Охотник за бабочками 2
Шрифт:
— Двухсот ствольная турельная эскадронная установка, — похвалился Корабль, — В юности я ее ласково называл «Кадрюша». Знаете, как она кадрит? Сейчас у меня эти подлецы глянут. Ну и вы посмотрите.
Якудзяне заметили, что с нашей стороны предпринимаются попытки сопротивления и переключили весь огонь на макароны, то есть на Кадрюшу. Но то ли с прицелами у них неполадки случились, то ли от волнения меткость потеряли, только все больше мимо мазали.
А Корабль заморгал лампочками, загудел приводами и аж взмок центральным обзорным, отдавая сам себе приказы.
— Первый ориентир антенна. Второй ориентир подкрылок.
Кадрюша вздрогнула вместе с кораблем и выплюнула из себя что там у нее имелось. Корабль окутал космический дымок и на несколько секунд скрыл от нас корабли якудзян. А когда же дым снесло в сторону так кстати подувшим космическим ветром, то нашему взору предстала сердцепрыгающая (это когда сердце прыгать начинает от радости) картина. Якудзяне позорно бежали с поля боя, бросая на произвол судьбы подбитый Волком корабль. Неприятное, признаюсь, зрелище. Не корабль, а мелкое-мелкое, даже еще мельче, сито.
Волк в одно мгновение выдвинул из своего бездонного нутра пять огромных репродукторов, врубил их на полную мощность и заорал так, что у меня заложило уши.
— Стоять всем!
Странно, но якудзянский отряд понял русскую речь и моментально остановился, растопырив в разные стороны трубы телескопов.
Кузьмич, откуда только силы у него берутся, вытащил свое тело из-за ремней безопасности, обнял обеими руками микрофон и, странно так оттопыривая нижнюю челюсть, попытался помочь Вселенскому Очень Линейному.
— Мордой на землю! Живо! Ноги на ширину плеч! Я чё, не понятно сказал!
Удивительно, но якудзяне поняли и Кузьмича. Они уткнулись друг дружку, потушили габариты, а один из кораблей, как мне показалось, даже слил за борт горючку.
Кузьмич, радостно улыбаясь, повернулся ко мне.
— А ты говорил плохо перевожу. Все, черти круглые, понимают. Волчара, давай прямиком к военнопленным.
— Что скажешь, командир? — подал голос Корабль. Кузьмичем он явно пренебрегал. Все правильно, нечего над военнопленными издеваться. Есть же, в конце концов, конвенция.
— Подойдем поближе и попробуем еще раз договориться по мирному, — ответил я, — Ты только защиту не снимай. Да и Кадрюша пусть останется.
— Знамо дело, — Волк завел силовые установки и стал медленно и осторожно приближаться к сбившимся в кучу кораблям якудзян. Осторожность осторожностью, только вот зачем включать на всю галактику военный марш победивших свинок из системы Хряков?
С якудзянами разобрались быстро. Объяснили, что к чему. Напомнили про былые встречи, попросили связаться с центром и подтвердить наши полномочия. Центр полномочия не только подтвердил, но и приказал оказывать нам всяческую поддержку и соглашаться на все наши просьбы.
В результате дальнейших мирных переговоров мы получили приглашение посетить их столицу и воспользоваться сервисным центром, чтобы привести в порядок слегка потрепанный корабль. Ко всему, по настоятельной просьбе Кузьмича, якудзяне согласились выплатить нам контрибуцию за материальный и моральный ущерб.
Прихватив на буксир изрешеченный корабль, грузовик медуз, что добру пропадать, и нас, горемычных, якудзяне направились в столицу своей звездной колонии.
Проблемы с языком, кстати, разрешилась сама с
Вопрос был разрешен, инцидент исчерпан. Кузьмич получил за знание иностранных языков по крыльям.
Вселенский Очень Линейный Корабль попросил за идеальное проведение оборонительной миссии пять звезд, на что получил полное мое, командирское одобрение. Но в бортовом журнале появилась запись, предписывающая при возвращении на большую Землю лишить Вселенский Линейный пяти звезд за введение в заблуждение сотрудничающих друг с другом сторон, и еще пяти, за несоблюдение техники безопасности, повлекшее за собой неоправданные расходы.
Столица встретила нас салютом и пруньками. Пруньки, это, по земному, цветы, только весьма своеобразные. Больших размеров, они сами надували из себя разноцветные шарики, махали отросшими флажками, просили автографы и даже выпекали хлеб. Нет, без соли. Где ж они соль возьмут?
Из руководителей расы у трапа Корабля нас встречал местный президент, с женой и тещей, командующий космическими силами, с женой и тещей, министр оборонной и ремонтной промышленности, с женой и тещей, и министр по моральному и материальному ущербу. Без жены и тещи, так как сама была женщиной.
Расточку все высокого, но без всяких условностей к уроду. Да и какие там условности, если у самих глаза узенькие-узенькие. Как такими и смотреть-то не тошно.
В сопровождении руководителей, мы прошли перед почетным караулом. Две дивизии космических пехотинцев, два полка истребителей-высотников, полк тяжелой заградительной бронетехники, и специальное отделение интендантов-кошеваров.
Я всем крепко пожал руку, испытал новый вид истребителя-высотника, заградил космодром заградительной бронетехникой и научил, как правильно работать интендантом-кошеваром. Все остались довольны, даже сын полка, молодой парнишка без усиков и винтовки. Как мне объяснили, должность эта, сын-полка, передавалась из поколения в поколение, начиная от первых поселенцев якудзян. А фамилия у паренька была очень даже космическая. Солнцев.
Далее совсем неинтересно. Нас пригласили в зал порта для особо важных персон. Меня, правда, перед входом обыскали, но так положено. Даже министра по моральному и материальному ущербу, у всех на глазах, таможенники подвергли обыску с пристрастием. За что тут же получили по здоровенной медали за усердие на службе.
И только после всего этого, начались именно сами переговоры.
Собственно, это трудно назвать переговорами. Ремонт Корабль сделал сам. Он же у нас самовосстанавливающийся, как ни как. От контрибуции я отказался. У них валюта на брюлики не похожа. На что похожа? Не за столом будь сказано. Прокладки для Волка подвезли. Контейнер, плюс две пачки россыпью. Так что оставалось только вежливо поблагодарить хозяев. Поболтать четыре часа о наших прежних отношениях. Ответить категорическим отказом от предложения продать Вселенский Очень Космический. А также согласиться на суточный визит в столицу для ознакомления с достопримечательностями. Естественно, за суточные сухим пайком! Что я, совсем с ума спятил, даром здесь тыркаться.