Охотники
Шрифт:
Не сдержавшись, Мэг тихонько коснулась пальцем щеки Дженсена, он открыл глаза и тут же повернулся к ней.
— Извини, что разбудила, — произнесла она виновато.
— Я не спал, — ответил Дженс, и провёл рукой по её сияющим волосам, не отводя восхищённого взгляда.
— Не спал? — лукаво переспросила Мэг.
— Нет. Я просто наслаждался счастьем.
— Значит, ты счастлив? — она ждала ответ, ей хотелось, чтобы мир изменился не только для неё, но и для Дженсена.
— Волнуешься, счастлив ли я? — спросил он с улыбкой. — Ты просто чудо. — Знаешь, девушек подобные вопросы часто
Мэг поняла, что все тревоги беспочвенны, положила голову на грудь любимого, счастливо улыбнулась.
— Это самый счастливый день в моей жизни, — признался Дженс. — Правда? — Мэган довольно улыбнулась.
— А ты ещё не умеешь читать мои мысли?
— Пока нет, но, думаю, я к этому близка, — кокетливо сказала Мэг. — Тогда попробуй сейчас, — Мэган взглянула в чистые, изумрудные глаза Дженса, светящиеся нежностью, в которых всё читалось, как в открытой книге. — Я тоже тебя люблю, — улыбнулась она мягко.
— Ух - ты! Оказывается ты ещё и яснослышащая…
— Откуда это у тебя? — Она провела рукой по старому шраму, подняла пытливый взгляд на Дженсена. Ей нравилось его изучать: браслеты на правой руке, амулет в виде звезды на чёрном шнурке, небольшой шрам в области предплечья…
— Осталось на память о первой охоте на оборотня, — ответил Дженс. — А они существуют? — Мэг снова положила голову на грудь любимого, и тут же почувствовала его сильную руку на своей спине.
— У тебя остались сомнения? — спросил Дженсен с нежностью в голосе. «Какой неожиданный поворот судьбы, — думал он, — трудно поверить, что госпожа Фортуна сделала мне такой подарок — любовь. Всё это похоже на сон, всё это слишком нереально, чтобы быть правдой… но Мэган — реальна…» Мэган томно потянулась и, возвратившись в его объятия, мечтательно улыбаясь, сказала:
— Не верю, что сейчас где-то существует другой мир. Давай останемся здесь навсегда? — предложила она, игриво взъерошив его волосы.
— Конечно, любимая, — ответил, улыбаясь Дженсен.
— Мне так нравится… — мечтательно сказала Мэг.
— Что именно?
— Когда называешь меня любимой. Повторишь?
— Сколько угодно, — Дженсен обворожительно улыбнулся, — Любимая…
— Дженс, что ты делаешь? — рассмеялась Мэг счастливо, отвечая на пылкие поцелуи. — А на что это похоже? Доказываю свою любовь!
— Любовь к тебе делает меня слабой, — шутливым тоном возмутилась Мэг, — я не могу сказать тебе, нет… — И не хочу, — мысленно призналась сама себе.
— А я этим с радостью пользуюсь, — не раздумывая, заявил Дженсен. Он хотел выхватить хотя бы день счастья, не зная, что ожидает их в будущем. Глаза Мэган светились, как звёзды в чистом небе и влекли за собой в другой мир, мир абсолютного счастья. Дженс прижав её к себе, зарылся лицом в шикарные волосы, вбирая в себя их запах, и они опять утонули друг в друге.
Через некоторое время Мэг, взглянув в окно, спросила:
— Любимый, как ты думаешь, который час?
— Понятия не имею, да это и неважно, — ответил Дженс, пытаясь снова её поцеловать. — Подожди, подожди, — сквозь поцелуи, пытаясь остановить его, сказала Мэг. Дженсен остановился, сел, приняв смеренную позу, слегка улыбаясь,
— А вот это самый главный аргумент, — сказал Дженс, — я быстро в душ и вниз, а ты приводи себя в порядок и тоже спускайся.
Спустя двадцать минут Дженсен спустился в гостиную, никого там не застав, вышел в сад. Уил дремал в плетёном кресле, положив ноги на стол. При появлении Дженсена, он приоткрыл глаза и, отдав салют брату, сказал:
— Дядя Пит поехал заправлять машину, а я приготовил ужин. — А сколько сейчас времени? — спросил Дженс.
— Скоро девять, а если быть более точным, то восемь часов сорок минут, братик, — язвительно ответил Уил, — я, между прочим, уже, полчаса как всё приготовил, вас всех жду, Питера нет, вы… — в это время братья услышали шум подъезжающего джипа, — О! А вот и дядя появился.
Спустя несколько минут появился Питер, в руках которого были пакеты с едой. — Ну вот, прихватил вам кое - что в дорогу, остальное в машине, — сказал он, выкладывая на стол бананы, манго и несколько пакетов апельсинового сока, — а где Мэган? — Я здесь, — послышался ответ Мэг. Она так тихо стояла в дверях, что её никто не заметил, — позвольте вам помочь, — предложила она.
— Нет, нет, пусть уж эти лентяи занесут всё в дом, — проворчал Питер, а затем заботливо добавил, — ты бы присела, Мэган, тебе пока нельзя сильно напрягаться.
Мэг взглянула на Дженсена, и они дружно рассмеялись, затем Мэг и Дженс побежали к машине за оставшимися там продуктами, а Уил и Питер начали расставлять кресла и стулья в саду для ужина на свежем воздухе. Минут через двадцать все расселись на свои места. На столе в огромном блюде лежала курица под сыром Пармезан, рядом стоял салат с авокадо и белой фасолью, разложенное в тарелки куриное барбекю под соусом манило соблазнительным ароматом, а поджаренные ломтики хлеба просто сами просились в рот.
— Достаточно плотный ужин для столь позднего времени, — заметила Мэг, но вместе с тем, ела с удовольствием.
Говорил, в основном дядя Питер. Видимо он решил восполнить пробел, и рассказал практически всю историю семьи Майеров, начиная с Бенджамина и Эйелен. Он рассказал о своём младшем брате, отце Дженса и Уила, Роберте, о его женитьбе на чудной Елене, чья семья уехала из России в период четвёртой волны эмиграции, но больше всего Питер рассказывал о своём отце Адаме Майере. Дженсен и Уильям никогда не видели свою бабушку Софи, которая скончалась задолго до их рождения, и Питер рассказывал о ней с такой любовью, что у Мэг выступили слёзы на глазах. По просьбе дяди, Уил сбегал в дом и принёс два больших семейных альбома, и Питер, показывая старые выцветшие фотографии вспоминал, вспоминал… Словом ужин затянулся надолго, и уже в двенадцатом часу, Дженс напомнил дяде, что завтра им рано вставать и неплохо было бы отдохнуть.