Охотский рейд комкора Вострецова(Разгром белогвардейской банды генерала Пепеляева)
Шрифт:
Но вернемся к истокам. Итак, осенью 1922 года, объединив вокруг себя все контрреволюционное отребье Якутии и Охотского побережья, Пепеляев и Ракитин с двух направлений начали наступление на Якутск. По пути они надеялись привлечь на свою сторону коренные народности, якутских буржуазных националистов и тойонов, тунгусских князцов и старшин. Однако трудовое население тайги и якутская интеллигенция, вышедшая из среды простого народа, не поддержали Пепеляева. В 180 километрах от Якутска, на таежной поляне Сасыл-сысы, красный отряд героя Гражданской войны И. Я. Строда остановил наступление белобандитов и в кровопролитном двенадцатидневном бою нанес им поражение. Пепеляев и Ракитин вынуждены были отступить в Аян и Охотск, откуда с награбленной пушниной и золотом намеревались
Якутская автономная республика не имела возможности своими силами довести до конца разгром пепеляевщины, и ее правительство обратилось к Дальревкому с просьбой прислать на помощь экспедиционный отряд из Приморья. И вот в феврале 1922 года в штабе 5-й Краснознаменной армии началась разработка оперативного плана разгрома опасного гнезда контрреволюции [10] . Большую работу по подготовке экспедиционного отряда осуществили лично командарм Иероним Петрович Уборевич, командир 17-го Приморского корпуса Борис Миронович Фельдман, молодой комиссар Иван Степанович Конев, помощник командира дивизии Степан Сергеевич Вострецов, служивший в то время в штабе армии, и другие военачальники. Много лет спустя И. С. Конев писал в своих воспоминаниях: «Разгромить и ликвидировать последнее контрреволюционное гнездо было поручено одному из боевых командиров нашего корпуса, герою штурма Спасска, пом-комдиву… товарищу Вострецову». В немногих словах полководца поясняется, почему выбор пал именно на Вострецова — мастера внезапных, дерзновенных ударов.
10
Центральный государственный архив Военно-Морского Флота (ЦГАВМФ), ф. р. — 2193, оп. 1, д. 11, л. 1.
13 апреля 1923 года, в день назначения его командиром экспедиционного отряда, С. С. Вострецов был принят председателем Дальревкома Петром Алексеевичем Кобозевым [11] . Они долго беседовали, и Степан Сергеевич получил подробные инструкции об организации революционной власти на местах, освобожденных от белых, об обеспечении продуктами питания населения Охотского побережья. А уже вечером, с чужим паспортом, чтобы не быть опознанным японской разведкой, С. С. Вострецов скорым поездом отправился из Читы во Владивосток. Через некоторое время из штаба армии ком-кору Б. М. Фельдману была передана окончательная директива о составе экспедиционного отряда: «В дополнение к своей директиве командарм приказал:
11
См.: Ленинская гвардия на Дальнем Востоке. Хабаровск, 1970, с. 354–355.
1. Начальником экспедиции назначается помкомдива-36 т. Вострецов.
2. В экспедицию выделить около 2-х батальонов 2-го Нерчинского полка, но с таким расчетом, чтобы общее количество не превышало 800 человек, считая в том же числе и взвод артиллерии…
4. Все вышеуказанные части должны пройти ускоренную подготовку согласно ранее данных указаний, особенно обратив внимание на умение пользоваться пулеметами и быстроту производства десанта. Полная боевая готовность — к 23 апреля.
5. Экспедиционный отряд обеспечить обмундированием, огнеприпасами и продовольствием на 4 месяца…
7. Суда и экспедиционный отряд переходят в полное подчинение т. Вострецова, который непосредственно подчиняется вам и руководствуется вашими директивами» [12] .
Получив аналогичные директивы, штаб корпуса и штаб Забайкальской дивизии, в состав которой входил Нерчинский полк, приступили к отбору и подготовке личного состава экспедиционного отряда. Помощниками С. С. Вострецова были назначены командир кавалерийской бригады, участник штурма Спасского укрепленного района Борис Андреевич Погребов и командир полка Забайкальской дивизии Виктор Николаевич Безродный, прошедший в боях и в походах огненный путь от Волги
12
ЦГАВМФ, ф. р. — 2193, оп. 1, д. 11, л. 11.
