Охотник за страхами

Прогин Влад

***

Дождь. Капли летят одна за одной, мечтая пробить крышу, словно солдаты взять непреступную крепость.

Я отошла от окна и взяла с тумбочки кольцо. Маленький камешек в нем теперь хранил в себе небольшой запас первородной энергии. Давно, в прошлой жизни, еще в Академии нас для развития силы мысли заставляли делать упражнение: исключительно силой мысли перегонять тепло, свет, у кого что лучше выходит, в первородную энергию. Прямой процесс происходит легко, часто спонтанно, а обратный требует очень больших усилий. В Алерии было много энергии, разлитой

в воздухе просто так, и это было бессмысленным. Разве что как упражнение. Здесь же иного способа получить в свое распоряжение силу я не знала. А еще я не знала, зачем мне эта сила нужна. Она ведь все равно не поможет мне ни узнать, где сейчас Игорь, ни понять, где же оказалась я.

Дни, за ними недели… Неужели моя судьба медленно вянуть, ожидая… Неизвестно чего. Понимая, как близко подходит отчаяние, я сжала в руках кольцо и изо всех сил начала наполнять невзрачный камешек первородной энергией. Возможно, недели через три мне удастся его заполнить.

И что тогда? Из заключенной к тому времени в камешке силы и светлячок-то минуты на две будет, не больше.

Из транса меня к утру вывела Дуняша, пригласившая к столу. Дождь уже закончился, и солнце взялось за свою нелегкую работу: прогревать землю и сушить лужи.

По мне нельзя было сказать, что я не спала ночь, так как вместе с воспоминаниями вернулось и острое желание жить алерийскими сутками, что были минимум вдвое длиннее местных.

Сам Озимов сегодня уезжал на месяц в город, оставляя нас с Ольгой вариться здесь в собственном соку. И если я к этому относилась спокойно, то Ольга рвалась в город, как только могла. Но пожилой генерал был тверд.

— Я не хочу, чтобы меня упрекали, будто моя дочь в костюме гусара перестреляла на дуэлях весь высший свет!

Выслушав наставления столь незнакомого мне человека, которого мы с Ольгой звали отцом, и проводив глазами карету, я вернулась в комнату и забрала кольцо.

— Ирэн, пойдем сегодня к Визавиным, Николь нас приглашает на чай.

— Оль, я, наверное, останусь — общаться с инфантильной, не в меру болтливой и глупой Наташей Визавиной, упорно называющей себя Николь, по причине «модности» этого имени, у меня настроения не было ни малейшего.

— Ну, как знаешь. Но я устала придумывать отговорки. Что-то ты какая-то странная после той болезни.

— Когда посмотришь смерти в глаза, начинаешь невольно ценить жизнь — отшутилась я. Она ведь даже и не знает, насколько я стала другой.

— Между нами говоря, Николь эта мне и самой осточертела — всплеснула руками Ольга — Но отказываться от ее приглашения неприлично! В следующий раз поедешь ты, а я останусь!

Я согласилась. Пускай Ольга спасет меня от общества этой недалекой особы, а я… А я тем временем погуляю.

Я полюбила здешние леса. Мир и покой леса, подальше от суматохи светской жизни. С аристократами и аристократками в Академии я сталкивалась, но алерийская аристократия не чета здешней: там они отмирающая часть, и титул не дает им практически привилегий. Встречаются отдельные типы, конечно, не без этого. Здесь же титул — это все. Мне страшно подумать,

что творится в городе, если все говорят, что здесь порядки намного мягче.

Луна, наверное, самая старая кобылка в конюшне, привезла меня на опушку леса, где я ее пустила пастись. В отличие от молодых жеребцов, она не сбежит, я это знала.

Я села на поваленное дерево, где продолжила свою нелегкую работу по производству первородной энергии. Время текло медленно, и, уставая, я отвлекалась, слушала пение птиц и думала. Жизнь упорно не хотела давать ни малейшей подсказки.

— Ирина Нелюдимая, я не обозналась?

Женщина подкралась незаметно и здорово напугала меня.

— Нелюдимая? Кому обязана столь странным прозвищем?

— Конечно же, сплетнице Николь, кому же еще?

На вид ей было около тридцати. Одета в простое крестьянское платье, но выправка и манера разговора говорит, что она не крестьянка. Светлые волосы аккуратно собраны сзади, а карие глаза смотрят на меня с неподдельным интересом.

— Кто Вы?

— Неужели до Вас не доходили слухи обо мне? Досадно, а я уж было изволила гордиться своей известностью.

Я отрицательно покачала головой.

— Елена Лесная, разве не слышали?

Теперь вспомнила. Дуняша как-то упоминала о ведунье, которая живет где-то в лесу, и к кому периодически обращаются со своими проблемами крестьяне. Ольга же считала ее сказкой наших дней.

— Кажется, что-то слышала.

— Интересно, что? То, что я злобная соблазнительница, слуга дьявола и развратница, или же что-то иное?

— Нет, столь отрицательно о Вас не говорили.

— И на этом спасибо. А то, бывает, придет крестьянин с животинкой какой заболевшей, подлечишь ее, так он вместо благодарности… Пошлешь его к жене восвояси, так еще и слух распустит, что, мол, совратить пыталась. Но да ладно, леший с ними, лучше скажи мне, Ирэн, что ты делаешь тут, что тужишься так. Я же тебя из глубины леса даже услышала!

Ведунья. Если верить рассказам — мудрая, зла никому не делала. Довериться? А какой у меня выбор? Хотя, быть может, не стоит. Кажется, мое сомнение почувствовала и ведунья.

— Именем, Ирина, твоим заклинаю, только правду мне говори! — произнесла Елена, и те странные тени, дернулись, набросились на меня и так же быстро разбежались.

— Не действует.

Лицо Елены изменилось, проявилась жесткость

— Кто ты? Ты не Ирина, так как однажды я ее заклинала так. Я допускаю, что твой недуг стер меня из твоей памяти, но имя!

Взмах рук, короткий шепот, и Луна, в сторону которой я было дернулась, ускакала прочь.

Я сжала кольцо и приготовилась: Елена умеет работать с этими тенями, или как еще мне это называть, а я нет. Только одна попытка, если придется… Интересно, что я смогу ей противопоставить своими силами?

Елена сомневалась. Она чувствовала что-то неизвестное ей в кольце и не знала, наверное, чего ждать.

— Где настоящая Ирина?

— Я не знаю. Как и не знаю, могу ли я Вам доверять.

Елена махнула рукой, и напряжение в воздухе спало.