Охотник на порождений крови

Gas-gos-gzs 12

– Вы пытались связать со штабом?

– Да, нам никто не ответил.

– Сколько раз пытались?

– Раз шесть. А у вас получилось связаться со штабом?

– Нет.

– А что с отрядами вне города?

– Мы не знаем, – соврал офицер СС. Он и его товарищи в Рейхстаге знали, что отряды вне города убили.

– Вот как.

– Вас сколько осталось?

– Примерно человек пятьдесят.

– Неплохо. Отступайте к Рейхстагу!

– Так точно!

***

Советник Гиммлера был в своем кабинете в Рейхстаге. Там он читал отчеты разных министерств, чтобы

понять, что нужно будет делать в ближайшем будущем. Советник был низковатого роста, однако был крайне смышленым и хорошо умел переваривать большое количество информации. Переработав большое количество информации, он понял, что нужно как-то задобрить военных. Затем советник взял блокнот и записал это. Вдруг зазвонил телефон. Советник подошел к нему и снял трубку.

– Это советник? – спросили по телефонной трубке.

– Да, а кто со мной разговаривает?

– Это группенфюрер Зайдель! Я никак не могу дозвониться до замфюрера Гиммлера. Ко мне пришла важная информация. Множество отрядов вермахта напали на наших штурмовиков. Наверное, они замыс…

Вдруг связь неожиданно оборвалась, однако советник все понял. Нужно было как можно быстрее обо всем доложить Гиммлеру. Он положил трубку, прихватил блокнот и быстрым шагом пошел в сторону кабинета замфюрера. На полпути советник услышал сирену, а потом речь, которая сменила ее. Выслушав речь, он понял, что его экстренное заявление стало уже менее экстренным, так как теперь о военном перевороте уже знал каждый берлинец. Советник замедлился и подошел к двери в кабинет Гиммлера. Постучав, он вошел в нее.

На столе лицом вниз лежал Гиммлер. Советника охватило беспокойство. Он подошел и поднял голову замфюрера. В его голове зияла черная кровавая дыра. Затем советник опустил голову и увидел в руке Гиммлера пистолет. Стало все понятно. Гиммлер самоубился. Как же советник не услышал выстрела? Наверное, зачитался и не заметил.

На лице советника читался ужас. Что же делать? В такой ответственный и серьезный момент нет того, кто мог бы действовать. Что же делать?

– Что же делать? – сказал неизвестный голос. – Ты сейчас об этом думаешь, не так ли? Я о том же думаю.

Вдруг владелец голоса вошел в кабинет. Им был парень с белой кожей и белыми волосами одетый в черное пальто с генеральским погонами и белым пухом на воротнике, красную рубашку, белую карнавальную маску, за которой не было глаз. Это был Винзенз.

– Мне так тяжело скрывать силу, чтобы никто меня не заметил, и получается скрывал я ее, для того чтобы увидеть труп. Это крайне неприятно. Однако у меня появилась одна интересная идея. Ты хочешь жить человечишка? – спросил Винзенз.

– Да, конечно, – ответил советник.

– Ты знаешь где находиться здешнее подземелье?

– Да.

– В таком случаем ты отведешь меня туда. Однако прежде мне нужно кое, о чем позаботиться в целях безопасности.

Винзенз сделал щелчок и губы советника срослись в одну единую кожную массу. Винзенз подошел к нему и прихватил того за шкирку, потащив за собой.

***

Улицы Берлина заливались криком сирен и рокотом пуль. Штурмовики отчаянно отстреливались от солдат. Однако все это

было безнадежно. СС проиграет. Это понимали все. Для солдат вермахта все это ощущалось триумфальным походом. Солдаты стреляли, а штурмовики, сделав пару выстрелов, отступали к Рейхстагу, надеясь там отстоять свою жизнь.

Фогт, который отныне стал полковником, вышел из штаба СС. Он вместе с «Черным черепом», переодетыми в офицерскую форму вермахта, ехали к Рейхстагу. В некотором отдалении от Рейхстага находился полевой штаб вермахта. Полевой штаб расположился близ обломков жилого здания, чтобы его было тяжелее найти и уничтожить. Обломки здания появились недавно. Неподалеку стоял подбитый танк, смотрящий на пробитое здание, давая понять, что здесь произошло. Наверное, танк выстрелил в здание, чтобы убить кого-то, однако скоро и его кто-то подбил.

Сам полевой лагерь состоял из трех палаток. В первой палатке были радисты с рациями. Во второй палатке было всякое снаряжение и патроны, которые раздавали подошедшим солдатам и гражданским. В третьей палатке, стоящей чуть поодаль, были высокопоставленные офицеры. Они обсуждали положение дел перед картой на столе. На карте офицеры подписывали примерное расположение своих и вражеских сил. Фогт вошел в палатку и спросил:

– Уже все силы врага собрались у Рейхстага?

– Практически. Осталось только согнать их с одной улицы, – сказал высокопоставленный офицер.

– А там что настолько сильное сопротивление?

– Мы сами толком не знаем. Наши солдаты почему-то никак не могу туда пройти.

– А куда именно не могут?

– К противоположной стороне Рейхстага.

– А кто-нибудь может посмотреть или проверить?

– В этом и проблема. Никто не может. Тысячу проблем появляется, из-за которых не получается туда прийти.

– Вот как. Будем надеяться Лотэйр там как-нибудь пройдет. Пора переходить к штурму.

Все офицеры кивнули. Фогт вышел из палатки, взяв с собой рупор. Затем, встав посередине лагеря, он закричал в него:

– Всем солдатам вермахта прекратить наступление на Рейхстаг! Повторяю, всем солдатам вермахта прекратить наступление на Рейхстаг! На сцену выходит отряд «Черный череп»!

Все солдаты тут же перестали стрелять и спрятались в укрытия. Отряд «Черный череп» вышел из полевого лагеря и направился к главному входу в Рейхстаг. Штурмовики начали в них стрелять. Отряду было все равно на это, так как им успешно удавалось уклоняться от пуль. Так же они прихватили с собой огнестрельное оружие. С помощью его отряд снайперски убивал штурмовиков. Спустя пару минут половина штурмовиков погибло.

– Белая кавалерия! – послышалось со стороны Рейхстага, и выжившие штурмовики перестали стрелять.

Фогт знал, что означает этот выкрик, однако хотел сам во всем убедиться. Издалека он увидел трех офицеров, одетых в белую форму без головного убора. Все они выглядели одинаково как братья-близнецы. Их короткие волосы были светлого цвета, а глаза голубые. В двух руках они держали цвайхендер. Это был двуручный меч, у которого была двойная гарда, в которой малая гарда отделяла не заточенную часть клинка от заточенной.