Охотники на людей
Шрифт:
На мгновение все исчезло…
Взрывная волна ударила меня в спину, словно игрушку швырнула вперед и пронеслась дальше. За мгновение в мозгу промелькнули внеземные картины далеких, непостижимых для разума миров. Безжизненные коричнево–зеленые коконы заброшенных городов, пустые черные глазницы полуразрушенных строений, серая пыль пожарищ. Я так и не успел понять, что это было за видение и откуда оно пришло.
Я больно ударился локтями о пустой дверной проем, выбив одну из массивных досок коробки со всеми гвоздями, раскрошил перегородку и утонул спиной в странно–мягком покрытии двери,
Чья-то рука уверенно, словно маленького шкодливого котенка, схватила меня за ворот плаща и, выдернув из этого жуткого безумия, потянула за собой. Я почти ничего не видел из-за густой белой пыли, постоянно спотыкался о разный мусор и пытался прикрыть голову. Кто-то тянул меня с такой силой, что я не мог ни разогнуться, ни упасть вперед. Голова гудела, словно колокол, в ушах противно свистело, перед глазами плавали ярко–зеленые искрящиеся пятна.
Мы неслись вперед по длинному черному тоннелю, а вслед нам, освещая путь и заполняя собой все пространство, двигалось чудовищное огненное облако. Адское пламя дышало в спину, гнало вперед, вызывая животный страх.
… Что чувствует тот, кто убегает от смерти в зловещую неизвестность?
Что-то заставило меня поменять направление на полной скорости, и я влетел непонятно куда. Пламя и взрывная волна за спиной захлопнули дверь…
Новый бесконечный коридор. Слабый оранжевый свет льется из небольшой зарешеченной ниши. Девчонка лет двадцати, пытаясь отдышаться, прислонилась к стене, упершись руками в колени. Старый, давно зарубцевавшийся тонкий шрам от правого уха до ямочки подбородка лишь подчеркивает красоту ее лица. Короткие рыжие волосы в тусклом свете кажутся ярко–красными. Стрижка, хоть и не модельная, смотрится идеально. Девчонка тяжело дышит, изучая меня взглядом, одежда на спине слегка дымится, будто только что из-под утюга. Взгляд уверенный. Мускулистое стройное тело напряжено. На поясе в грубых, наверняка самодельных кожаных ножнах, приличный охотничий нож. В левом ухе отливает золотом большая, круглая, как у пиратов, серьга. Впрочем, различных «железяк» в ушах, носу и даже губах девчонки было полно. Она любила пирсинг.
— Что уставился? – в ее голосе было столько мужественности и металла, что я даже задумался, не парень ли передо мной. – Девчонки не видел?
— Я тоже рад познакомиться, – сделав небольшую паузу, я добавил: – У тебя спина дымится.
— У тебя тоже, – похоже, она достаточно рассмотрела меня и, как мне показалось, застенчиво улыбнувшись, добавила: – Извини. Я Лиса.
— Андрей, – я улыбнулся в ответ, подумав, на что способна самая обыкновенная улыбка. – Очень приятно.
— Идти сможешь? – некоторая доля сомнения сквозила как в интонации Лисы, так и в ее взгляде.
— Бежать же получилось, – в этот раз улыбаться было больнее, но я все же попытался.
— Вставай, – девушка протянула мне руку. – Немного осталось, всего каких-то метров сто.
— Надо убираться
Краем глаза я уловил слева едва заметное легкое движение. Что-то серое и бесформенное молнией бросилось на меня с потолка. Я машинально отшатнулся, развернулся влево, пропуская летящую тварь мимо и подставляя штырь левой рукой. Пожалуй, я не смог бы снова повторить сей трюк с такой скоростью и четкостью.
На пруте верещало и издавало невыносимое зловоние нечто похожее на смесь жирной пиявки–переростка с гигантским слизняком. С тем лишь отличием, что у гигантского слизняка просто не могло быть такого количества столь отвратительных отростков, отдаленно напоминавших присоски, а пиявка–переросток, какой бы мерзкой она не казалась, наверняка не имела бы таких странных чешуек, составлявших полукруглый панцирь. А эти отвратительные «глаза» по всему телу… Мерзость была размером с хорошую кастрюлю и весила как откормленный кот.
Мне несомненно повезло, что эта дрянь не сбила меня с ног. И еще большим чудом было то, что она, напоровшись на заточенный кусок арматуры, издохла столь скоро. Я решил на всякий случай добить это существо и ударил ногой. Ощущение было такое, словно нога попала в свежую коровью лепешку.
Никогда не забуду легкое – странное и в то же время естественное – движение Лисы, ее вмиг изменившиеся, необычайной красоты глаза, с недоумением смотревшие на то, как я метнул прут в ее сторону. Одновременно с моим броском что-то холодное легко толкнуло меня в правое плечо…
Какую неповторимую гамму эмоций может изобразить красивое женское личико за какую-то сотую доли секунды – от звериной ненависти до откровенного детского сожаления. Всего-то стоило второй твари, пригвожденной моим копьем к стене, заверещать прямо у нее за спиной и тем самым заставить обратить на себя внимание.
— Я не хотела… – это было сказано так искренне, что не могло быть ложью…
Такая игра достойна наивысших наград за актерское мастерство…
Какой знакомый вкус во рту. Какая знакомая слабость во всем теле.
Я подошел к стене, но не смог выдернуть свое оружие – оно просто выскальзывало из ослабевших пальцев. Все вокруг заволокло туманной пеленой… Лиса влекла меня куда-то за собой. Мы бежали и бежали. Каких-то сто метров показались мне бесконечными. Может, из-за тумана поменялось восприятие: ведь в нем вещи кажутся куда более отдаленными, нежели на самом деле. Несколько тварей погибли у нас под ногами, нескольких зарубила моя новая странная знакомая невесть откуда возникшим в ее руках мачете. Еще одну или двух я раздавил на бегу…
Вдруг я заметил и ощутил рукоять уже знакомого мне лисьего клинка, торчащую из моей груди чуть пониже плеча… Я понял: я умираю, я убит… Я не мог осознать происходящее, все мое существо протестовало: я не хочу сейчас, это неправда, это не со мной!
Я видел нож, но мозг мой не мог поверить, не хотел и не желал осознавать, что этот нож во мне, мозг не видел ножа, и нож перестал существовать, холод стали исчез – он просто растекся и охватил все мое тело. В том, что происходило, было столько реальности, и в то же время все было нереальным.