Штаб экспедиционного отряда возглавил начштаба Второго Нерчинского полка любимец красных бойцов Николай Павлович Верещагин. Военным комиссаром Охотско-Аянской экспедиции стал известный в Забайкалье и на Дальнем Востоке политработник, член партии с 1918 года Петр Митрофанович Пшеничный, сражавшийся и с генералом Красновым под Царицыном и с Колчаком в Сибири. Приморская газета «Красное знамя» 3 июля 1923 года под заголовком «Герои Аяна» писала о нем: «Военный комиссар экспедиционного отряда 5-й Краснознаменной армии тов. Пшеничный — сын крестьянина, конторщик по профессии. С 1918 года принимал деятельное участие в революционном движении. Сначала работал на Южном фронте, а с ликвидацией деникинщины переброшен был для работы на Дальнем Востоке. Работал в Прибайкальской и Забайкальской губерниях, главным образом на военно-политическом поприще».
В то время П. М. Пшеничному исполнилось всего лишь 25 лет, а он уже командовал полком, участвовал в боях, был неоднократно ранен. В Забайкальской дивизии он служил недавно, но бойцы любили и уважали своего комиссара за бесстрашие, за ровный и спокойный характер, за чуткое отношение к нуждам простого солдата.
Помощником П. М. Пшеничного стал секретарь парторганизации Нерчинского полка Иван Андреевич Чупрынин.
Биографии и бойцов и командиров экспедотряда оказались очень похожими. Эти люди рождены революцией и прошли закалку Гражданской войной. Да и отбирали в отряд в основном опытных воинов, прошедших сквозь горнило трудных боев.
И. А. Чупрынину посчастливилось видеть и слышать В. И. Ленина в Москве в грозном 1918 году, и он часто рассказывал об этом событии. Уважали бойцы своего помвоенкома за мужество, за отвагу в бою.
В своей работе военком экспедиции и его помощник всегда опирались на партийную организацию, которая насчитывала 80 человек — каждый десятый боец был коммунистом. Показывая примеры дисциплинированности и храбрости, эти люди сыграли главную роль в успешном исходе ответственной военной операции. Большим авторитетом среди членов партии пользовался политрук 7-й образцовой роты Михаил Емельянович Панченко. Ему в то время исполнилось всего лишь двадцать один год, а он уже слыл бывалым воином. Добровольцем ушел Михаил на фронт, воевал в партизанском отряде и в частях Народно-революционной армии ДВР. В 1921 году вступил он в ряды Коммунистической партии, а через некоторое время назначен политруком которая заслужила звание образцовой в Нерчинском полку.
Коммунист Александр Иванович Спирин был переведен в экспедиционный отряд вместе с командиром кавалерийской бригады Б. А. Погребовым. В семнадцать лет он ушел воевать против белогвардейцев. Малограмотный деревенский парень стал сознательным воином революции, успешно овладел специальностью шифровальщика, вступил в ряды ленинской партии. Он был рядовым воином-коммунистом, но С. С. Вострецов в первую очередь высоко ценил его как шифровальщика, а зная храбрость Александра, не разрешал понапрасну лезть под вражеские пули. Александр Спирин своим искусством шифровальщика сыграл немалую роль в «ледовом походе», и его тайнопись так и не смогли разгадать белогвардейские дешифровальщики.
Из личного состава экспедиции нельзя не упомянуть командира отделения Василия Илларионовича Лиханова, рядовых Антона Павловича Снегуренко, Ивана Павловича Михайленко, Андрея Максимовича Шахова, Константина Владимировича Кузьмина, Дмитрия Егоровича Кузенского и других храбрых воинов, отличившихся в операции против пепеляевщины.
Было среди опытных, закаленных в боях солдат и немало молодых украинцев, еще ни разу не нюхавших пороха. Сначала их предполагалось не брать в экспедицию, но комдиву Глазкову не хотелось разлучать молодых солдат со своими ставшими уже родными старшими товарищами. Тем более что опытными солдаты не рождаются, молодых воинов надо было готовить для будущих боев.