Охотница за удачей
Шрифт:
— Однажды ты запретила мне называть тебя так.
— Да, я берегла это слово для человека, которого полюблю. Ты и есть этот человек, Мэтью.
— Но ты не станешь называть меня «сладкий мой»?
— А ты меня «малышка»?
— Может, составим новый контракт? — поддразнил он ее.
—
— Я всегда не любил рассказывать о себе, своем детстве, о родителях. Но тебе я могу рассказать все, если хочешь. И о том, как приходилось прятать Стеллу, когда отец напивался. О Стэне, который поддержал меня после смерти отца, потому что верил в меня. О том, как я возрождал семейное дело. Даже о чувстве одиночества после ухода матери, хотя я сильно сомневаюсь теперь, что она вообще когда-нибудь любила Стеллу и меня… — Он нежно поцеловал Оливию в щеку. — Я все могу тебе рассказать. Правда, до сих пор с трудом верю, что ты любишь меня.
Оливия сжалась в комочек и уютно устроилась у него на груди.
— Теперь меня не оторвать от тебя, Мэтью.
Он засмеялся.
— Не можем же мы заниматься любовью на ковре до конца наших дней, как ты думаешь?
— Ладно, в следующий раз сойдет и кровать. — Она нежно прикусила его нижнюю губу. — Теперь у нас настоящий медовый месяц.
Мэтью наслаждался, поглаживая ее обнаженную грудь.
— Лучше не придумаешь.
Она всхлипнула, как ребенок, от избытка счастья.
— Мы не могли бы остаться здесь хоть на два дня? Я позвонила бы отцу, чтобы он не волновался.
— Ты бы хотела иметь детей? — неожиданно
— О да, — блаженно откликнулась Оливия, — твоих детей.
— Тогда лучше спроси у отца, как он отнесется к появлению у него внуков.
— Вот было бы чудесно, если б он дожил до их рождения, — прошептала она. — И за это я должна буду благодарить тебя, Мэтью.
— Сколько детей ты хочешь?
— Двоих, — мечтательно ответила Оливия. — Мы сможем их научить летать, плавать и покорять горные вершины.
— Они будут знать, что мы их любим, — жестко сказал Мэтью.
Оливия уловила тайную горечь в его голосе.
— То, чего ты не знал в детстве, — сочувственно сказала она.
— Да, но я быстро научусь этому у тебя.
— У наших детей будут любящие родители, — взволнованно заявила Оливия.
Она никогда не бросит своих детей, подумал Мэтью об Оливии, не то, что его мать… От внезапной боли, которую он столько лет глубоко скрывал даже от себя, у него перехватило дыхание.
— Сколько мы всего напланировали, — задумчиво сказала Оливия.
— А как с нашим планом поесть супу? — Мэтью улыбнулся ей с умоляющим видом. — За весь день я лишь кофе выпил утром в аэропорту.
Она лизнула его в грудь.
— Грибной суп и ты на второе. Какое потрясающее меню!
Мэтью лизнул ложбинку между ее грудей.
— А ты на десерт. Намного вкуснее пирога с яблочной начинкой в гриль-баре «Голотурия».
Одна нежность повлекла за собой другую, и прошло немало времени, прежде чем Мэтью поставил разогреваться грибной суп.