Гаррисоном по причинам сугубо личного характера.
И Дэниел сообщил об убийстве Джонни Нзоу и его семьи, а также об участии в этом Нинг Чжэн Гона, чья компания вела промышленные разработки природных ресурсов в Убомо. Дэниел не мог не упомянуть и Четти Сингха.
— Признаюсь со всей откровенностью, что, когда я прилетел сюда, ни сам Таффари, ни проблемы Убомо меня вообще не интересовали. Я хотел отомстить за смерть друга, а производство фильма стало отличным предлогом для этого. Но здесь я собственными глазами такое…