Охота за Живоглазом
Шрифт:
— Все правильно! — воскликнул отец Иван. — Надо быть очень осторожным. Это же, это же новый источник энергии, друзья! А у нас, в нашем мире, за такое легко убить могут. Если в нечистые руки попадет, а оно скорее всего так и будет. А нефтегазовые корпорации… Да, тема серьезная. Это уже что-то.
— То есть, теперь ты не прочь совершить еще одно путешествие? — спросил Дмитрий.
— Нет, не прочь, — отрезал отец Иван.
— Насчет осторожности, все верно, — сказал Капитан, — и наши друзья стражи это прекрасно понимают, хотя и удивляются нашим порядкам.
Стражи
— А теперь скажите мне, — обратился Капитан к отцу Ивану и Дмитрию, — можно ли, живя в селе, сохранить подобные вещи, ну, как Золотое Веретено или общение со стражами, в тайне?
— О, это весьма сложно, весьма, — ответил отец Иван. — Особенно в твоем случае. Да и дом твой на отшибе, а это может дополнительно привлекать внимание.
— В моем случае это было бы почти невозможно, но пока все хранится в тайне. И это несмотря на то, что в последнее время стражи довольно частые гости у меня. А к моей персоне здесь с первого дня моего появления повышенный интерес. Так что увидь местные со стороны, что здесь происходит, — Капитан тяжко вздохнул, — давно бы уже, наверное, все здесь разгромили и сожгли, из-за страха перед неведомым и непонятным.
— А может, наоборот — сказал Дмитрий, — телевидение бы пригласили, фильм сняли, какую-нибудь мистическую страшилку про пространственно-временной портал Брамы. Сейчас такое любят.
— Дмитрий, — поморщился Капитан, — вариант с желтой прессой еще более ужасный, чем погром и огонь. После огня можно все заново отстроить, а после того что наснимают СМИ, уже вряд ли отмоешься… Но, слава Богу, все наши встречи и тайны по-прежнему строго хранятся. И это благодаря еще одному великому дару. Идемте, покажу.
Капитан и его гости двинулись в глубину сада и оказались на маленькой полянке. Посреди полянки был крохотный холмик, на нем стоял объемный горшок, в котором росло маленькое Серебряное Дерево, в форме пальмы. Тонкий серебристый ствол и длинные серебристые листья горели в лунном свете.
Капитан и его гости остановились — стражи и хозяин дома, сложив руки лодочкой, как индусы, низко поклонились Дереву. Длинные листья Серебряного Дерева затрепетали в ответ, а по стволу, к верхушке, побежали яркие блики белого огня.
Несколько минут стояла глубокая тишина, наполненная нежным говором родника. Родничок бил прямо из-под холмика — именно его голос слышал Дмитрий, еще возле дома Капитана.
— Ее зовут Раорира, — тихо сказал Капитан, обращаясь к Дмитрию и отцу Ивану.
— Ее? — переспросил Дмитрий.
— Ее, Серебряное Дерево, — пояснил Капитан. — Да, настоящее имя у нее длинное и труднопроизносимое, но для нас она согласилась быть Раорирой.
Серебряное Деревце едва заметно качнуло листьями в знак согласия.
— Это второй дар народа стражей, — продолжил Капитан. — Помните деревья на Холме? Прекрасные и высокоразумные создания, покров и защита народа стражей. Вот и это чудесное дитя, — Капитан показал рукой в сторону Дерева, — покров и защита этого места. В противном случае, нас бы давно уже обнаружили.
— Значимость этого
— Истинно так, — подтвердил Капитан. — Только это не все, пойдемте, я покажу вам последний дар.
— Прямо ночь сплошных чудес, — пробормотал отец Иван.
Гости двинулись за Капитаном дальше. Дошли до края сада. Здесь, возле забора, росло большое и старое дерево, давно высохшее. Капитан наклонился и стал шарить руками в дупле, почти у основания дерева. На его лице отразилось беспокойство.
— Что случилось? — тревожно спросили стражи.
— Этого не может быть, оно, оно куда-то пропало! Надо его найти! Может быть, я его переложил и не помню!
Капитан резко вскочил с места и тут же, схватившись руками за грудь, стал медленно оседать на землю.
Длинная серая тень скользнула по бетонной стене, нырнула в беспроглядную ночную черноту, под козырек служебного входа, и растворилась у заколоченной двери. Через мгновение в заброшенном детском садике возникло странное существо, похожее на огромную кошку с получеловеческим лицом и бородой.
Человеко-кошка опасливо огляделся. Никого. Только зыбко плывут мутные, едва различимые очертания забытых детских игрушек, шкафчиков с вывернутыми полочками, поломанных детских кроваток. На втором этаже тоже тихо. На втором этаже помещение краснокутовской церкви, которую лет девять-десять назад ограбил иеромонах Василий. Теперь церковь едва теплится. И это нового жильца вполне устраивает.
Ночной жилец бесшумно двинулся в противоположную часть здания. Прошел несколько пустых комнат, соединенных зияющими проемами, без дверей. Уперся в тонкое деревянное перекрытие, отделявшее закрытый садик от парадного входа с коридором и лестницей на второй этаж.
Подойдя к стене, как раз напротив лестницы, ночной жилец протянул свою кошачью лапу, из которой вдруг вылезли вполне человеческие пальцы. Существо по-кошачьи зашипело и что-то начертало в воздухе указательным пальцем. С тихим скрипом в стене обозначилась дверь, до этого совершенно невидимая. Человеко-кошка еще раз опасливо оглянулся и нырнул в открывшийся проем.
Ночной жилец проживал в уютной норе, в которой имелись кровать, сто лик, шкафчик, набитый ворованными безделушками, полочка со скудными запасами еды и даже неработающий телефон и несколько старинных церковно-служебных книг. Нора была прямо под лестницей в краснокутовскую церковь. Лучшего места не найти. Только вот с едой бывали перебои: в детском садике едой уже много лет не пахло, а в церковь приносили еду все реже и реже. Так что приходилось воровать по домам, а это небезопасно; мало того что можно схлопотать по шее, от своих же (свои здесь редкие сволочи), так еще и была возможность нарваться на пришельцев (их что-то слишком много стало в последнее время в селе).