Охотник за разумом. Особый отдел ФБР по расследованию серийных убийств
Шрифт:
И это еще не все. Когда Рейдер уже сидел за решеткой, выяснилось, что он мучил мелких животных и забирал в качестве сувениров нижнее белье убитых им женщин.
По завершению судебного разбирательства и объявлению приговора Джону представилась возможность лично пообщаться с Рейдером в исправительной колонии города Эль-Дорадо, штат Канзас. Один вопрос не давал Джону покоя: почему Рейдер неоднократно бросал свои зверства, а затем снова принимался за них?
Со слов самого Рейдера, тому имелась весьма простая и вполне «человечная» причина. Однажды его жена Паула вернулась домой раньше обычного и застала супруга разгуливающим по дому в женском белье (принадлежавшем
Сложно сказать, хватило ли ее слов, чтобы привести убийцу в чувство, но Рейдер четко осознал: если он даст Пауле хоть один повод позвонить в полицию или просто пожаловаться знакомым, то в нем и его «трофеях» запросто узнают почерк «душителя СПУ».
Некоторое время он довольствовался воспоминаниями, рисунками и вещами, украденными у жертв, но в какой-то момент мания возобладала, и Рейдер вновь начал вламываться в дома, связывать и пытать. И вновь жена застукала его в женском белье. К счастью для Рейдера, Паула не видела между убийствами и поведением мужа никакой связи. Хотя мы описали ее как покорную и зависимую женщину, ей все-таки хватило мужества подать на развод, как только правда всплыла на поверхность.
Судя по тому, сколь активно Деннис Рейдер настаивал на том, чтобы в прессе его называли именно «СПУ», Джон догадался, что он черпал вдохновение у других серийных убийц. Оказалось, Рейдер восхищался Харви Глатменом по прозвищу «убийца одиноких сердец», который орудовал в пятидесятые годы в Лос-Анджелесе. Он заманивал женщин к себе в квартиру (и не только) под заманчивым предлогом фотосессии для глянцевого журнала, а потом связывал, насиловал и душил, после чего выбрасывал тела где-нибудь на пустыре. Его арестовали в 1958-м, после того как одной жертве удалось сбежать и заявить в полицию. 18 сентября 1959 года суд приговорил Глатмена к смертной казни в газовой камере тюрьмы Сан-Квентин.
Деннис Рейдер охотно цитировал Харви Глатмена: «Все дело в веревке». Но что именно это значило? Веревка символизировала абсолютную власть над жертвой. Заветной мечтой и Рейдера, и Глатмена было бесконечно долго пытать жертву, не давая ей умереть и наслаждаясь собственной властью. Оба они стремились к этому, но оба понимали, что подобное невозможно.
Различная длительность криминальной карьеры обоих убийц определяется не более чем простым везением. Ни Рейдер, ни тот же Гэри Риджуэй не отличались особым интеллектом. Они были одержимы своими преступлениями, и лишь по счастливой (для них) случайности их не вычислили раньше. Как ни парадоксально, но задержание Рейдера очень напоминало операцию по захвату другого серийного убийцы, которого поймали уже после выпуска первого тиража «Охотника за разумом». По всей видимости, последний маньяк оказался куда умнее троих предыдущих, вместе взятых.
В главе 17 («Жертвой может стать каждый») мы рассказываем о тогда еще не вычисленном Унабомбере, который отправлял ученым и сотрудникам технологического сектора хитроумно заминированные посылки. В результате его действий трое погибли, а еще двадцать три человека получили увечья. Преступник даже умудрился подкинуть взрывное устройство в багаж одному из пассажиров рейса авиакомпании «Американ эйрлайнз» из Чикаго, но взрывчатка сперва задымилась, и пилот своевременно совершил аварийную
В отличие от Денниса Рейдера, Унабомбер не работал на публику. Его прозвище появилось благодаря делу под кодовым названием «УНАБОМ», то есть «УНиверситетский и Авиационный БОМбист». Между специалистами из ФБР и постоянно растущей опергруппой возникли разногласия относительно личности субъекта. Мы никак не могли определиться, был ли он сотрудником авиакомпании (возможно, работал механиком и обладал техническими навыками, коль скоро так умело собирал взрывные устройства) или, как считал Джон, имел отношение к научным кругам, так как обладал специфическими знаниями об устройстве бомб и мастерски планировал закладку. Субъект также начинял бомбы посторонними добавками – древесиной и корой, – что дополнительно сбивало следствие с толку.
Когда Унабомбер начал отправлять письма в газету «Нью-Йорк таймс», сетуя на крупные корпорации, наносившие вред окружающей среде (к примеру, он ссылался на аварию танкера «Эксон Вальдез», приведшую к масштабному разливу нефти), Джон окончательно уверился, что манера выражаться выдает связь с научными кругами. Претензии, высказываемые в посланиях, и использование дерева в бомбах натолкнули следствие на мысль, что Унабомбер является своего рода неолуддитом – ярым противником технологий.
Так прошло несколько лет. Наконец, насытившись периодическими подрывами, Унабомбер опубликовал в «Нью-Йорк таймс» ультиматум. Он обещал прекратить свою преступную деятельность, если «Таймс» и «Вашингтон пост» опубликуют его манифест об индустриализации. В противном случае он грозил новыми взрывами.
Заявление вызвало целый вал ожесточенных споров среди журналистов, в правоохранительных службах и на совместных пресс-конференциях. Руководство «Таймс» и «Вашингтон пост» беспокоилось, что Унабомбер создаст прецедент для других преступников и отныне издатели газет станут заложниками любого сумасшедшего, который вознамерится довести до широкой общественности свои бредовые идеи. Правоохранительные органы не хотели идти на поводу убийцы и тоже опасались, что согласие на публикацию породит целую толпу подражателей.
Позиция отдела следственного сопровождения Куантико была несколько более приземленной: общественность – наш самый большой друг и помощник. Когда все логичные и разумные наводки уже исчерпаны, следует просить помощи у простых граждан. Генеральный прокурор Джанет Рено согласилась с мнением ОСС.
В прошлом такой подход уже показал свою эффективность. Чуть позже вы ознакомитесь с подробностями расследования спецагента и профайлера Яны Монро, занимавшейся тройным убийством в Тампа-Бэй. В какой-то момент у нее появилась идея разместить на рекламных щитах записку, предположительно написанную рукой преступника. Это помогло выйти на Обу Чандлера, который впоследствии был арестован, осужден и казнен за совершенные им деяния.
Сегодня о деле Унабомбера не слышал только ленивый. Газеты в итоге опубликовали в особой колонке эссе в тридцать пять тысяч слов под названием «Индустриальное общество и его будущее». Эссе попалось на глаза Линде Патрик, и она дала его почитать своему мужу Дэвиду Казински, специалисту по работе с молодежью и социальному работнику. Ей показалось, что идеи, высказанные в манифесте, удивительно похожи на взгляды Теда, старшего брата мужа, которого Линда подозревала и ранее. Теодор «Тед» Казински получил в Гарварде и университете Мичигана докторскую степень по математике, однако уже несколько десятилетий жил отшельником в лесной глуши Монтаны в крошечной хижине без электричества и воды.