Окаянь 2

Коклюхин Александр Васильевич

Глава 2

2.

— Что происходит, Арсений? — обернулся к бригадиру Жиртуев.

— Что надо происходит! — Жагрин спрыгнул на снег рядом с ними. — Пашке иди помоги. Он там один на один со всеми. Скажет, что делать. А до тебя видно не дошло с первого раза, да? Ведь сказано было, отстегнуть! — он выхватил из

рук Ильи оружие и, отстегнув магазин, отбросил и его и автомат далеко в сторону.

— Не было печали, ёжики колючие! — Тихон ухватился за дверной поручень и, толкнувшись ногой от гусеницы, забросил себя внутрь жилой секции.

Елена кинулась было к черневшему неподалёку в сугробе автомату Ильи.

— Назад! — рявкнул Жагрин. В руке у него появился пистолет.

Лу успокаивающе подняла раскрытые ладони на уровень груди и медленно отошла на прежнее место. Внезапный порыв сменило осознание, что она ничего не успеет. Ни отыскать в снегу магазин, ни присоединить его к автомату, ни дослать патрон.

Зотагин ничего не понимал. В голове глупо вертелось: “Ехали мы ехали и, на тебе, – приехали!” Ведь нормально же всё было. А теперь Иваныч как с цепи сорвался. Того и гляди всех перекусает. Пистолетом, вон, ни с того ни с сего Ленке угрожать стал. С чего бы? Вертушка эта тоже. Кого привезла – непонятно. Кругом одни загадки.

— Иваныч…

— Вы, трое! — перебил бригадир Зотагина. — Лезем в отсек! Быстро и молча! Ну! — он двинул стволом пистолета в сторону двери.

Лу презрительно хмыкнула, но перечить не стала. Шагнула в указанном направлении. Илья тоже, но так, чтобы Жагрин одновременно оказался между ним и Еленой.

Треск выстрела заставил Зотагина вздрогнуть. Пистолет в руке бригадира дёрнулся, выбросив коротко блеснувшую на свету гильзу. Иваныч шагнул назад и вправо, оказавшись на пути Линху. Пистолет направил на китайца.

— Убивать не стану, но больно сделаю, — предупредил он.

Елена что-то быстро сказала Илье на китайском. Тот нехотя ответил. Тоже по-китайски и, сверля бригадира взглядом, отступил на шаг.

— Он принял к сведению ваше предупреждение, — сказала Лу.

— Пока поверил. Но если…

Что сделает бригадир, если его ослушаются, они так и не узнали. Помешал Жиртуев.

— Арсений, да объясни ты наконец по-человечески, что происходит-то? — высунулся из двери Тихон. За его спиной столпились остальные.

— Твою мать! — с чувством выругался Жагрин. — Ничего доверить нельзя!

— Ладно тебе, — отмахнулся Тихон. — Доверял же до этого, ёжики колючие! Ты лучше скажи, зачем народ стволами пугаем? — он спрыгнул на снег. — И что за дура там на поляне приземлилась?

— Твои гости, Арсений Иванович? —следом за ним спустился Фан-Цзынь.

— Павел, я тебе что приказал? Держать всех на

мушке! — пистолет бригадира по-прежнему был направлен на Илью хотя он понимал, что уже не контролирует ситуацию. За его спиной возле гусеницы транспортёра столпились все члены экспедиции. Последним спрыгнул на снег Голубчик.

— Дверь прикрой, а то всё тепло выдует, — сказал ему кто-то.

— Нашли крайнего, — недовольно проворчал Сергей, но полез обратно. Закрывать дверь.

— Извини, Арсений, я со своими не воюю, — рассудительно ответил Дзьонь.

— Дурак ты, Пашка! — в сердцах бросил Жагрин. — Где ты своих тут увидел?

— Свои, если я правильно понимаю, у вас там? — Фан-Цзынь кивнул в сторону прогалины, где приземлился вертолёт.

— Правильно понимаешь, — процедил Жагрин, глядя туда же.

Ветер очистил небо, отогнав тучи к горизонту. Свет полной луны маскировал силуэт вертолёта в его же собственной тени.

— «Блэк хоук», кажется, — сказал Осокин за спиной Зотагина, тоже пытавшегося разобрать, что происходит на пустоши. — К шаману не ходи, американцы.

— Кроме них некому, — согласился с ним Голубчик. — Говорил же, ноги надо было сразу делать! Ещё там, на заимке! И как только они про нас узнали! — всполошился он.

— Нужен ты им больно! — презрительно бросил Жагрин.

— Спасибо успокоил! — с визгливой ноткой в голосе выдал Голубчик. — И кто им тогда нужен? Этот политический? Или наш убивец липовый?

— Мы им нужны, — вместо бригадира ответил Дмитрий Олегович. — Верно, господин Жагрин?

— Верно, — не стал отпираться тот.

— Они им нужны! — не унимался Голубчик. — Успокоили, называется! А мы с Лёнькой и Сашкой к вам довеском пойдём, так получается? Если здесь всех не хлопнут!

— Отставить истерику! — разозлился Иваныч. — И разговоры отставить! Молчать и выполнять приказы! Всех касается! Никакой самодеятельности! Эти парни шутить не будут!

— Понятно, что не шутки шутить в такую даль мотнулись, ёжики колючие, — проворчал Жиртуев.

В тёмном корпусе вертолёта, бросив на снег жёлтое пятно, образовался светлый прямоугольник. В нём мелькнуло несколько силуэтов, и прямоугольник исчез. Прилетевшие направились в сторону транспортёра.

— Совсем обнаглели, — громко прошептал Дзьонь. — Идут, как у себя дома.

— А они, Паша, и есть у себя дома, — едко отреагировал Осокин.

— Разговорчики! — прошипел Жагрин.

Все замолчали, наблюдая за приближающимися фигурами.

— Одной очередью всех можно срезать. И не узнает никто.

— Сдурел, Пашка? — обернулся к нему бригадир — Они тебя оттуда, — он кивнул на вертолёт, —так сами срежут, что мокрого места не останется.

— А его из противотанкового поджечь. Жаль не успеем уже, —продолжил Дзьонь.