Охотник
Шрифт:
— Есть причина, — Волк усмехнулся. — Как-то ехал на срочный вызов, а они меня остановили и начали докапываться. Я позвонил Харону, а он заказчику, после этого ребята долго извинялись и с тех пор не трогают.
— И кто у нас был заказчик?
— Большой правительственный чиновник.
— А что к ним тоже попадает нечисть? — У Вадима дрожали руки, он ни о чем не мог думать кроме как о Ладе. Он не представлял свою жизнь без нее. Если с ней что-то случится, то он… Впрочем, на этом его мысли обрывались, потому что не хотелось думать о таком варианте. —
— Ага, крутые парни с большими пушками, они бы всех поубивали, да не нашли в кого стрелять и пришлось вызывать меня. Я закончил работу за пару часов — нашел, заманил, поймал и увез.
— И кто это был?
— Анчутка, конечно, не обычный, из чужого мира, что-то вроде твоей шишиморы.
— И что с ним стало?
— Не знаю, Бобер забрал, мне потом деньги отдал за него, двадцать штук евро, но сказал, что продал живым, — Волк крутанул руль и свернул на узкую улочку. — Подъезжаем.
— Так вроде не то место.
— Мы подъедем с задней стороны, ты пойдешь пешочком к парадному входу, а я полезу через забор.
— Оружие брать?
— Возьми пистолет, но думаю, тебе никто не даст им воспользоваться.
Волк остановил машину и начал выгружать из багажника оружие. Вадим одел бушлат.
— И чего мне ожидать?
— Да, всего. Мы не знаем, кто похитил Ладу. Хорошо, если один человек, но может быть и банда, тогда веди себя скромно, делай все, что скажут. Кулаками не маши, думаю, это бесполезно. Будь осторожен и действуй только тогда, когда поймешь, что других вариантов у тебя нет, или когда почувствуешь внутренний позыв к действию.
— Позыв?
— Как бы тебе объяснить… Ты опасность чувствуешь?
— Да.
— Можешь объяснить каким образом?
— Вряд ли…
— Вот и позыв к действию также почувствуешь. Объяснить трудно, сам поймешь. Помни, что главная твоя задача, это вернуть твою девушку, а достать этих сволочей мы сможем и потом. Времени у тебя осталось три минуты, успеешь только бегом, — Волк показал на узкую тропку протоптанную в снегу, вдоль забора опоясывающего котельную. — Беги по ней, она выведет тебя к улице и воротам, а дальше поступай по внутренним ощущениям.
— У нас не будет друг с другом связи?
— Чтобы нас по ней запеленговали и этим все испортить? Нет.
— Но как я узнаю, что пора действовать?
— Почувствуешь! — Слава вздохнул. — Когда ты, наконец, научишься доверять самому себе? Ты же охотник, чтобы о себе не думал, а значит, у тебя чувствительность не хуже чем у нечисти. Беги, время.
И Вадим побежал, помчался так быстро, как только мог. Действительно, со своими вопросами он немного достал Воислава, но у него такое было впервые. Да и не мог он позволить, чтобы с Ладой что-то случилось. Но что делать? Как себя вести? Отдавать оберег или нет? А когда отдавать? И кому? А что делать после этого? Убьют же и его и Ладу, свидетели никому не нужны…
Вопросов было тьма, а ответов нет. Доверять себе? Но как?
Тропинка привела его прямо к воротам, он замолотил по ним изо всех
— Входи, тебя ждут, — пробурчал детина, держа его под прицелом своего помпового ружья. — Приказано обыскать. Так что лицом к воротам, ноги на ширине плеч, руки за голову.
Вадим повиновался, охранник вытащил пистолет и бросил его на снег.
— А сейчас вперед! Руки держать на голове. И шевелись!
Крот зашагал вперед, чувствуя, как в спину упирается ствол. Камень на груди начал нагреваться, страх стал проходить, волнение тоже. Ноги и руки завибрировали мелкой дрожью, словно ему кто-то делал массаж, готовя мышцы к действию. Они дошли до печного зала, охранник затолкал его в открытую калитку и закрыл ее за ним. Он услышал, как заскрежетал засов. Вадим прижался к железной двери, дыша медленно и глубоко, приводя себя в состояние покоя. Когда внутри улеглось, он осмотрел зал своим новым зрением. Сейчас он видел все, даже то, что за печами и в печах, пусть в сером цвете. Просмотрел каждый угол, даже в печи заглянул — никого, в зале он был один.
Крот недоуменно оглянулся и начал искать охранника, тот нашелся в конторке, где так любил отдыхать Иваныч, он звонил кому-то по телефону. Потом попробовал обнаружить Волка; тот отыскался на крыше — напарник медленно пробирался по снегу, держа в руках винтовку с оптикой. Больше в котельной никого не было, если, конечно, не считать крыс. Но они больше интересовали шишимору, а он ее с собой не взял. Что делать — непонятно.
Вадим подтащил кресло к ближайшему кругу света и сел. Чувствовал он себя по-дурацки. Сам же залез в ловушку, дверка и захлопнулась. А что дальше делать — ждать, когда убьют? Утешало только, что Воислав был рядом, тот уже пробрался на чердак, и теперь искал люк вниз.
К воротам тем временем подъехала Газель, в ней сидел только один человек — водитель. Охранник открыл ему ворота и отправился в печной зал за ним, оружие он держал наготове, и видно было, что боялся, наверное, запомнил, как они разделались с церберами. Он открыл калитку и направил на него помповик.
— Эй, парень! Выходи, за тобой приехали.
— Кто?
— Не твое дело. Вперед!
Крот вышел из помещения, его детина еще раз обыскал, потом повел по коридору, уперев ствол в спину. Если бы он захотел, то давно бы переломал ему руки, но он ничего не мог, пока неясно, что с Ладой и где она.
Когда вышли на улицу, Вадим на какое-то время потерял ориентацию от яркого света, пришлось ждать, когда глаза привыкнут. Охранник тем временем надел ему на руки наручники, а на голову нахлобучил вязаную шапочку. Его новому зрению шерсть не была помехой, и он увидел, как Воислав наконец-то справился с дверцей и начал спускаться по лестнице вниз. Он явно опаздывал.
Водитель «Газели» затолкал его в салон и пристегнул ремнями. После этого вернулся на свое место и машина тронулась с места.