Охотник из снов
Шрифт:
— Что?
Он устало вздохнул.
— Я показал Сатаре, как входить во сны людей. Позволил ей воспользоваться моими силами и управлять ими.
— Зачем ты это сделал?
— По той же причине, по которой ты танцуешь с Джесси. Лишь в сновидениях я имел доступ к эмоциям. Всякий раз, когда со мной там находилась Сатара, я чувствовал себя человеком. Мне казалось, будто я влюблён. В те времена я готов был сделать всё, лишь бы осчастливить её.
— Но ты её не любил?
Сайфер глубже зарылся пальцами в её
— Нет. И она меня не любила, хотя утверждала обратное. Она использовала меня и мои силы, чтобы нападать на людей, мучая беспомощных во сне.
Сердце Симоны ушло в пятки от отписанной картины.
— Каким образом?
— Это проклятие скоти. Если мы часто наведываемся в сновидения к одному человеку, то можем сжечь, убить или свести того с ума. С помощью моих способностей Сатара убивала своих недругов.
Сайфер резко вздохнул, вспомнив тот судьбоносный день. Облаченная в красную тунику Сатара с развивающимися, как у ангела, светлыми волосами, прибежала к нему и бросилась в объятия.
— Сайфер, помоги мне, пожалуйста… — её глаза сверкали от слёз.
Он никогда раньше не видел, чтобы она плакала.
— Что случилось?
— Зевс и Аид убьют меня. Не позволяй им этого.
— Убьют? За что?
— За сновидения, в которые ты обучил меня вторгаться. Они… они сказали, что я поступила неправильно, но люди, погубленные мной, заслуживали смерти. Ты же мне веришь, правда?
— Конечно.
Сатара улыбнулась ему, и он окончательно пропал.
— Пожалуйста, не позволяй им убить меня, Сайфер. Я люблю тебя. И всегда буду любить.
«Боги, каким глупцом я был, поверив ей».
Симона попыталась сглотнуть, когда желудок скрутило узлом. Она знала, что было дальше.
— Ты призвал Джейдена.
Он кивнул.
— Я предложил ему душу, если он заставит остальных богов поверить, что это я мучил людей. Сатара поклялась, что после моей смерти спустится в Тартар и накормит меня семенами из сада Разрушительницы.
Симона нахмурилась, пытаясь уловить связь.
— Зачем есть семена?
— Они бы окончательно убили меня. Полностью стёрли все грани моего существа.
Симона ахнула, ужаснувшись подобной перспективе.
— Но зачем тебе это?
Он взял её руку и провёл ладонью по шрамам на груди.
— Мне не хотелось оставшуюся вечность истекать кровью за чужие поступки. Я был готов умереть ради неё и хотел, чтобы она не позволила продлиться моим страданиям.
Симона вздрогнула от окутавшей его душу боли.
— Она не выполнила свою часть сделки.
— Нет. Вместо этого она пришла и посмеялась над моей глупостью. — Его глаза полыхнули красным. — Она даже какое-то время помогала истязать меня. Я смотрел на неё, желая оттяпать кусок её плоти так сильно, что ощущал привкус мяса на языке.
Симона
— Как она могла так поступить?
— Она — бездушная стерва. Теперь ты знаешь, почему я не могу вернуться в ад, не прихватив её с собой. Я не единственный мужчина, которого она поимела. Но клянусь богами Олимпа, стану последним.
Да, сейчас Симона понимала. Тем не менее, факт остаётся фактом. Она не хотела, чтобы он страдал. Или хуже того, умер.
— Я бы никогда так с тобой не поступила.
Его взгляд смягчился, но где-то в глубине притаилось сомнение, которое разрывало ей душу.
Как она сможет доказать свою преданность мужчине, который так глубоко ранен?
Симона положила голову на самый ужасный из шрамов и переплела их пальцы. Так или иначе, она ему это докажет. Больше он не будет сражаться в одиночестве.
— Сатара заслуживает расплаты за содеянное.
Как можно так измываться над человеком, который пожертвовал всем ради тебя? Это высшая степень жестокости.
— Поверь, всё так и будет. Если я должен спуститься в ад, то её утащу с собой за глотку.
Симона покачала головой.
— Всегда есть маленький лучик солнца, я знаю. Он всегда покажется из-за тучи, чтобы подбодрить.
— Ну, всё могло быть гораздо хуже.
— И как же?
— Честно, без понятия. Но обычно так говорят люди, и я решил, что эта фраза к месту.
Симона рассмеялась, пока не заметила на его руке письмена.
— Что это?
Он накрыл ладонью её пальцы, гладящие чернила.
— Это напоминание, почему я должен окропить руки кровью Сатары. Почему не могу бросить свои поиски, несмотря на искушение.
Симона сжала руку на письменах. Так печально, что он отметил их на своей коже. Ей стало интересно, есть ли способ со временем их стереть и заменить чем-то более добрым.
Страйкер замер, заметив, как сестра что-то пишет за его столом.
— Что ты делаешь?
Она подскочила, а потом быстро прикрыла лист книгой.
— Писала письмо.
— Кому?
— Это личное. — Она встала и направилась к нему. — У меня для тебя отличные новости. Галлу нашли димми.
Страйкер выразил свою заинтересованность, вскинув бровь.
— Правда?
Она кивнула.
— Одной димми под силу уничтожить Разрушительницу?
В теории.
— Она нужна нам.
— Нет… — сказала Сатара со злобной улыбкой. — Она нужна тебе. Но есть одна маленькая проблема.
— Помнишь, когда Дионис чуть не открыл портал в Калосис, и Аполлими отправила шаронте остановить его?
Ещё как. В тот день Аполлими была в полной ярости.
— Если мне не изменяет память, их послали защитить Ашерона от верной гибели, но это не столь важно. Так к чему ты клонишь?