Охотник за смертью: Честь
Шрифт:
— Послушай, Мун…
— Что, Оуэн?
— Я думал, хэйдены… не имеют пола.
— А, ты об этом, — без всяких эмоций протянул Мун. — Конечно. Когда человек становится хэйденом, у него удаляют все половые органы.
— Но у тебя, насколько я вижу, полный набор… того, что полагается мужчине.
— Да. — кивнул головой Мун. — Они, видишь ли, отрасли вновь. В моем организме постоянно происходят перемены. Я думаю', это все последствия тех изменений, которые произвел во мне Лабиринт. Некоторые имплантанты исчезли, растворились; по всей видимости, они мне не нужны. Никакого снижения способностей у меня не наблюдается. Но, кажется, я стал… больше похож на человека.
«А у меня все в точности наоборот, — подумал Оуэн. — Лабиринт
Одевшись, Оуэн и Мун направились в общую комнату. Женщины уже ждали их там, греясь у камина. Они тоже облачились в серые одеяния местных жителей, накинули плащи с капюшонами. Правда, Хэйзел, ничуть не церемонясь, высоко задрала длинную серую юбку и принялась греть у огня свой голый зад. Увидев Оуэна, она беззаботно усмехнулась.
— Я вижу, вы тоже вырядились по местной моде. На этой планете серый явно признан цветом сезона.
— Отвратительное тряпье, — проворчала Бонни. — Что толку в том, что у меня потрясающие татуировки по всему телу, если их никто не видит.
— А по-моему, в этом костюме ты выглядишь намного привлекательнее, — вставила Миднайт. — Что за охота издеваться над собственным телом.
— Глупая ханжа! — лязгнула зубами Бонни.
— А ты извращенка! — не полезла в карман за словом Миднайт.
Оуэн бросил недовольный взгляд на Хэйзел.
— Удружила, ничего не скажешь! У тебя был огромный выбор, а ты предпочла двух склочных.. '.
— Оставь этот тон, Оуэн Дезсталкер. К тому же не забывай — на одной из них ты женат.
К счастью, тут дверь открылась и в комнату вошла мать Беатриса. Все немедленно замолкли и встретили ее вежливыми улыбками. Мать Беатриса рассмеялась.
— Ничто так не мешает разговору, как появление монахини. Уверяю вас, вы можете чувствовать себя в моем присутствии совершенно свободно. Трудно шокировать мать-игуменью колонии прокаженных. Боюсь, эта одежда вам не слишком по вкусу, но ничего другого просто нет. Это все, что присылает нам Империя. К тому же без плащей с капюшонами здесь не обойтись — они помогают скрыть признаки болезни. Впрочем, признаки эти появляются лишь на последней стадии, и внешне большинство колонистов ничем не отличаются от обычных людей. Однако они тоже предпочитают носить плащи с капюшонами, в знак солидарности. Конечно, среди них есть и такие, кто выставляет напоказ свое несчастье. В сущности, это всего лишь мольба о сочувствии и сострадании, но не позволяйте им слишком докучать вам.
Мать Беатриса пристально взглянула на Муна и вновь повернулась к Оуэну.
— Вам следовало заранее предупредить меня, что среди ваших людей будет хэйден. Я отнюдь не возражаю против его присутствия, но мои подопечные немало выстрадали по вине измененных людей. Я не могу гарантировать вашему товарищу безопасность.
— Не волнуйтесь, — торопливо вставила Хэйзел. — Мы сами обеспечим его безопасность. Тот, кто косо на него взглянет, мигом получит хороший пинок.
— Это Тобиас Мун, — пояснил Оуэн. — Он порвал с себе подобными, чтобы сражаться вместе с человечеством.
— Вы хотите сказать, он предатель.
— Я хочу сказать, он наш друг. Мы с ним вынесли вместе немало передряг. Все мы за него ручаемся. Думаю, этого вполне достаточно.
— Более чем достаточно, — веско произнесла мать Беатриса. Она протянула Муну руку, и он крепко пожал ее. — Простите за прохладный прием, сэр Мун. Никогда прежде я не встречалась с хэйденом при подобных обстоятельствах.
— Все в порядке, — любезно ответил Мун. — Я тоже никогда прежде не встречался со святой.
Мать Беатриса улыбнулась и покачала головой.
