Охотники на людей

Мельников Руслан Викторович

Борис схватил пульт, сунул в один карман, из другого вытащил две округлые болванки. Хэдхантерские осколочные гранаты. То, что доктор прописал. Кольца — долой.

Одну за другой он швырнул гранаты в газовое облако. Взрывы, крики…

Авось теперь погоня отстанет.

Глава 40

Он все же нашел проход в путанные коридоры на нижних этажах колизея.

Хэдов там действительно пока не было, однако газ уже успел просочиться. Хорошая вентиляция — не всегда во благо.

Несколько раз Борис натыкался на захлебывающихся в кашле колизейских охранников. Видел запертые камеры, открывать которые не имело смысла: гладиаторы, наглотавшиеся газа, все равно уже не способны были к побегу. Один раз дорогу перегородил перевернутый электрокар с водителем на цепи. Трес тоже хрипел и стонал от кашля.

Борису удалось отыскать дорогу к подземному ангару, в котором хозяин колизея принимал у Стольника живой товар. Ангар был открыт. У распахнутых ворот вяло копошились несколько колизейских. Среди черной униформы выделялся пиджак сочно-оранжевого цвета. Видимо, апельсиновый с небольшим отрядом верных людей пытался покинуть территорию колизея.

Пытался, но не успел. Газ достал беглецов на выходе.

Борис с трудом подавил желание всадить в ублюдка очередь боевыми.

Делать этого сейчас не стоило. Во-первых, стрельба могла привлечь внимание хэдов с улицы. А во-вторых… Просто так избавлять от мучений этого ублюдка Борис не хотел. Пусть уж апельсиновый тоже теперь прочувствует на своей шкуре, что значит быть тресом.

— Живи, гад, — процедил он, перешагивая через хрипящую оранжевую кочку.

В городе все еще стреляли. Неподалеку от колизея дымился БТР с прожженным кумулятивной гранатой корпусом. На улицах шли бои. И шла облава. В Ставродаре хозяйничала не какая-нибудь отмороженная хэдхантерская группа. Здесь действовала целая армия охотников за живым товаром.

Выбежав из колизея с чернявой на плече и автоматом в руках, Борис сразу свернул в неприметный переулок.

Его внимание привлек бетонированный колодец непонятного предназначения, к основанию которого тянулся узкий — в ладонь — проем, забранный решеткой. Ливневка, догадался Борис.

Колодезный люк поднимался над ливневыми стоками и тротуаром на добрых полметра. Толстые бетонные края со стальной внутренней вставкой, рельефная крышка-блин, литая из чугуна, неподъемная и, увы, намертво запечатанная сейфовым замком. Жаль, но спрятаться под землей им не удастся.

Борис пробежал дальше. Укрылся под поваленным навесом небольшой уличной кафешки. В кафе было пусто, но не так давно отсюда в панике ломанулась толпа посетителей. Об этом свидетельствовали перевернутые стулья, опрокинутые столы, перебитая и разбросанная посуда.

Нужно было передохнуть и разработать план дальнейших действий. Борис положил чернявую на асфальт. Мышцы девчонки по-прежнему были напряженными и твердыми как камень. В спине торчали две шприц-ампулы. Вот бедолага! Вдобавок к газу еще и двойную дозу парализатора словила. Теперь очухается не скоро.

Он выругался: придется тащить чернявую

на себе. Прятаться с ней где-то, выжидать… Борис вырвал из спины девчонки шприцы, хотя это, в общем-то, уже ничего не значило. Ампулы были пустыми: парализатор впрыскивается сразу же после попадания в цель.

Борис осмотрелся. Вроде бы здесь газом никого не травили. Он снял осточертевший одноглазый противогаз и выглянул из-за поваленных столиков.

Конечно, труб печки отсюда видно не было. Зато он увидел другое.

По соседним домам скользнула тень вертолета. Вертушка пролетела над самыми крышами.

Рядом, через широкий и обезлюдевший проспект, со стороны колизея, пронеслись две тресовозки в сопровождении хэдхантерского броневика. Куда-то пробежала группа пятнистых. Охотники двигались не таясь, посреди улицы. По-хозяйски двигались — быстро и деловито. Несколько человек, отделившись от отряда, нырнули в ближайшие подъезды.

Проверяют. Ищут. Зачищают. Охотятся…

Скоро федеральные хэдхантеры заглянут и в его укрытие.

В общем, дело — швах! Город незнакомый, насколько может быть незнакомым крупный мегаполис хуторскому жителю. Чернявая, знающая путь к спасению, — в отключке, а вокруг толпами шастают хэды. Борис понимал: первым делом следовало убраться подальше от колизея, который, судя по всему, стал одним из эпицентров вторжения. Но вот как отсюда убираться-то? Далеко ли убежишь на своих двоих да с чернявой на плече?

Наверное, есть смысл раздобыть колеса? Что ж, хоть с этим проблем не будет.

На противоположной стороне улицы возле остановочного комплекса к тротуару приткнулась компактная маршрутка с черными шашечками на борту. Старенькая невзрачная «газелька». Вроде, пустая. Что ж, сойдет… Завести машину без ключа он сумеет — невелика хитрость. Какие для этого нужно соединить проводки, Борис знал.

Он снова навесил на шею автомат, взвалил чернявую на хребет и перебежал через улицу. Придерживая одной рукой девчонку, другой рванул на себя водительскую дверь.

В кабине ойкнули, дернулись…

Борис, схватившийся было за автомат, с облегчением выдохнул.

К пассажирской дверце отпрянул водитель-трес — щуплый сутуловатый мужичок, прятавшийся за приборной доской. Звякнула натянувшаяся цепь. Слишком далеко от руля, к которому он был прикован, трес отскочить не мог.

Бедняга в ужасе таращился на незнакомца в рваной форме федерального хэда и с гладиаторским ошейником.

— Ну, здорово, шеф! — улыбнулся ему Борис.

Настроение поднялось. С местным водилой — оно даже лучше. Местный должен знать кратчайший путь к печке.

Борис уложил чернявую в салон: в кабине бесчувственное тело займет слишком много места. Сам сел рядом с водителем на пассажирское сиденье. Приказал:

— Заводи драндулет!

— А-а-а, — растерянно захлопал глазами тот.

— Денег нет, — честно признался Борис. — Зато есть это…

Он тряхнул автоматом. Сейчас «это» было лучше и убедительнее любых денег. Должно быть, по крайней мере.

Трес непонимающе смотрел на Бориса. Глаза водителя — как блюдца, лицо — бледное и потное.