Охотник
Шрифт:
– Кого-то нащупал? – с интересом спрашивает маг, наблюдающий за моими действиями.
– А ты разве не чувствуешь? – огрызаюсь я. Наверное, надо было сказать «вы»… никогда не привыкну к этим условностям!
– Я не умею сканировать, – просто отвечает господин Излон, и я раскрываю рот. От изумления, разумеется. Маг и не из последних, (наверное) не может сканировать и честно в этом признаётся!
– Это вообще немногие умеют, – продолжает он. – У тебя большие способности, мальчик мой. Тебе непременно надо поступить в Академию. Хочешь, я составлю тебе протекцию?
– Спасибо, не хочется, – отвечаю
Потом задумываюсь. А собственно, почему бы и нет? Что меня в деревне держит? Да, отец и дед здесь охотниками были. И что? Деревня без охотника не останется, вон Медвежонка чуть поднатаскать, справится. Молодой еще, правда, но ведь и я начинал где-то в его возрасте. Самостоятельно начинал, имею в виду. После смерти отца что мне еще оставалось?
Идем быстро, не оборачиваясь. Деревья неожиданно расступаются, перед нами поляна. Стоп! А это что еще такое? Или я ошибаюсь, или…
Нет, какая ошибка может быть! Нож-трава, да еще целая поляна!
Хватаю за рукав норовящую пролезть вперед девчонку, отшвыриваю за спину. Придется обходить, ничего не попишешь. Лес не желает, чтобы мы шли этим путем. Еще неделю назад я здесь проходил, никакой нож-травы не было.
Я говорил уже, что Злой лес опасен не только тварями? Растения разные, даже сама земля порой не менее опасны. Скажем, нож-трава. По виду ведь и не скажешь, что угроза. Только вот нежные с виду листочки легко режут все что ни попадя. Мало какая тварь рискнет залезть на такую полянку, да и человеку делать там абсолютно нечего, если он смерти не ищет.
Вот землепер запросто эту полянку пересечет. Зверь он не очень опасный и не больно агрессивный даже, но есть у его шкуры полезное такое свойство – прочная она очень, прочнее даже, чем листья нож-травы.
Потому-то сапоги я из его шкуры и сшил. Сам шил, хотя, согласен, у старого Мыльго получилось бы покакуратнее. Да только в жизни он ни разу не шил сапоги из шкуры землепера и пробовать наотрез отказался. Пришлось самому, в деревне ведь каждый делать может все. Только не хочет.
Сколько я с этими сапогами возился, лучше и не вспоминать! Руки до кровавых мозолей стер, из лука даже мазать стал. Но оно того стоило, теперь, если оказия подвернется, могу хоть от клыкастика, хоть от рогоноса уйти прямо по нож-траве. Не полезут они следом, а если и полезут – тем лучше, шкуры и мясо без особого труда добуду.
– Стоять! – одергиваю мелкую, которая так и норовит вперед вылезти. – Поворачиваем.
– Почему? – интересуется маг.
– Нож-трава, – поясняю коротко.
– Любопытно, – бормочет господин Излон. – Столько о ней слышал, полагал, совсем по-другому выглядит. А тут – трава как трава…
Хмыкаю негромко. Хочешь отличий – пробегись по полянке, хоть в сапогах, хоть босиком. Одни уши и доедут…
Господин Излон порывается взять образец. Беда с ними, с магами! Такое вот любопытство неумеренное может и до беды довести. Нет, я, конечно, все понимаю, для него это важно и вообще полезно магической науке, но ведь это же Злой лес, тут уж не до исследований разных.
– За мной, – говорю, не вступая в спор, и маг с неохотой подчиняется.
Идем в обход, деваться некуда, и настроение мое портится с каждым шагом. Здесь овражек подозрительный, там – земля слишком гладкая. Ощущение
Я настороже и все-таки опасность пропускаю. Струя пламени бьет сверху, успеваю только сбить с ног девчонку и откатиться в сторону. Огнегады уже и на деревья полезли, ну и дела! Маг хладнокровно поднимает руки, огненная струя разбивается о невидимый щит.
– Дракон! – восторженно визжит мелкая, узревшая взаправдашнего дракона. – Настоящий, только маленький!
– Огнегад, – поправляю я, и стрела срывается с тетивы лука.
Одновременно сверкает молния, это уже господин Излон постарался. Тварь давится собственной струей, падает с ветки. Резко оборачиваюсь и успеваю выстрелить раньше, чем подоспевшая самка. Огнегады – они всегда в паре охотятся, если, конечно, потомство не успело подрасти. Вот тогда – беда и бежать надо сломя голову. Лапки у них коротенькие, не догонят, а струя огня бьет всего шагов на семь.
– Два дракона, – говорит девица, присаживаясь на корточки, чтобы получше разглядеть мертвую тварь. Завязывать ей надо с этой привычкой, иные создания здесь мертвыми только прикидываются. Правда, именно этот огнегад уже точно не оживет, ну а как доведется ей присесть около пучеглаза, к примеру? Щелкнет пастью – и полдевицы как не бывало.
– Действительно, родня драконам, – говорит маг. Он, кстати, молодцом себя показал, успел прикрыться щитом, да еще и молнию сколдовал практически мгновенно. – Может, от таких вот ящериц драконы и произошли. Или наоборот – деградировали из могучих разумных зверей…
– Деградировали – значит выродились? – уточняю я.
– Именно, – кивает маг.
Значит, деградировали. В Злом лесу любой выродится. Вон, на эльфов если посмотреть, сразу все и поймешь. Болотные эльфы – да где это видано? В сказках они все из себя возвышенные и прекрасные… стихи пишут! А эти – живут по уши в грязи, страшненькие довольно-таки, стихи, правда, читают порой, но уж точно не пишут – не на чем. В общем, выродились.
Впрочем, про эльфов потом. Вполне возможно, что как раз через их болото и придется идти. Поглядим.
Через несколько минут ходьбы по кустам выходим на тропу. Ох, не люблю я тропинки эти, вечно на них какая-то пакость подстерегает. Потому останавливаюсь, проверяю местность. Четыре живоглота, но далеко, подстерегли молодого загрызуна, и больше им ни до чего дела нет. Загрызун, когда матерый, он с кем угодно совладать может, живоглоты для него не противники. А вот молодой, у которого шкура еще не задубела как следует и выбрасывает он свою пасть на длинной кишке пока что не очень далеко, – может и не справиться. С одним – да, с двумя – без проблем, а вот три, тем более четыре живоглота… В общем, кто победит из них, я определить не берусь. Но и ждать, пока они закончат это выяснять, тоже не собираюсь. Потому сворачиваю с тропы, останавливаюсь у срубленного дерева. Это дерево я сам срубил. Всегда здесь останавливаюсь, куда бы ни шел, что бы ни делал.