Охотницы за привидениями
Шрифт:
— Кто? — не поняла я.
— Олимпиада, естественно. Что-то в этом колодце есть.
— Он очень глубокий?
— Ты же видела, свет до конца не доходит, правда, фонарик слабенький и батарейки садятся.
— А ведь в дыру вполне можно пролезть, — заявила я.
Женька поспешно ответила:
— Только не сейчас, к подобным экспедициям нужно готовиться. Веревки, нож, бутылка воды и хотя бы газовый баллончик. Ты ж не собираешься прыгать, вниз надо как-то спуститься.
Не слушая Женьку, я подергала решетку. Держалась она на четырех болтах,
В крайней досаде я поднялась с колен, решив обследовать коридор, через несколько шагов он плавно поворачивал и заканчивался дверью. Я толкнула ее, и она открылась. Вниз вели каменные ступеньки, фонарь высветил большое помещение, вдоль стен — полки, сплошь заставленные банками, бутылками и прочей тарой, в которой хранилась всевозможная снедь. С такими запасами вполне можно пересидеть длительную осаду.
Слева у стены стояли две огромные винные бочки. Женька, проявив неожиданную отвагу, подошла поближе и открыла кран на одной из них. Тонкой струйкой полилось вино. Рядом стоял кувшин с остатками вина, вторая бочка оказалась пустой. Я села на стул возле бочки и задумалась.
— Где мы находились, когда чуть не столкнулись с охраной?
— А что? — спросила Женька, разглядывая банку с вареньем с наклеенной сбоку бумажкой. На ней от руки было написано: «Абрикосы» — почерк неровный, крупный, точно писал ребенок.
— Пытаюсь сообразить, откуда они шли.
— А это важно?
— Откуда мне знать?
Выбравшись из кладовой, мы немного пробежались и пришли к выводу, что охрана как раз из этой самой кладовой и возвращалась или просто бродила по коридорам, что, в общем-то, маловероятно. Кладовая для них явно предпочтительнее.
— Глупо лезть в эту дыру, — заявила Женька, когда мы наконец вернулись ко мне в комнату. — Она же совсем рядом с кладовкой, а там, где хранятся продукты, должна быть вытяжка, это всякий знает.
— Значит, кладовая и эта самая шахта должны как-то сообщаться? Но мы ничего похожего не нашли.
— Да там все полки заставлены, — возразила Женька. — Ты же видела.
— Видела… Не нравится мне эта шахта. Не зря Олимпиада возле нее сидела. Что-то там есть.
— Хорошо, — кивнула Женька. — Давай в нее заглянем, вот только раздобудем веревку.
Мы наметили план кампании. И хотя я принимала в этом самое деятельное участие, но при мысли, что в самом деле придется спускаться в шахту, мне делалось нехорошо.
Постояв под душем и приведя нервную систему в порядок, мы наконец-то легли спать.
Утро опять началось с суеты во дворе. Ник громко лаял, двери в доме хлопали, а несколько голосов одновременно звучали на повышенных тонах. Женька, чертыхаясь, побрела к окну, я делала вид, что сплю, подружка некоторое время молчала, потом изрекла:
— Кажется, кто-то нас покидает.
— Как это? — всполошилась я, не зная, что и думать.
— Охрана из дома вещички вытащила, чемодан и сумку.
— Это
Пока мы с Женькой гадали, в дверь аккуратно постучали.
— Да, — сказала я почему-то дрожащим голосом, дверь приоткрылась, и появилась Наташа.
— Доброе утро, — улыбнулась она. — Вас Лев Николаевич просит спуститься вниз.
— А что случилось? — спросила подружка.
— Лев Николаевич уезжает. С братом что-то произошло. Он вам сам все скажет.
— Мы спустимся через десять минут, — кивнула Женька. — Мне кажется, — зашептала она, лишь только за Наташей закрылась дверь, — это удобный предлог от нас избавиться.
— В самом деле? — охнула я.
— Конечно. Старушенция не в восторге от того, что мы ночами по дому шастаем, наверняка присочинила что-нибудь хозяину, а мы и так на подозрении. Вот Левушка и придумал какую-нибудь нелепицу, чтоб мы съехали…
— Что же делать? — запаниковала я, хотя позавчера сама настаивала на отъезде. Но теперь даже помыслить не могла, что придется покинуть дом, так и не узнав, что здесь происходит.
— Если нас отсюда выставят, устроимся в деревне. Мир не без добрых людей. Найдем способ сюда проникнуть.
Сказанное Женькой мне очень не понравилось, путешествие по дому в ночное время и без того казалось мне опасным, а если нам придется проникать в него… Но ничего разумнее предложить я не могла.
Наспех одевшись, мы спустились вниз, готовясь достойно встретить удар судьбы. Но никакого удара не последовало. Лев Николаевич ждал нас в малой гостиной в компании Мстислава и Олега. При нашем появлении он поднялся и пошел навстречу.
— Простите, что вынужден был разбудить вас, — начал он. Мы с Женькой выдавили из себя улыбку, тут в комнату вошел Руслан, кивнул нам и спросил, обращаясь к Льву Николаевичу:
— Уезжаешь?
— Да… Видите ли, — сказал он, вновь поворачиваясь к нам, — у моего брата неприятности. Мне необходимо срочно уехать. Евгения Петровна, я надеюсь, это никоим образом не отразится на нашей с вами работе. Я вернусь уже завтра, в крайнем случае, через пару дней. Отдыхайте, дом, катер к вашим услугам.
— Не беспокойтесь. — Женька с трудом сдерживала радость. — Я пока займусь записями, прослушаю их, намечу план, подумаю над расположением глав… До десятого сентября я в вашем распоряжении.
Ее ответом Лев Николаевич остался доволен. Мы сели пить кофе, а затем проводили хозяина до пристани. Мстислав отправился вместе с ним, что нас не удивило (он ведь адвокат, и, если у брата Льва Николаевича неприятности, вполне логично быть рядом со своим клиентом), а вот охрана осталась. Правда, на катере, кроме команды, находились двое рослых молодых людей, скорее всего телохранители, а из разговора стало ясно, что на пристани хозяина поджидает Валера с машиной. Мы тепло простились, пожелали Льву Николаевичу счастливого пути, и вскоре катер отчалил от берега, а мы: я, Женька, Руслан и Олег, не спеша вернулись домой.