Охотник 6: Реквием

Робский Александр

— Хорошо! — кивнул Артём, — Закончу с Мальтидом, и тут же отправимся в путь.

— Но при одном условие! — выставил Жнец перед Артёмом костлявый палец.

— Условие?! — опешил Артём.

— Именно так. И поверь, цена — пустяк. Если я тебя отведу, то ты перестанешь меня игнорировать. Это касается тех моментов, когда рядом никого нет. Или тех моментов, когда рядом кто–то есть, но возможность говорить со мной всё же у тебя есть.

На лице Артёма расплылась улыбка, а следом он засмеялся, поняв одну истину:

—

Что такое, Жнец?! Со мной оказалось скучно?

— Что ты, Ван–хельсинг! — его голос начал дрожать, а дыхание сбилось, — Я наслаждаюсь каждой секундой проведённой рядом с тобой. Ты не обычный, и меня это будоражит. Пока в твоих жилах теплиться жизнь, я хочу, что бы ты как можно больше обращал на меня внимания!

Артём сделал шаг назад, а его лицо исказил ужас.

— Первое: отойди от меня как можно подальше! Второе: за моей спиной больше не ходи! Я запрещаю!

— Понимай мои слова, как хочешь… — он протянул костяную руку в сторону Артёма, — Если согласен, то пожми мою ладонь. И знай, нарушишь обещание — горько за это заплатишь. Жнецов нельзя обманывать, когда они исполнили свою часть сделки!

«Чего?!… Сделка?!… — широко раскрыл глаза Артём, — Впервые о таком слышу. Обычно эти ублюдки лишь ходят за теми, кто должен умереть. Мало кто их видит, но те, кому посчастливилось, не упоминают про „сделку“.»

Бросив взгляд на протянутую руку Жнеца, Артём решил уточнить:

— Ты показываешь мне того, кто обыграл судьбу, точнее — его историю, а я взамен больше тебя не игнорирую, но только в тех случаях, если я могу с тобой разговаривать. Правильно всё понял?

— Именно так… — он мотнул протянутой рукой, — Ну?! Согласен на сделку?!

Артём желал послать Жнеца на все четыре стороны, но он не смог этого сделать, так как интерес взял вверх.

— Договорились! — пожал Артём ладонь Жнеца.

Прикосновение к костяной руке было мерзким, и пропитано холодом. И Жнец не отпускает. Он сжал ладонь Артёма в тяжёлой хватке, наслаждаясь её теплом.

— Слышь… если сейчас не отпустишь, я тебе будку разобью!

— Прошу меня простить, — наконец–то Жнец разжал пальцы и отпустил ладонь Артёма, — Просто эта ситуация навеивает меня на одно воспоминание… – он уставился на Охотника своими пустыми глазницами, что спрятаны во тьме капюшона, и начал тихо смеяться, — М–да, ничего не меняется.

Артём хотел задать вопрос, да вот замер, так как сзади него послышались шаги. И это означало только одно: разговор между Человеком и Жнецом окончен.

— АРТЁМ!!! БЫСТРЕЕ!!!

Обернувшись, Охотник застал возле себя Игнис.

— Ты чего?

Баронесса схватила Артёма за руку и побежала сломя голову в сторону «Алых Фениксов», что застыв на «млечном пути» словно статуи, не могут поверить в то, что предстало перед их глазами.

— Эй! Да что слу…чилось?!.

Глаза Артёма широко раскрылись, ведь впереди, мелькая словно скала, возник мир, что с каждой секундой

становился всё больше и шире, а его тень, что плотнее тьмы космоса, улеглась на млечный путь и разрослась по «МежМирию». И самое загадочное в том, что от этого мира исходит серое свечение.

* * *

— Мне одной кажется, что нам не стоит туда спускаться?…

На вопрос Мэри, отряд синхронно помотал головой в разные стороны.

Вот оно — «Забвение», мир, который скрывается в бесконечности и служит клеткой для древних тварей, чьи сердца могут уничтожить целый мир населённый жизнью.

Не смотря на колоссальные размеры самой планеты, она выглядит сплюснутой, чем–то напоминая овал, но в тоже время — каплю. Поверхность покрыта странным серым свечением, которое пробивается через чёрные плотные облака. И к «Забвению» ведёт тонкая линия «млечного пути», по которой не взобраться ни одному гиганту. Хотя есть странность. «Млечный путь» может адаптироваться под размеры того, кто на него вступил. Но тут была иная хитрость. Планета так огромна, что она кажется бесконечной, возвышаясь над всеми мира и провозглашая себя самым огромным миром, что вообще существует в «МежМирии». И «млечный путь», что спускается на планету, пронзая чёрные облака, кажется тонким волоском, который низа что не заметит тот, для кого размеры этого мира — обыденность. Но тут же возникает второй вопрос… зачем спускать в этот мир «млечный путь» и давать ему «всемирное» время, по которому живёт Иная Раса? Почему нельзя было просто отрезать «млечный путь»?… Такое чувство, что сюда кто–то хотел вернуться…

— Я пойду первым. Фрей, на тебе связь, — предупредил Артём.

— Да! — достала маньячка из кармана плаща шар-связи.

Артём начал спускаться по млечному пути, направляясь прямо в чертоги загадочного «Забвения».

Сощурив глаза, Охотник почувствовал в груди знакомое чувство…. словно он уже не первый раз спускается в этот мир.

— Эй, Гильгамеш!

По плечу Артёма кто–то хлопнул ладонью. Ткань плаща прогнулась, а кожа почувствовала прикосновение. Так же возник мужской голос… но тот, кому он принадлежит, так и не предстал перед Охотником.

— Ты как всегда медлителен, брат! Давай поспешим!

На «млечном пути» возникли следы: человеческие стопы, состоящие из белого света. И они появляются друг за другом, словно их оставляет невидимка.

— П–постой! — побежал Артём за следами, — Кто ты?!

— Помнишь, прямо как в детстве! Ты вечно пытался меня догнать!

Артём хотел активировать молнии, но почему–то мана застыла в жилах и не преобразуется в стихию. Ноги стали ватными, отчего стремительный бег начал превращаться в быстрый шаг… что–то тянет Артёма назад.

— Агрх!!!

Сердце Охотника словно сжали в крепкий кулак, а по всему телу расползлась жгучая боль, из-за чего он остановился и прижал ладонь к груди.

— Подожди! — тяжело дышал Артём, наблюдая, как белоснежные отпечатки прошли завесу чёрных облаков, — Какого хрена это было?!

Как следы исчезли из поля зрения Артёма, сердце вмиг отпустило, а дыхание выровнялось.

— Признаю, это хорошая попытка, — возник возле Артёма женский голос.