Охотник из снов
Шрифт:
— Не все шаронте сгинули. Очевидно, большая часть их выжила, и теперь они охраняют нашу димми.
Страйкер с трудом сглотнул.
— Шаронте защищают димми? Настал конец света, а я пропустил приглашение? В каком аду такое возможно?
— Без понятия. Но если кто-то, — сестра окинула его многозначительным взглядом, — одолжит мне своих даймонов-спати, я смогу достать димми. И с её помощью мы покончим с обеими нашими проблемами: Сайфером и Разрушительницей. Как тебе такой расклад?
Весьма хороший, но опасный. Хотя
— Прекрасно, сестра. Можешь выбрать себе солдат. Только помни, если облажаешься, всё это твоя затея. Мне о твоих планах ничего не известно.
— Не волнуйся, Страйкер. Я не подведу. Завтра обе наши проблемы будут решены.
ГЛАВА 15
Сайфер проснулся, млея от самых неимоверных на его веку ощущений — сладко спящей женщины, прильнувшей к нему. Он не шевелился, наслаждаясь прижатой к спине нежной коже. Правую руку Симона закинула ему на талию, а бедро втиснула между ног. Щека её покоилась на его плече, а дыхание щекотало кожу.
Он прикрыл глаза, наслаждаясь моментом.
«Значит, это чувствуют смертные? Неужели мужчины считают такое данностью?
Как они могут? Доверять кому-то настолько, чтобы лечь рядом и безмятежно спать, а потом обоим проснуться целыми и невредимыми…
Это Элизиум.
Нет, Симона лучше Елисейского поля.
Почему я не родился обычным смертным? Здесь и сейчас, имея возможность остаться с ней».
И то, что ему это неподвластно, ранило сильнее самой жестокой пытки Тартара. Ему хотелось проникнуть к ней в сердце и остаться там навеки.
Но этому не суждено случиться, и все сны в мире не изменят того факта, что после этой короткой отсрочки ему придётся вернуться в ад, где воспоминания о ней будут вечность изводить его.
Как он сможет вынести это?
С тяжёлым сердцем Сайфер медленно перевернулся, чтобы ненароком не зацепить Симону. Она всхлипнула во сне, а потом повернулась, заехав ему в нос локтем.
«Ай!»
Он потёр ушибленное место и сдержал навернувшиеся слёзы.
— Ты за это поплатишься, — прошептал он, прильнув губами к её коже.
Сдёрнув покрывало, он стал любоваться нагим телом. Пышные и аппетитные изгибы, соски напряглись. Ноги раскинуты, словно специально для него. Округлые красивые бёдра и дразнящая взор манящая влага. Самая провокационная картина из когда-либо им виданных.
Ее личико посмурнело, прежде чем она потянулась за простынёй и завернулась в неё будто в кокон.
Сайфер рассмеялся. Симона явно не жаворонок. И это с её вечными разглагольствованиями, что день нужно начинать с целью. Сама же походу готова оторвать голову любому, кто сунется её будить. Пораженный этим открытием он наклонился и припал
Симону разбудила ласка нежно дразнящего языка, от которого тело охватило жаром, а в животе затрепетало. Открыв глаза, она встретилась с таким пристальным взглядом Сайфера, что у неё перехватило дыхание.
— И чем это ты занят? — поддразнила она.
— Облизываю тебя, как конфетку, — ответил он, прежде чем пососать сосок. — Я не в силах держать руки при себе, находясь с тобой рядом. Кроме того, с тебя должок за мой последний синяк.
Она потерла глаза.
— Синяк?
— Ты влепила мне по физиономии.
— Нет. Я не могла.
— Тебя не проведёшь. Ты заехала мне по носу локтем.
Откинув с его глаз упавшие пряди, Симона погладила ушибленное место.
— О, боженьки. Наверно мне стоит поцеловать ваву, и всё пройдёт.
С обжигающе порочным блеском в глазах Сайфер пополз вверх по её телу.
— У меня есть вава посерьёзней, займись лучше ею.
Взгляд Симоны скользнул между их телами на его эрекцию.
— Х-м-м, и правда, большая вава.
Сайфер поцеловал её, наслаждаясь новизной ощущений, а сердце бешено колотилось в груди от такого доброго подтрунивания.
Люди обычно злились на него. Боялись.
Но никогда не шутили с ним и не дурачились.
И в эту самую секунду его озарило откровение.
Он влюбился в неё.
Глубоко, в самом сокровенном уголочке сердца, пылала любовь. Ярким синим пламенем, и он был готов сделать всё что угодно ради защиты Симоны.
От этого откровения Сайфер воспрял духом.
И ужаснулся до глубины души.
«Нет!» — закричало сердце, пытаясь отрицать очевидное. Он не хотел никого любить. Любовь для слабовольных дураков.
Глянув на руку, он прочитал врезанные в кожу письмена.
В худшем проявлении это чувство превращается в средство, с помощью которого можно управлять влюблённым дураком, а затем и уничтожить его.
Не будь дураком. Любовь — разрушает.
Он отдал Сатаре свою любовь, лживая же стерва растоптала её, а потом отстегала его кнутом за глупость. С другой стороны, Сатара никогда не вела себя с ним как Симона. Никакого смеха. Нежных прикосновений. Утренней стыдливости, и девушки, горячившей его кровь как ни одна другая.
Наконец, познав истинную любовь, Сайфер понял, что никогда по-настоящему не любил Сатару. Просто ему так хотелось испытать это чувство, что он придумал себе то, чего никогда не было.
В этот раз любовь подкралась незаметно, неожиданно сразила наповал. Чувства, застигшие врасплох, не простое иллюзорное удовлетворение потребностей.
При первой их встрече Симона была никем, простой пешкой, которую он затолкал в машину.
Сейчас она стала центром его Вселенной.
Он сделает для неё всё что угодно.