Охотник на богов. Том 4
Шрифт:
Я наконец зажевал пирог.
Причём с ощущением, что не жрал неделю. Весь кусок улетел за считанные секунды. Афена с улыбкой наблюдала, как я уплетаю еду, и подсовывала ещё. В итоге я слопал два куска и две конфеты. Видимо они тоже были выужены из запасов Жмота.
– У нас ещё есть вот это! – Девушка показала мне бутылку ликёра, наполовину опустошённую.
Ту самую бутылку, что мы пили вчера за завтраком.
– Жмот точно знал, что прихватить, – усмехнулся я, забирая бутылку и делая глоток прямо из горлышка.
Если честно,
Оказалось, они вместе с котом обследуют остров. «В поисках полезного» – так сказала Афена.
Я медленно обошёл небольшой зал башни. Стены кое-где были пробиты, но в целом даже жить можно, если заткнуть дыры от ветра. И крыша сохранилась. Из окна открывался вид на морской пролив и далёкую полосу земли. Это и были Земли Рассвета, до которых мы не дотянули.
«А меня ты воплощать не собираешься? А?» – Голос Годфреда появился так внезапно и был таким громким, что я поморщился и схватился за лоб.
– Тебе плохо? – забеспокоилась Афена.
– Нет. Это Годфред, – признался я.
Она уже знала про Годфреда, так что теперь можно было не врать и не изворачиваться.
Как же это приятно – говорить всё, как есть.
Ну почти всё. Афена ведь не знала, что я парень из прошлого, из самых истоков цивилизации Одинай. Но, думаю, это ей точно будет неинтересно.
«Эй! Ты! Да, ты!!! – опять оглушил меня Годфред. – Не ты ли угрожал меня воплотить? Кажется, самое время! И молись Вечной Ярости, чтобы я смог изменить тело этого зелёного урода и сделать его умопомрачительным мужиком. И пусть богиня Смерти обомлеет, когда меня увидит!».
– Да погоди ты немного! – рявкнул я, причём вслух. – Дай в себя прийти! Будешь ты умопомрачительным мужиком!
«Зачем вслух-то говорить?! – возмутился Годфред. – Подстава подстав!».
Афена уставилась на меня, хлопая ресницами.
– Это Годфред, – опять сказал я. – Требует его воплотить.
Девушка тихо рассмеялась в ладонь и кивнула в сторону стены. Там лежала длинная коробка с морфи. Ясное дело, что Афена знала, какой именно морфи там хранится. Сильно далёкий от умопомрачительности.
«Ты уже пришёл в себя? Или ещё нет? – опять возник Годфред. – Ладно, разрешаю сходить отлить по-быстрому, а потом сразу к делу!».
Через пару минут я вышел из башни. И не только за тем, чтобы отлить. Надо было хотя бы беглым взглядом изучить местность для начала, а потом и пройтись по острову.
Быстро обойдя башню по кругу, я не обнаружил никаких следов недавнего пребывания тут людей или грувимов. Это место и сам остров вот уже много лет, а может и десятилетий, никого не интересовали.
Среди
Я не стал подходить к нему ближе и будить.
Вернулся обратно в башню.
Правда, застал забавную картину. Афена, видимо, решила подготовить гоблина и переодеть, ведь на нём не было ничего, кроме простыни. В тот момент, когда я зашёл, она как раз собралась сдёрнуть с него простыню.
«Оу… детка. Вот так сразу? – Годфред аж взбодрился. – Ты видел? А? Она меня уже раздевает! Да я хорош!».
Пришлось остановить девушку. Гоблин так и остался лежать в коробке, укутанный в простыню.
«Зря остановил, – вздохнул Годфред. – Она бы увидела меня во всей красе».
«Там ничего нет, Годф, – ответил я, на этот раз мысленно. – Между ног морфи я, конечно, не заглядывал, но уверен, что там что-то такое же, как у кукол. Неясное изображение полового органа».
«Сам ты – неясное изображение полового органа! – возмутился Годфред. – А у меня там будет ого-го! Даже если у этого уродца ничего и нет, я сделаю так, что будет! А потом познаю счастье бытия. Думаешь, Мозарт себе ничего не отрастил? Да в жизни не поверю!».
Я усмехнулся, поднял гоблина на ноги и привалил к стене.
– Ну что? Готов быть умопомрачительным мужиком? – спросил я, опять вслух. – Даже не верится, что после этого я перестану слышать твоё нытьё у себя в голове.
«Теперь ты будешь слышать его в реальности! Аха-ха! Дай обниму!».
Я глянул на Мозарта и Афену, которые замерли в предвкушении чего-то невероятного, ну а сам снова повернулся к гоблину, как будто бог был уже там.
– Ладно, Годф. Говори, что надо делать.
***
Оказывается, чтобы воплотить бога и вытащить часть его души из своего тела, надо было отдать своей крови.
Немного, но всё же.
Пришлось резануть указательный палец ножом и пометить кровью лоб морфи в трёх точках: над бровями и переносицей. Затем на подбородке и груди.
«Это указанный путь, – уже серьёзно сказал Годфред. – Так я не смогу пройти мимо».
Я перевёл дыхание. Если честно, меня пробрал мороз от осознания того, что сейчас происходит. Ведь, по сути, я был для Годфреда таким же морфи, только живым. И его душа меняла моё тело почти так же, как боги меняют тела обычных слуг.