Охотник на ведьм

Гиффорд Блайт

И все же были сегодня моменты, когда он казался ласковым, чуть ли не добрым, точно вспоминал свою собственную мать и смягчался. Наверное, это уловка, необходимая в его ремесле, не иначе. Притворное сочувствие, призванное усыпить ее бдительность и вытянуть из нее какие-нибудь сведения, которые после можно безжалостно использовать против нее.

Я сохраню вашу тайну — пока.

Чего будет стоить его слово, когда придет время назвать ведьму?

Оттолкнувшись от двери, Маргрет засыпала

тлеющие угли золой и поднялась наверх, а потом, лежа во тьме и слушая мирное посапывание матери, задумалась над его словами. Он жил в Эдинбурге. Когда и как долго? Что, если он вспомнит фамилию Рейд?

В бессильной ярости она стукнула кулаками по матрасу, ненавидя его и то зло, которое он представлял. И все же, когда они стояли рядом у двери, ее тронуло какое-то чувство, такое же сильное, какой была его рука на ее плече. Она не поддалась этому чувству, но очень того хотела. Хотела склонить голову ему на плечо, позволить его рукам…

Маргрет стряхнула наваждение. Она и так подпустила его слишком близко. Впредь нужно держаться от него подальше.

И молиться о том, чтобы завтра никто не пожаловался на странные вопли и крики в ночи.

***

Александра разбудил стук во входную дверь. Впрочем, он и не спал, а всю ночь провел в некоем подобии транса, в котором его преследовали спутанные воспоминания обо всем, что случилось вечером: слезы и крики, холодность Маргрет, ее мольба, спрятанная в кружевах ваза…

— Кинкейд!

Снова требовательный стук, теперь уже в дверь его комнаты. Он встал, пригибая голову, чтобы не удариться о косые балки потолка, и открыл дверь.

За нею стоял Диксон в ночном колпаке и с диким выражением на лице.

— Пришли кузнец и его жена. Они что-то слышали ночью.

Он вспомнил, как хлопнули ставни. Что они успели увидеть? Потом взъерошил пятерней волосы и кивнул.

— Одну минуту, я только оденусь.

Священник, наморщив лоб, искоса взглянул на него. Вернувшись вчера посреди ночи, Александр не перемолвился с ним ни словом и сразу поднялся к себе, а сегодня — всклокоченный, с затуманенным взглядом, — напоминал, верно, пьяницу, которого впору сажать на покаянную скамью.

Диксон открыл рот, чтобы задать вопрос, но сдержался.

— Только быстрее, — всего и сказал он.

Александр медленно, с неохотой оделся, загодя зная, что скажут гости, и совершенно не представляя, что им отвечать.

Когда он спустился вниз, кузнец нервно расхаживал из угла в угол. Шевелюра его была мокрой от утренней росы. Большие ступни загрубели от хождения босиком, кисти рук были сплошь покрыты ожогами. Его жена, девица со впалыми щеками, стояла рядом и бережно придерживала беременный живот. Завидев его, они не стали тратить время на приветствия.

— Мы снова ее слышали, — заговорил муж, хватая Александра за рукав. — Ведьму.

Сегодня ночью.

— Прямо под окнами, — встряла жена. — Наружу выглядывать мы не стали, побоялись, что она нас увидит, но это точно была ведьма.

Хорошо. Значит, они не видели ни Маргрет, ни ее мать.

Ни его самого.

— Вопли, стоны, проклятия… — Помогая себе, кузнец красноречиво замахал руками.

Диксон взялся за спинку одного из стульев, что стояли вокруг стола.

— Садитесь и расскажите нам все.

Они дождались, пока сядут Александр и Диксон, потом нерешительно присели сами и, наконец-то отдышавшись, уставились на Александра со смесью надежды и отчаяния в глазах.

— Значит, вы он и есть? — Жена сложила пальцы замком и прижала их к подбородку. — Ведьмино шило?

Александр поморщился. Он ненавидел это прозвище.

— Чтобы выявить ведьму, недостаточно проколоть шилом дьявольскую метку на ее теле. Существуют разные методы, испытания, вопросы… Нужно убедиться наверняка, и только тогда…

— Мистер Кинкейд имеет в виду, — заговорил своим обычным примирительным голосом Диксон, — что зло способно принимать самые разнообразные обличья, и вывести его на чистую воду может только специально обученный человек.

Самые разнообразные обличья… Например, личину заботливой дочери, которая отчаянно хочет спасти свою мать.

— А теперь, — молвил священник, — расскажите, что вы видели и слышали.

— С самого начала, — прибавил Александр.

Они заговорили, но он внимал им вполуха, ибо рассказ этот имел мало отношения к тому, что случилось на самом деле. Послушать их, так на улице якобы бесновалось по меньшей мере четыре ведьмы в компании самого Сатаны, которые хвастались тем, что творили свои ритуалы прямо в церкви.

— А потом, — сказал кузнец в заключение, — мы услышали, как она скачет по крыше и изрыгает проклятия. Да так сильно, чуть крыша не провалилась.

— Крыша? — Диксон оставался невозмутим в то время, как Александр еле сохранял спокойствие. — Она что, перенеслась туда по воздуху?

— О, да, — закивала жена. — Обернулась птицей и взлетела на крышу.

К раздражению примешалось облегчение.

— Вы же говорили, что сами ее не видели.

Супруги переглянулись.

— Однако все было именно так, — упрямо сказал кузнец.

— Кинкейд, вы вчера выходили на улицу, — сказал Диксон. — Вы видели что-нибудь подобное?

— Женщину, которая превращалась бы в птицу, я точно не видел. — Какое облегчение, что можно дать честный ответ. — Но я услышал женские крики и ругань и отправился искать ее. Вот почему я так задержался. — Он знал, что священник переживал за него. Когда он вернулся из коттеджа, было около полуночи.

— И? — Три пары глаз выжидательно уставились на него. — Вы нашли ведьму?

Нашел ли?