Охотники и чудовища
Шрифт:
На всякий случай я прикрыла глаза (да это же самый настоящий ходячий раздражитель и искуситель!), а когда их открыла, де Горт уже успел надеть штаны и теперь натягивал на себя рубашку.
Ну вот и славно.
— Есть предположения, кто мог его нанять?
— Предположения есть, но нет доказательств. — Справившись с рубашкой, Стальной стал затягивать шнуровку на штанах. — Были бы, если бы не вейр. — Он мрачно покосился на дога, и тот покаянно опустил морду.
— Думаешь, они не остановятся? Я имею в виду заговорщиков.
— Думаю, так
Перспективы, конечно, фиговые.
— И что будешь делать?
— Продолжать идти к победе, как шел до этого, — просто ответил Мэдок.
Мне бы его железобетонное спокойствие.
— А ты возвращайся к себе, Филиппа. Пока не проснулись другие наины. Твоя комната уже убрана, ничего в ней не напоминает о… ночном происшествии.
Я кивнула.
— Увидимся за завтраком. — Подхватив камзол, перекинутый через спинку кресла, де Горт направился к выходу, когда я его окликнула:
— Так откуда ты все-таки узнал про кулон?
Он замер на миг, а потом загадочно улыбнулся:
— Возвращайся к себе, Филиппа.
Ну разве это честно?
Я ему тут правду-матку режу (в пределах разумного, разумеется), а он не может ответить на один-единственный несчастный вопрос про кулон!
Герцог ушел, и я, перестав сверлить захлопнувшуюся дверь обиженным взглядом, перевела его на Морса.
— Ну, что скажешь? Достойна ли я твоей дружбы?
«За то, что не предала Мэда, спасибо», — неожиданно поблагодарил меня дог, явно сменив гнев на милость.
Я кивнула, принимая его благодарность, а вейр глубокомысленно продолжил:
«Если бы на твоем месте была настоящая Филиппа, для моего мальчика все могло закончиться совсем по-другому. Наверное, правду говорят, все, что ни делается, — к лучшему. В иные моменты лучше хищная нэймесса, чем предательница-невеста».
С этой сомнительной истиной, про «все к лучшему», я могла бы поспорить. Но конкретно сейчас мне не хотелось спорить и что-то доказывать хвостатому философу. Вместо этого я рухнула на подушки и прикрыла глаза, почему-то думая о совершенно лишних в моей голове, но таких приятных глупостях. Например, о том, что мне понравилось спать в одной постели с де Гортом. Постели, которая до сих пор хранила тепло его кожи.
Глупость? Еще какая. Но, как ни крути, приятная.
Иначе бы я сейчас не улыбалась.
Следующие несколько дней оказались богатыми на испытания. На испытания моей выдержки, терпения и нервов. Причем трепали мне их не устроители Охоты, не наины и даже не де Горт со своими бесконечными вопросами, а его лучшая и такая вредная половина.
Морс вызвался меня натаскивать в добровольно-принудительном порядке, чтобы я не подкачала во время новых заданий. Он вызвался добровольно, а я согласилась принудительно: последнее, что меня сейчас волновало, — это сколько я заработаю баллов.
«Как
— Не надоело меня запугивать? — вяло отозвалась я, безвольной лужицей растекшись по приставленному к камину креслу.
Шел уже третий час моего заточения в библиотеке и погружения во дворцовый этикет, правила ведения светской беседы и прочий, прочий бесконечно-занудный бред.
«Это чтобы ты не теряла бдительности и помнила — я за тобой слежу. Слежу и наблюдаю. Ежеминутно и ежечасно. — Вейр обошел кресло с видом главнокомандующего. — Так, все, перерыв окончен. Открывай мемуары королевы Эффы на тысяча девятьсот девяносто первой странице и читай вслух, а я буду комментировать и объяснять».
Я безнадежно вздохнула и потянулась за тяжеленным талмудом.
Кто бы мог подумать, что меня будет дрессировать собака? Дожила, называется.
— Мо-о-орс, ну вот зачем мне все это? — не выдержав, простонала я спустя где-то час. — Я ведь все равно не собираюсь здесь задерживаться. И королевой становиться тоже, знаешь ли, не входит в мои планы.
«В мои это тоже не входит, Лиза, — растянувшись возле камина пушисто-металлической подстилкой, заявил вейр. — Но баллы для победы моего мальчика зарабатывать надо? Надо. Там чуть-чуть, здесь немного, и, глядишь, дойдет до финала».
— Ты хотел сказать, до очистительного огня и Дар-ха-Раата в полуживом состоянии.
«Не нагнетай, сиротка, — рыкнул дог, явно недовольный таким прогнозом, а потом поправился: — Я хотел сказать, Лиза. Все время забываю, что ты не Филиппа, а значит, и не сирота».
— Вообще-то сирота, — тихо призналась я и рассказала ему свою историю.
«Интересно, — задумчиво протянул вейр, когда я закончила. После чего вздохнул, вскинулся и отчеканил: — Но не так, как правила поведения на приеме у королевы. Читай дальше».
Я застонала, борясь с желанием послать все к шертам собачьим, а бесполезную книженцию швырнуть в огонь. Но дабы моя беленькая шейка такой и оставалась, пришлось сдержаться.
В телепатии мы тоже упражнялись. Каждое утро и каждый вечер. Вейр был уверен, что раз я слышу его мысли, то просто обязана и сама общаться при помощи мыслей.
«Учись, цыпа, пока я жив. Никогда не знаешь, что в жизни пригодится».
— Может, лучше подумаем над тем, как мне снова увидеться с Тейменом?
«Рано тебе еще с ним встречаться. Сначала надо узнать, какая на нем клятва. Этим я сейчас и занимаюсь — выясняю».
— Сейчас рано, а потом уже может быть поздно, — сварливо бросила я.
Не потому, что злилась на вейра, пусть он тот еще тиран и деспот, но здорово мне помогает. Не только с этикетом и телепатией. И про мир рассказывает, и про историю Харраса. Пусть и вкратце, зато самое важное, чтобы я не попала в какую-нибудь щекотливую ситуацию.