Охотники за головами
Шрифт:
– Спасибо. Я тоже сделаю что-нибудь для вас в знак лояльности. Штаб дель Рьеко находится в хижине за кухней.
Его глаза заблестели.
– Вот как… А я-то думал, где он окопался? Завтра утром увидимся?
– Да. На берегу. На свежем воздухе. В десять.
Он с пафосом поднял руки.
– Я приду… Зарождается чудесная дружба.
Лоранс Карре ждала меня в рабочем кабинете, перегородка которого была плотно закрыта. Лоранс переоделась в костюм цвета морской волны, юбка плотно облегала бедра. Волосы уже высохли.
– Какое впечатление он на вас произвел? – поинтересовалась Лоранс.
– Слоеное пирожное. Никогда не знаешь, какой стороной оно к тебе повернуто. Ты думаешь, что это просто шоколад, а под ним оказывается крем. Ты приступаешь к крему, а под ним – слоеное тесто. А под ним…
– …опять крем, потом какой-то очень твердый слой, а потом – ничего, – закончила Лоранс. – Такие типы мне знакомы. Я даже была замужем за одним таким. И прожила с ним почти десять лет. Когда я захотела уйти, он заявил мне: «Ничего не понимаю, я тебе никогда ни в чем не отказывал». Я ясно поняла, что он меня купил. И продолжал мне платить в уме. Рынок, одним словом.
Я промолчал. Несколько секунд Лоранс пристально смотрела в угол комнаты, затем неожиданно пожелала мне спокойной ночи. Гроза стихла, шел небольшой дождичек. Я подождал, когда дверь за Лоранс закроется, и осмотрел угол, в который она вглядывалась. Я не увидел ничего особенного, только легкую царапину на краске.
Ночь прошла спокойно. Природа вновь задышала, воздух наполнился легкостью. Утром солнышко выглянуло из-за двух туч, словно хорошенькая соседка, открывающая ставни. Посмотрев, что творится внизу, светило отпрянуло и укуталось толстым облачным одеялом.
Я стоял под душем, когда в дверь постучали. Едва я успел выключить воду и схватить полотенце, как в тесную ванную ворвалась Брижит Обер. Она беззастенчиво окинула меня взглядом и выпалила:
– Поторапливайтесь, я подожду здесь.
– Не будете ли так добры передать мне одежду?
Я услышал, как она открыла шкаф, затем вновь показалась в дверях и бросила мне трусы и рубашку, вздохнув:
– Ах, эти мужчины…
Явно, в таком виде мужчин она встречала. А я уже давно отбросил стыдливость. Я высунул голову в дверь.
– Вы можете говорить, я слышу. Не возражаете, если я одновременно буду бриться?
– Нет, нет, валяйте. Так вот, рано утром я пошла побродить возле домика господина дель Рьеко. Угадайте, кто к нему входил?
– Не знаю. Натали? Шарриак?
– Не угадали. Моран. Тот марселец…
– Вот как? И что же он там делал?
– Превосходный вопрос. К сожалению, у меня нет на него ответа.
Эта новость сулила заманчивые перспективы. Я закончил намыливать щеки.
– Может быть, он ходил жаловаться на то, что нет анисового ликера?
Брижит не выдержала. В зеркале отразилась ее смазливая мордашка, робко появившаяся в дверном проеме.
– А как он узнал…
– Вчера вечером я сказал Шарриаку.
Она разочарованно подняла брови:
– Я надрываюсь, а вы им рассказываете…
– Сейчас
Пока лезвие прохаживалось по моей коже, я размышлял. Никто из нас не ходил к дель Рьеко. Нам даже не полагалось знать, где находится его убежище. Если уж Моран вваливался туда как в трактир, на него не лаяли волкодавы и никто не стрелял со сторожевых вышек, значит, он на их стороне. Стало быть, не один Шарриак предавал: предавала вся его команда. Он должен был очень веселиться, когда я сообщал ему свою эксклюзивную информацию. А сегодня утром он послал кого-то к хозяину с отчетом о нашей беседе. Да, дело не ладилось. Я грубо ошибся, предложив ему всеобщий альянс; в «Де Вавр интернэшнл» отныне знали, что я не играю в их игру.
Очень уж я вырвался вперед. Слишком рано. Что ж, надо идти к дель Рьеко и попытаться прояснить статус Шарриака – другого решения у меня не было. А заодно защитить себя от возможных последствий моей оплошности.
– Мастрони хочет поговорить с вами, – вывела меня из задумчивости Брижит. – Ночью пришли сообщения по электронной почте.
Я пустил воду, чтобы помыть бритву, и вытер подбородок.
– Вот как? Но во сколько же вы встали? Или вы и не ложились?
– В шесть часов. Трудимся с семи.
– Ладно. Продолжайте, я сейчас приду.
Она в нетерпении сжала кулачки.
– Вы нужны срочно! Надо принимать решения!
С этой стороны игра удалась: второй день только начался, а я уже нарасхват. Я прошел в комнату. Брижит попятилась. Мне очень нравилось то, что я читал в ее глазах: ожидание, надежду, умоляющее выражение собаки, ожидающей кость. Именно это и придает цену власти: вдруг становишься очень важным для многих людей, появляется особый смысл в жизни.
– Вы позволите? – Она подошла ко мне и умело поправила узел галстука.
Сегодня я решил быть при галстуке: каникулы закончились. Брижит осмотрела меня с головы до ног, смахнула несуществующую пылинку с моего рукава и удовлетворенно улыбнулась. Я не возражал. Ассистентка, жена, секретарша, мать и советчица являются в какой-то мере тренерами своего чемпиона. Они хотят видеть его красивым, пышущим здоровьем, лощеным и чувствуют себя ответственными за все его недостатки.
– Я догоню вас…
– Когда? – взмолилась Брижит.
– Как только смогу. Игра не простая. А здесь можно купить амфеталин?
Она нехотя удалилась.
Выйдя из гостиницы, я остановился, пытаясь сориентироваться. Кухня должна быть где-то за столовой, рядом с холлом. За три дня я даже не удосужился обойти вокруг здания. Я всегда видел его с фасада, и мне казалось, что у него только один вход. Но узкая тропинка, которую я раньше не замечал, огибала здание слева. Я пошел по ней, пригнувшись, чтобы не задевать ветки дерева, росшего возле стены.
По ту сторону находился утоптанный дворик, ящик для отходов под стеной без окон, ангар, а чуть дальше – деревянный домик, стоящий на небольшом возвышении. Я без колебаний приблизился к старым доскам, служившим ступеньками, и постучал в дверь.