Охотник на демонов. Канзас
Шрифт:
Под утро мне все-таки удалось задремать. Раз пришел сон, я решил поваляться.
— Пару часов нужно поспать обязательно, — перевернувшись с боку на бок, сказал я себе, придумав оправдание своей лени.
Но и на этот раз поспать мне не удалось, меня разбудил телефон, звонил мистер Хагенс.
— Послушай, Карл! — взволновано начал он.
По его интонации я понял, что случилось что-то неладное. Последний раз таким обеспокоенным я его слышал, когда он позвонил мне впервые.
— Мистер Хагенс, что-то случилось? —
— Да, она оставила записку…
— Кто? София? — в мою голову полезли самые нехорошие мысли, но я их отгонял, мне не хотелось в них верить.
— Да, она пошла в ущелье одна, она написала, что не может без тебя и пошла на твои поиски. Видимо её влюбленность намного сильнее, чем мы думали.
— Хух, — выдохнул я, — не беспокойтесь, мистер Хагенс, ничего страшного с ней не случится. Опасных участков вдоль ключевой речки я не заметил. Я немедленно выдвигаюсь ей навстречу. Мы сразу позвоним вам, как только встретимся.
— Хорошо, Карл. Пожалуйста, найди её быстрее, я тебя очень прошу.
— Все, я пошел, ждите звонка.
После этих слов я бросил трубку. Схватил свою сумку и гитару. Палатку и спальник я оставил на месте, не хотел тратить время на их сбор.
— Эх! София… София… Что же ты делаешь? Зачем, так пугаешь отца?
Признаться честно, я беспокоился за Софию не меньше, чем мистер Хагенс. Зная её совсем недолго, я переживал как за родную.
Всю дорогу я размышлял, что же эта девушка, причем очень даже симпатичная, нашла во мне? Сказать, что я красавец? Да нет… Никогда я не был таковым. Я всегда был достаточно худым, скулы на лице, шрам на пол щеки, черные как смог глаза и волосы, могли разве, что оттолкнуть. Тело, правда, атлетичное из-за того, что постоянно практикую фехтование. При моей профессии нельзя пренебрегать тренировками владения мечом.
София же красавица, стройная, элегантная. Её улыбка притягивает, глаза голубые-голубые, глубокие-глубокие, искренние, добрые. Как такое божье создание могло полюбить такого как я? Мы с ней полная противоположность. Мы как ангел и демон. Она добро, а я самое, что ни на есть зло! Посчитать хотя бы то, скольких разумных тварей я убил, да, они не были людьми, но все равно их кровь на моей совести. Она влюбилась в красивую картинку, я для неё спаситель. Я одолел врага её семьи! Вот, что она полюбила!
Через два часа бега вдоль речки я увидел вдали маленькое пятнышко.
— Наконец-то, — шепнул я себе под нос, — с ней все в порядке, сейчас надеру уши дурной девчонке. Хотя нет, отведу её к отцу, пусть сам решает, что с ней делать.
— Если хочешь, чтобы с ней ничего не случилось, возвращайся к палатке, — прозвучал голос в моей голове.
Я опешил от нежданного голоса, резко огляделся, пытаясь найти наглеца, посмевшего вторгнуться в мою голову. Но никого не было видно.
— Кто ты? — бросил я в надежде, что голос снова проявится.
— Ещё не пришло для тебя время узнать моё имя. Присмотрись, видишь там, вдали, София не одна?
Я быстренько
— Оставьте её в покое! — пригрозил я, — если с ней что-нибудь случится, вы поплатитесь жизнью.
— Если бы мы хотели её убить, она бы уже была мертва, — не унимался голос в моей голове.
— Да что вам, черт побери, нужно?!
— Чтобы ты вернулся к палатке.
— Но я не могу бросить Софию, она еще совсем юна, мне нужно отвести её к отцу, после я обязательно вернусь к палатке.
— Мы не можем так рисковать, мы не доверяем людям. Или ты возвращаешься к палатке немедленно или Грил перебьет ей шейные позвонки, ему не нужно для этого много времени. Ты слишком далеко от них. Ты не успеешь её спасти.
— Постой, кто бы ты ни был. Давай ни тебе, ни мне, я немедленно возвращаюсь к палатке, но вместе с ней. Договорились?
— Хорошо, но если обманешь, мы отберём её у тебя, мы найдем способ её погубить.
— Давай, говори своей горилле, чтобы уходила от неё подальше.
— Не горилле, а Грилу, — обиделся голос в моей голове.
— Прошу прощения, Грилу!
Больше я голос в своей голове не слышал, бигфут, круживший вокруг Софии, скрылся. Это означало, что кто бы он ни был, он не шутит.
— София! — крикнул я.
Девчонка присмотрелась, узнала меня, обрадовалась и побежала навстречу. Я же шёл очень серьёзный и злой. Мне хотелось отчитать её по полной программе. Высказать всё, что я о ней думаю, но когда она подбежала и обняла меня, я растаял, если бы у меня были уши, как у немецкой овчарки, они бы опустились. Её тепло было необычным, родным что ли, мне хотелось, чтобы она не отпускала меня из своих объятий как можно дольше. Но пересилив свои желания, я отодвинул её.
— София, никогда больше так не делай!
— Но я лишь хотела увидеть тебя, а ты?! — обиженно произнесла она.
После этих слов она демонстративно отвернулась, надув губки.
Да елки — палки! В этот момент я понял, что не знаю как себя с ней вести. У меня появилось стеснение. Мне немедленно захотелось, чтобы она простила меня. Ещё секунда молчания и я бы не сдержался и начал просить прощения, но она опередила меня.
— Ты что, не рад меня видеть? — выпалила она.
— Вовсе нет, — начал оправдываться я, — я рад тебя видеть, даже очень.
Я пожалел сразу же после этих слов. У Софии засияла улыбка на лице, она полезла обниматься.
Её объятия снова погрузили меня в состояние блаженства, в этот раз я почувствовал её запах, он был настолько приятный, что я не мог надышаться им.
— София! Нужно быстрее позвонить твоему отцу, — вспомнив о мистере Хагенсе, произнес я, — он места себе не находит!
София покраснела, она ещё ни разу не поступала так жестоко со своим папой. Но гормоны в этот раз взяли вверх. Она последовала за мужчиной, которого полюбила всем сердцем.