Охотник за смертью: Война
Шрифт:
Кто мне заплатит за упущенных клиентов?
— Остынь, — сказал ей Оуэн. — У меня есть в городе приятели, которые только рады будут возместить тебе убытки. На самом деле они не будут так уж рады, но они это сделают. Потому что им известно, что иначе я им голову оторву. Может быть, в буквальном смысле.
— Ладно, так что здесь происходит? — спросила Хэйзел, когда они с Сайдер уже перегнулись через стойку и поцеловали воздух возле щеки друг друга.
— Мы, счастливое меньшинство, организуем сопротивление, — ответила Сайдер, наливая себе приличную порцию. — Пока Империя нас не найдет. Какое-то время на это она потратит. Формально
Стил наконец заметил появление Хэйзел и Оуэна и поманил их присоединиться к собранию. Они были представлены остальным членам Совета, на которых это явно не произвело впечатления, так что Оуэн решил, что на него они тоже впечатления не производят. И это было не трудно. Здесь был Дональд Ройал в сопровождении своей Мадлен Скай и Молодого Джека Рэндома. Гильдии представлял Квентин Мак-Ви. Одет он был как павлин, полностью лишенный вкуса и страдающий цветовой слепотой, и у него были фальшивые зубы, выглядящие так фальшиво, как Оуэн никогда не видел. Квартал Купцов представлял Альберт Магнус. Этот был одет в серое, что прекрасно сочеталось с его лицом, и вообще вид у него был такой, как будто он умер, но недавно его откопали. От Квартала Воров выступала Лоис Бэррон — крепко сбитая приземистая бабенка, у которой был такой вид, что она может сжевать жестянку и сплюнуть гвоздями. И рукопожатие у нее было костоломное. Оуэну большого труда стоило не поморщиться от боли. И наконец, от Квартала Техников был Иэйн Кастл. Это был карлик с искривленным плечом, и всем своим видом он давал понять, что ничего смешного в этом не видит и другим не советует.
Весь Совет поочередно покосился на Оуэна странными взглядами, и он, взглянув в зеркало, понял, почему. Он был покрыт засохшей кровью и блевотиной, а одежда его имела такой вид, будто в ней кто-то умер. Лицо его побледнело, а глаза так глубоко запали, что странно было, как ими еще что-то можно видеть. В общем, Оуэн решил, что выглядит как убийца-маньяк, который вдруг открыл истинный смысл жизни и пришел от этого в отчаяние. У Хэйзел же был вид скандалистки из бара, но у нее всегда был такой вид.
Первым заговорил Квентин Мак-Ви. Вставив в глаз монокль, он осмотрел Оуэна с головы до ног.
— Вымыть этого мальчика и отослать ко мне в номер.
— Брось, — дружелюбно сказал Оуэн. — Я тебе не по карману.
— Ты всегда западал на дешевку, Квентин, — сказала Лоис Бэррон. — Но это даже для тебя помойка. О Господи, вот эта непристойная пара должна быть нашей связью с Подпольем Голгофы? Это же позорище! Подойди они к моей двери, я бы собак на них спустила.
— Верно! — поддержал Магнус. — Уберите их отсюда, нам надо делом заниматься. Если Голгофа хочет, чтобы ее здесь принимали всерьез, пусть пришлет что-нибудь получше этого.
— Выбросите их отсюда, — предложил Кастл, карлик. — Некогда тут ерундой заниматься.
Оуэн и Хэйзел соприкоснулись ментально и установили связь. Между ними заплескалась сила, нарастая океанским приливом. Вдруг их присутствие стало подавляющим, заполнило всю комнату, притянуло к ним все взгляды. Дикость была в них и мощь, неукротимая и почти нечеловеческая. Она билась в воздухе пульсом гигантского сердца, огромная и
— Хватит, — хрипло сказала Сайдер, заставив себя говорить — ей мешал охвативший ее благоговейный ужас, заставивший прижаться спиной к стене. — Мы поняли, честно. Теперь хватит, пока имперские эсперы вас не почуяли. Оуэн и Хэйзел отозвали связь, загоняя силу внутрь, и вот опять перед советниками стояли всего лишь мужчина и женщина. Оуэн едва мог поверить, что всего несколько минут назад чуть не умер. Сейчас, рядом с Хэйзел, он готов был биться с целой армией. Кажется, он еще многого не знал из того, что сделал с ними Лабиринт.
— Не волнуйтесь, — сказала Совету Хэйзел. — Вряд ли эсперы нас почуют. Чем бы ни была наша сила, у нее вряд ли эсперная природа.
Члены Совета переглянулись, и вид у них был куда более встревоженный, чем раньше. До Оуэна дошло, что они боятся его и Хэйзел не меньше, чем Империи. Угроза Империи была хотя бы понятной. Он шагнул вперед, подняв руки в успокаивающем жесте, и попытался не заметить, как они все сжались и отступили на шаг от него.
— Ладно, люди, спокойнее. Мы пришли помочь. Это ваш город, и вы скажете нам, чем помочь вам в его защите. Вдруг Дональд Ройал выступил вперед и посмотрел твердым взглядом в лицо Оуэна.
— Да, ты и в самом деле Дезсталкер. По глазам вижу. Черт побери, хорошо, что среди нас снова есть Дезсталкер. У твоей Семьи всегда был просто талант заваривать кашу. Мальчик, я знал твоего отца и деда — хорошие были люди, каждый на свой лад. Когда все это кончится, я тебе расскажу пару историй, которые ты вряд ли найдешь в семейных летописях. Приятно видеть, что ты поддерживаешь традиции своего клана.
— Давайте оставим стародавнюю фигню на потом, — врубился Кастл. — Какую помощь ты можешь предложить, Дезсталкер? Выйти на улицу и до смерти напугать Имперские войска своим величием, что ли? Пусть у тебя эсп или хрен знает что оно там — просто из ушей лезет, но этим армию вторжения не остановишь. Голгофа же не просто прислала вас со своими лучшими пожеланиями? Нам нужно оружие, взрывчатка и техника.
— Мы привели корабль, набитый пулевым оружием и бочками патронов, — ответил Оуэн. — Сейчас, когда мы тут разговариваем, его уже раздают.
— Пулевое оружие? — переспросил Магнус. — А что толку с этой древности против гравибарж с дезинтеграторными пушками?
— А вот увидишь, — ответила Хэйзел. — А еще у вас есть я и Оуэн. Мы сами по себе армия.
— Расчудесно! — хмыкнула Лоис. — Бывший аристо и бывшая пиратка с раздутым эспом и манией величия. Как будто мало их тут бывало. Почему бы нам просто не застрелиться — и делу крышка?
— Если не перестанешь скулить, я сам тебя пристрелю! — рявкнул на нее Магнус. — Эти двое — другое дело, и ты это знаешь. Ты ощутила их силу.
— Мы действительно другое дело, — согласился Оуэн.
— Это уж точно, — поддержала его Хэйзел. — И еще всегда есть Безумная Дженни — где бы она сейчас ни была.
— Вряд ли нужно сейчас говорить о ней Совету, — заметил Оуэн. — Они только растревожатся.
— А если эти двое вас смущают, — вдруг возник Молодой Джек Рэндом, — всегда есть я.