Охотники за магией
Шрифт:
— Двадцать Вторая, познакомься. Это мои друзья, — с королевской простотой сказал он.
Друзья, кто был ещё в состоянии оторвать голову от столешницы, радостно оскалились.
Скалились они зря. Ряха не пальцем был делан и выдрать меня из-под его руки не смог бы даже Легион Обрубленный Хвост в полном составе.
— Отличные друзья! — подхватила я, бесцеремонно оглядываясь по сторонам. — И за это, несомненно, стоит выпить.
Это предложение сдружило всех нас ещё больше.
Было
А потом мы долго и проникновенно пели длинные задушевные песни, пока не рассвело и мгла за окнами из чёрной не стала серой.
Это, видно, и было сигналом к закрытию кабачка.
Тем же манером, как спустились, мы с Ряхой величественно ушествовали на второй этаж.
В коридоре, предчувствуя близкую постель, он всё-таки споткнулся. Еле его удержала.
— Ничего, Двдцать Втрая, — заплетающимся языком выговорил Ряха. — Я в пррядке!
— Мы оба там, — утешила я его. — Последние шаги, терпи, король.
— Из последних сил терплю, — признался Ряха. — Скоро лопну.
— Тогда пошли на двор, — вздохнула я и повела его к лестнице на кухню.
На кухне было тихо и безлюдно, лишь дремал на лавочке мальчишка. Уличная дверь была закрыта на огромный кованый крючок.
Ряха, наконец-то, первый раз за ночь отпустил мои плечи, поддел пальцем крюк и, без церемоний толкнув дверь головой, исчез во дворе. Дождь так и полосовал деревню.
Я стояла, прислонившись к косяку, и дремала, потому что держаться в вертикальном положении самостоятельно сил у меня тоже уже не было, всё-таки несколько часов орать незнакомые песни — это не семечки щёлкать.
Ряха вернулся мокрый (от дождя, не подумайте чего плохого), но куда более бодрый, чем вышел. И дождь его освежил, и мечта осуществилась…
— С облегчением, — поздравила я его, просыпаясь.
— Спасибочки, — отозвался счастливый Ряха. — Хорошо-о-о… Как Медбрат по душе босиком прошёл. Ну, теперь и жить можно. Пошли.
И мы снова стали подниматься.
И поднялись, что удивительно.
Я довела Ряху до его кровати, проследила, чтобы он упал в неё, а не мимо — сама удивилась своей заботливости и решила, что я или святая, или это меня забавляет, или я оправдываю злоупотребление слезой Медбрата только будущим королям и только в карьерных целях. Одно из трех.
Прошла к себе и, задумчиво глядя в залитое дождём оконце, вспомнила последние строчки песни, которую мы старательно пели перед тем, как разойтись:
А четвертого, толстого, съели…Забралась под одеяло,
Поспать дольше обеда мне не дали — принесли завтрак.
Девушка, не доверяя это дело мальчишке, сама внесла поднос с молоком и свежими, ещё тёплыми булочками.
— Спасибо, — сонно пробормотала я из-под одеяла. — Поставьте там, я сейчас… — надеясь, что девушка уйдёт, и я буду спать дальше.
Но у девушки были другие планы.
— А что хотел бы получить на завтрак ваш спутник? — спросила она заботливо.
И я про себя подумала: «И Ряха плакался, что в любви ему не везёт…»
— Вы ему кислого молока полведра принесите, — посоветовала я. — Он будет вам очень признателен. И мяса кусок. После вчерашнего веселья иных изысков он не оценит.
— Полведра? — изумилась девушка.
— Никак не меньше, — вздохнула я, пытаясь замаскировать этим вздохом зевок. — Кислого молока надо столько же, сколько накануне было выпито слёзки. А он никак не меньше полведра её откушал.
— Но полведра… — продолжала сомневаться девушка.
— Королевская доза, — объяснила я. — Причём нести лучше в ведре, — пить удобнее.
— Хорошо, пойду, ведро найду, — немного растерянно решила девушка и вышла.
Тёплые булочки искушающе пахли. И неуклонно остывали.
Плюнув на сон, я занялась ими, лениво думая, обратит ли девушка внимание на слова «королевская доза» или нет.
Дождь так же сеял, — а это, значит, вечером кабачок будет полон.
Как я и предсказывала, Ряха с благодарностью похмелился полуведром кислого молока и вновь развил бурную повстанческую деятельность, огорчив девушку невниманием.
Жуя на ходу мастерски запечённое на углях мясо, он вошёл ко мне в комнату, протянул лист бумаги и карандаш, и сказал:
— Записывай.
И принялся диктовать имена и занятия людей, с которыми вчера познакомился.
Я уже исписала лист с обеих сторон, — но имена всё ещё не кончались.
— Да ты же после вчерашнего и своё-то имя забыть должен? — удивилась я.
— Я же вчера не развлекался, а дело делал, — с глубокой внутренней логикой ответил Ряха.
— Дело — не дело, но от такого количества слёзки и кони дохнут, — предупредила я.
— Знаю, — серьёзно сказал Ряха. — Но по-другому мне бы и не поверили. Помыться бы…
— Обратись к доброй девушке, что носит тебе вёдрами кислое молоко, — посоветовала я. — Похоже, в её сердце для тебя открылся хороший кредит.
— То, что простительно легионеру, непростительно королю, — заявил вдруг Ряха.