Охотники за мифами
Шрифт:
— Как ты? — спросил Фрост.
Бросив парку на снег, Оливер прислонился к ближайшему дереву и уперся затылком в шершавую кору. Вопрос был весьма общим, а количество возможных ответов — бесконечным. Но он знал, что Фрост спрашивает не просто о самочувствии.
— Наверное, скоро мне понадобится более длительный привал, — сознался он, потирая ладонями поросль на щеках: это помогало ему отрешиться от грез и вернуться к реальности.
— Безопаснее пройти сквозь Завесу сейчас, — ответствовал зимний человек. — На той стороне теплее. Охотники уже наверняка добрались до городка,
Когда солнечный свет падал на него под особым углом, Фрост становился почти прозрачным. Оливер с трудом оторвал взгляд от этой красоты.
— Звучит логично, — произнес он, но мысли витали где-то далеко.
Нахмурившись, он взъерошил волосы, сжал ладонями виски. Память настойчиво возвращала его к тому катку, где была убита девочка. Перед глазами плясала желтая полицейская лента, отсекавшая каток от остального парка.
— Что тебя беспокоит, Оливер?
Он глянул на Фроста:
— Сейчас?
Зимний человек кивнул.
— Песочный человек. — Оливер испытующе посмотрел на спутника. — Он где-то здесь. Вчера вечером он убил маленькую девочку. И полицейские не узнают, кто это сделал. Не смогут узнать. Они даже не представляют, с кем имеют дело.
Фрост глубоко втянул воздух, выдохнул струйку холодного тумана.
— Понимаю. Тебе кажется, что ты каким-то образом отвечаешь за все это, потому что знаешь, кто убийца. Чувствуешь себя обязанным остаться. Помочь.
— Что-то в этом роде.
— Но ты прекрасно понимаешь, что полиция ничему не поверит. А встанешь на пути Песочного человека — он просто вырвет тебе глаза. Охотники и без того ищут тебя, ты же знаешь.
Оливер снова стукнулся головой об дерево.
— Да. Но мне кажется, что это неправильно. Речь идет о детях. Будут еще жертвы.
— Возможно, — согласился Фрост, глядя на него ясными, безжалостными голубыми глазами. — Но почему ты думаешь, что Песочный человек останется в этом мире? Он очень долго находился в плену. И теперь предсказать его действия невозможно. Даже если он действительно останется по эту сторону Завесы, то вряд ли задержится в этом районе. Будь мы свободны, я отправился бы искать его вместе с тобой. Может, так и случится, потом. Но сейчас нам надо направить все силы на то, чтобы отвести дамоклов меч, висящий над нашими головами.
Оливер не знал, о каком мече идет речь, но понял, что хотел сказать Фрост. Он не слишком охотно кивнул:
— Ясно. Я не питал иллюзий насчет того, что у нас есть хоть какой-то выбор. Но от этого не легче.
Они замолчали, и лишь звуки капели нарушали тишину. Оливер изо всех сил старался не думать о том, как им удастся найти профессора Кёнига и жив ли еще старик, а еще о том, сможет ли профессор помочь ему, если они все-таки его найдут. Позволь он себе размышлять об этом, неизбежно начал бы задаваться удручающими вопросами, а впасть в удрученное состояние было сейчас крайне опасно.
— Ну ладно, — сказал он, оторвавшись от дерева
Зимний человек задумчиво кивнул и огляделся по сторонам в поисках Кицунэ. Оливер последовал его примеру, автоматически посмотрев туда, где видел спутницу в последний раз. Но ее и след простыл.
Оливер сделал шаг, с тревогой глядя на Фроста. Зимний человек присоединился к нему, и они вместе побежали по тающему снегу, меж деревьев, следуя тем же путем, которым недавно прошла Кицунэ. Но через тридцать или сорок ярдов Оливер поднял руку, останавливая зимнего человека.
— Тсс, — прошептал он.
Фрост нахмурился, потрескивая ледяными морщинками на лбу:
— Что?
— Шум двигателей. Где-то неподалеку дорога.
Внезапно в небе прогремел и эхом разнесся между деревьев ружейный выстрел. Что-то промчалось по снегу слева от них, невидимое за упавшим кленом, покрывшимся за много лет горою мха и прелых листьев. Оливер не удивился бы, обнаружив над мертвым деревом порхающих пери.
Вслед за выстрелом раздался хриплый смех, а потом гиканье и свист.
— Охотники, — ветром прошелестел голос зимнего человека.
Оливер знал, что он имеет в виду не Охотников за мифами. Долетевшие до них голоса были абсолютно человеческими, к тому же невозможным казалось представить Сокольничего или кирата с ружьем. Стоял декабрь, и лес наверняка заполонило множество людей, мечтающих о белохвостом олене, но готовых согласиться и на пару зайцев-беляков или койота, если больше ничего не попадется. Пока Оливер рос, Макс Баскомб несколько раз отправлялся в отпуск поохотиться, но сына с собой никогда не брал. И хотя Оливера раздражал сам принцип охоты ради спортивного интереса, он с удовольствием пошел бы с отцом, если бы тот его пригласил. Ради того, чтобы старик заметил его, он даже мог попытаться кого-нибудь пристрелить. Он бы очень старался. Чтобы старик мог гордиться им.
Оливер не удивился тому, что в лес этим утром пришли охотники. Но их присутствие было весьма нежелательно по многим причинам, и не в последнюю очередь — потому, что ассоциации с охотой вызвали горечь у него в горле.
— Нам надо найти Кицунэ, — шепнул Фрост, и они стали пробираться между деревьев, скрываясь за стволами по мере возможности.
— Я уверен, она почуяла их намного раньше, чем они смогли бы заметить ее, — сказал Оливер.
Наверное, так оно и было, но он все равно волновался.
Судя по шуму, производимому охотниками, Оливер решил, что они уже настреляли достаточно и собираются домой. Они с Фростом как можно тише ступали по снегу, прячась за разлапистыми елями, приближаясь к небольшой горке, откуда и доносился шум проезжающих время от времени по дороге машин. Примерно в сотне ярдов от того места, где они услышали выстрел, показалась рукотворная снежная насыпь.
Голоса охотников раздавались как раз за ней. Они добродушно подшучивали друг над другом, потом кто-то из них громко рыгнул, и через насыпь полетела пустая бутылка из-под пива. Фрост презрительно посмотрел на бутылку и подошел ближе, бесшумно ступая по снегу.