Охотник
Шрифт:
Это невероятно, но носильщики все еще спали без задних ног. Ни рычание львов, ни мои выстрелы нисколько не побеспокоили их. Мне часто приходилось наблюдать этот трансоподобный сон местных жителей, но никогда еще я не видел столь эффектного примера такого сна.
Я подложил веток в костер, а затем обошел носильщиков, щекоча подошвы их ног. Один из них проснулся, потянулся и сел. Зевнув, он увидел перед собой четырех убитых львов, лежавших в нескольких футах от него. Он издал неистовый крик и подскочил высоко в воздух; продолжая кричать, он помчался в палатку. Остальные носильщики, как овцы, бросились за ним. Они даже не представляли, что произошло во время их
На другое утро вернулся Киракангано с собаками, и мы сразу же пошли по следу раненой львицы. Некоторое время до нас доносились веселые, не очень пристойные песенки, которые пели носильщики, снимая шкуры со львов. Они тщательно собрали уже попахивавший внутренний жир львов. Местные жители убеждены, что при помощи этого жира можно регулировать пол новорожденного. Столовая ложка львиного жира, «обеспечивает» мальчика, от половины ложки жира родится девочка. Местные жители мало ценят шкуру льва, но этот жир у них считается большой ценностью.
Примерно в ста ярдах от лагеря мы напали на кровавый след, по которому определили, что львица тяжело ранена. Она несколько раз ложилась на землю. Остальные львы прайда задерживались, дожидаясь, пока она встанет. В течение некоторого времени след шел по негустым зарослям кустарника. Местность для охоты была идеальной, так как просматривалась на двадцать ярдов вперед. Мы энергично продвигались вперед, надеясь настигнуть львицу в этих редких зарослях. Однако след повернул в густые перепутавшиеся кустарники. Вот тут нас действительно ожидали неприятности.
В густых зарослях была мертвая тишина. Не было слышно даже щебетания птиц. Я знал, что мы недалеко от раненой львицы и в любой момент она могла броситься на нас из укрытия.
Собаки проявляли все больше и больше беспокойства. Мои эрдели взволнованно выли. Наконец, я скомандовал им преследовать зверя. Они бросились вперед. Почти в то же мгновение послышались яростные вопли и рев из кустов прямо перед нами. Остальные собаки тоже побежали гуськом мимо меня, исчезнув в густом кустарнике. Сквозь кусты доносились знакомые звуки разгоревшейся борьбы — низкое злобное рычание львицы смешалось с визгом собак.
Мы с Киракангано пробирались сквозь кустарник, ориентируясь на эти звуки. Едва прошли десяток шагов, как напали на круглое логово в высокой траве, покрытой пятнами крови. Здесь отлеживалась львица. Рядом с логовом два моих отважных эрделя лежали мертвыми с открытыми глазами, разинув пасти. Они нарвались на львицу и приняли на себя первый удар. Мы были обязаны своей жизнью этим собакам, так как львица настолько хитро укрылась, что мы никогда бы вовремя ее не заметили.
Остальные собаки все еще дрались с львицей, и мы слышали, как они бегали по кустам и яростно лаяли на загнанного зверя. Мы торопливо пробивались вперед. Собаки гнали львицу из густых зарослей в открытый кустарник. Мы следовали за ними. Киракангано держал свое копье наготове; он грациозно балансировал зажатым между большим и указательным пальцами длинным древком копья. Все мышцы его были напряжены и играли.
Одна из собак породы колли, прихрамывая, подбежала ко мне. У нее была большая рваная рана. Я видел, что несчастному животному уже ничем нельзя помочь и застрелил его, чтобы прекратить страдания. От звука моего выстрела раненая львица внезапно выскочила из-за пучка засохшей травы в нескольких футах от нас. В этот же миг из-за кустарника справа от меня выскочила
Думать не было времени. Обе кошки быстро приближались с разных сторон. Я выстрелил по второй львице, ибо мне показалось, что она нападала более решительно. Пуля попала ей чуть повыше левого глаза. В тот же самый момент я увидел, как Киракангано всадил копье в другую раненую львицу, приземлившуюся рядом с нами. Львица яростно схватила лапами древко копья и пыталась вытащить его из тела. Киракангано схватился за «сими» — большой нож с двухфутовым обоюдоострым лезвием, заткнутый за пояс, но прежде, чем он успел его выхватить, я прикончил львицу выстрелом в шею.
Молча мы пожали друг другу руки. Если бы не Киракангано, то одна из двух львиц наверняка бы покончила со мной.
Из всех местных жителей, с которыми мне приходилось встречаться в Африке, этот человек, несомненно, был самым храбрым и сохранял неизменное хладнокровие в решающие минуты.
Срок моего пребывания на территории племени масаи уже истекал, К этому времени я убил семьдесят львов и все же у племени было достаточно основания для жалоб. Капитан Ритчи высказал пожелание, чтобы я уничтожил всех хищников, наносящих вред стадам масаи. Я решил попытаться бить львов ночью из бомы, сделанной из колючего кустарника. Должен сказать, что такой вид охоты не представляет спортивного интереса. Но я прибыл на эту территорию для дела, а не для спорта, и поэтому стал готовиться к ночной охоте.
К упряжке волов я прицепил убитую мною зебру и заставил их проволочить приманку по равнине несколько миль. После этого я оставил зебру с наветренной стороны предполагаемого логова львов. Если бы в этой чаще оказались львы, то ветер донес бы до них запах зебры. Другие львы, которые ночью бродят по равнине в поисках добычи, обязательно нападут на след зебры и пойдут по нему, как охотничьи собаки. Таким образом, вероятность, что львы подойдут к приманке, увеличивалась.
Носильщики нарезали кустарника и колючих деревьев и соорудили подковообразную бому около приманки. Мы с Киракангано крепко привязали зебру к колышкам, чтобы львы не могли ее оттащить в другое место. Я заставил носильщиков накрыть крышу бомы двойным слоем колючих кустарников, чтобы через нее не проникал свет. Мне часто приходилось наблюдать, как львы пускались в бегство от приманки, стоило мне сделать малейшее движение внутри бомы.
Долгое время я не мог понять, каким образом львы узнавали, что я нахожусь в ней. Позже я обнаружил, что представители семейства кошачьих хорошо различают движущиеся тени, даже при свете звезд, проникавшем через крышу бомы.
Когда все было готово, мы с Киракангано устроились в боме на ночь. Я передал ему электрический фонарь и показал, как освещать приманку, когда понадобится взять прицел и стрелять. Киракангано был необычайно заинтересован фонарем и постоянно включал и выключал его, пока я ему не посоветовал прекратить это занятие. Возле меня лежали два нарезных ружья, пояс с патронами; патронами были набиты карманы. Куда бы я ни протянул руку, я наверняка мог взять горсть патронов.
С наступлением темноты несколько гиен осторожно подошли к приманке. За ними следовали два шакала. Шакалы уселись невдалеке. Их горящие голодным блеском глаза были устремлены на зебру. Гиены же ходили взад и вперед, чтобы удостовериться в том, что поблизости никого нет. В конце концов одна из гиен бросилась на приманку, схватила выпущенные наружу внутренности и тут же бросилась бежать, издавая звуки, похожие на хохот с завыванием. Тем временем остальные гиены тоже подошли к приманке и стали дергать ее.