— Вы ошибаетесь, если думаете, что встретились с ней сейчас. Дело в том, что среди живых людей святых не бывает, и потому никому из нас не дано встретиться с ними. — Она перевела взгляд на Хэйзел. — Я многое слыхала о вас, Хэйзел Д'Арк.
— Надеюсь, вы не верите в ту ерунду, что вещают по головидению, — с некоторым
— Разумеется, нет, — ободряюще улыбнулась мать Беатриса. — Обо мне самой пустили много пустых и вздорных слухов. Например, ходит молва, будто я накормила целую колонию прокаженных пятью белковыми кубиками и напоила пятью пинтами дистиллированной воды. Хотела бы я, чтобы это было правдой. Увы, я вовсе не святая, я всего лишь монахиня, долг которой — служить страждущим и несчастным. Будьте так добры, представьте мне своих друзей. Признаюсь, лица их мне совершенно незнакомы.
— О да, конечно, — затараторила Хэйзел. — Вон ту дылду с топором мясника на боку зовут Миднайт Блю. А особа с расписным лицом — Бонни Бедлам. Они обе… мои кузины. И отличные бойцы. Ну а теперь будет очень любезно с вашей стороны посвятить нас во все подробности сложившейся здесь ситуации. По имеющимся сведениям, положение у вас отчаянное. Однако мы прошли по джунглям несколько миль и не встретили ни единого хэйдена.
— Они приходят и уходят, — пояснила мать Беатриса. — Никто не знает почему. Сначала они нападали на отдаленные поселения, потом сосредоточили свои атаки на нашей Миссии. Миссия — главный коммуникационный центр планеты, отсюда распределяются все поступающие к нам продовольствие и медикаменты, здесь находится единственный на планете космопорт. Тот, в чьих руках Миссия, распоряжается судьбой всей колонии. Но здешние погодные условия и джунгли затрудняют атаки с воздуха и не дают пользоваться наземными транспортными средствами. Таким образом, хэйдены вынуждены передвигаться пешком. И хотя при каждом новом нападении их оказывается все больше, пока что нам удается успешно им противостоять. На нашу удачу, современное оружие здесь быстро приходит в негодность — его выводит из строя дождь. Сражаться приходится по старинке, клинок к клинку, а то и просто врукопашную.
— И все же мне трудно понять, как простой деревянной крепости удается выдерживать натиск целой армии хэйденов? — спросил Дезсталкер.
— С каждым разом это становится все труднее. Наш главный защитник — джунгли. Вы, наверное, заметили, что растения здесь иногда проявляют агрессивность. А измененных людей они ненавидят лютой ненавистью. К тому времени, как хэйденам удается до нас добраться, они успевают потерять немало сил в борьбе с джунглями. У нас здесь много отважных воинов. Некоторые до того, как им поставили роковой диагноз, были космическими пехотинцами. Они учат остальных искусству боя. К тому же у нас есть даже две Славные Сестры.
— Черт побери, — пробормотала потрясенная Хэйзел. — Две Славные Сестры и в самом деле стоят армии хэйденов. Лично я поставила бы на них. Но как они сюда попали?
— А как вы думаете? — усмехнулась мать Беатриса, и у Хэйзел хватило такта придать своему лицу смущенное выражение. Оуэн заметил, что взгляд Муна выражает недоумение.
— Да, Славные Сестры — это кое-что новое, — пояснил он. — Они появились, пока ты был мертв. Славными Сестрами называют монахинь, которые раньше входили в Братство Стали, полумистический орден в лоне старой Церкви. По части военных искусств члены этого ордена не знали себе равных. При старой Церкви они служили во внутренней полиции и в качестве сборщиков налогов. В их обязанность входило также наводить страх на неверующих. После того как усилиями матери Беатрисы Церковь подверглась реформации, большей части членов Братства Стали предъявили обвинения в неоправданной жестокости, массовых убийствах и недопустимых методах ведения политической борьбы. Тех немногих, кто остался на свободе, мать-игуменья объединила под именем Славных Сестер и поставила перед ними новую жизненную цель: сражаться во имя прекращения всех и всяческих сражений. Защищать слабых и сирых. Умирать во имя того, чтобы жили другие. Таким образом, они являются последними воинами нашей миротворческой Церкви. Этот орден, как правило, привлекает женщин… склонных впадать в крайности.