Охотник Дарт. Тетралогия

Буревой Андрей

– Ну, если своим ходом топать, то дней пятьшесть.

– Тогда за кубок попрошу припаса на шесть дней, место для ночевки, да полтора десятка серебраков в довесок.

– Ты, парень, шутишь? Да этому кубку два серебряных в городе цена. Нешто ты хочешь по такой цене и здесь его продать? Давай я тебе пяток серебраков накину, на этом и сговоримся.

– Какие два серебряных? – возмущенно воскликнул я. – Да за него в городе не меньше шестисеми дадут!

Староста расхохотался:

–

Ладно, не будем базар устраивать. Вижу, ты торговаться не хуже купца умеешь. Проверить просто хотел. Легким путем добытое, оно ведь задешево отдать не жалко. А так вижу, непросто он тебе достался. – Посмеиваясь, он продолжил: – Загнул ты, конечно, от души: семь серебряных. Три – красная цена ему в удачный день. Потому тебе серебряный предлагаю, да еды хорошей. И тебе не плохо, и я подзаработаю немного. Чай не купец я, придется для перепродажи торговцам отдавать.

– Хорошо, если и на ночлег пристроите, то по рукам, – довольно кивнул я.

– Это запросто, комнат у меня полно. Сыновья рыбу на зиму ловят, потому места свободного хватает. Ты проходи, присаживайся за стол, сейчас покушать тебе принесу, – хозяин, держа в руке кубок, отправился в глубь дома.

Завязав мешок, я прислонил его к лавке, сам уселся за стол. Довольно скоро вернулся староста и, высыпав передо мной десяток серебраков, поставил на стол миску каши с кусочками мяса. Вторым заходом притащил бутыль вина и две кружки.

– Как тебя зовут, парень? – обратился хозяин ко мне.

– Дарт, – проглотив кашу, ответил я.

– А я, стало быть, Патрик. Давай за знакомство по стаканчику пропустим, а то в этой глуши и выпить не с кем. С кем из соседей ни сядешь, так через пару бутылей начинают о тяжелой жизни плакаться. Надоели уже со своими соплями, дальше некуда.

Пристроившись напротив меня, староста сноровисто разлил по кружкам вино.

– Неплохое вино. Неужели и в такую глушь торговцы заглядывают? – отхлебнув из кружки, сказал я.

– Нет, тут, если напрямик через лес, то до замка местного господина сэра Николаса миль пять. Ему ко двору вина немало привозят, так часть управитель нам распродает. Сам понимаешь, за хорошим вином не труд до замка сходить, – ответил Патрик, разливая по новой порции.

– И как вам живется здесь? – поинтересовался я. – Налогами не душат?

– Нет, слава богам, сэр Николас шкуру не дерет. Да у него и затраты не так велики, чтоб люд обдирать. Ни с кем не воюет, по дворцам не пропадает. Живет себе спокойно на природе, о бурной молодости вспоминает.

– Что, раньше непоседа был?

– А то, в самой столице куролесил, пока в опалу не попал. С тех пор по указу Императора за предгорьем следит, дабы демоны, из пустошей проникшие, окрестному люду урона не наносили.

–

И что, часто демоны сюда забредают? – заинтересовался я.

– Да нет, – махнул рукой староста. – Не часто, можешь не волноваться. За восемь лет, что я здесь живу, и десяти раз не наберется. Однако ж дружина сэра Николаса людей спасла немало. Воины из крестьян, сам понимаешь, не ахти. И оружием справным, за цену немалую, не всяк обзаводится. Если самим пытаться демона извести, то потери огромные будут. А тут стоит только до замка добраться, как на подмогу обученные воины примчатся.

Проболтав с хозяином до поздней ночи, уснул, едва голова коснулась подушки. На рассвете меня разбудили громкие крики, доносившиеся от ограды. Позевывая, я вышел из комнаты, натолкнувшись на бегущего хозяина.

– Что случилось? – поинтересовался я. – Неужто демоны нагрянули?

– Хуже, – нахмурился Патрик, прикрепляя меч к поясу.

– Куда хужето? – не понял я.

– Сэр Алберт пожаловал, сосед нашего господина, – ответил мне Патрик. – Вражда у них меж собой старая, как бы нам кровушки не хлебнуть сейчас.

Я пошел вместе со старостой посмотреть, чем нам грозит посещение врага местного сеньора. Выйдя из дома, поспешно зашагали к трещащим от ударов воротам. Пара парней, залезших на вышку у забора, пыталась урезонить ломившихся.

– Постойте, не ломайте ворота, вон уже наш староста идет, с ним разговаривайте! – кричали они за ограду.

Добравшись до ворот, староста влез на вышку. Глянув за ограду, со вздохом повернулся к парням.

– Открывайте ворота, – приказал он им.

Сбросив засов, парни потянули створки в разные стороны, распахивая ворота во всю ширь. От отворившихся ворот отскочили рубившие их воины. Раздвигая их, в деревню въехали пять всадников с богато одетым пожилым мужчиной во главе.

– Почему ворота так долго не отпирали, смерды? Благородных людей не уважаете? Так я вас сейчас плетями уважению поучу! – заорал он хриплым голосом, остановив коня возле нас.

– Помилуй боги! – вскричал староста. – Какое неуважение? Сей же момент, как увидели вас, так ворота и открыли. А что заперты они были, так это от демонов защита.

– Видели? – обернулся пожилой всадник к остальным. – Сиволапое дурачье до сих пор демона боится, что в прошлом году милях в двадцати отсюда видели. Ну ничего, они у меня быстро поймут, что благородного оскорбить хуже, чем если их всех демон задерет. – Кто в деревне старший? – повернувшись к нам, спросил он.

– Я староста, благородный сэр, – шагнул вперед Патрик.

– Ты? – смерил его взглядом всадник. – Тогда слушай сюда. Я, благородный сэр Алберт, принимаю эту деревеньку под свою руку.