Окаянная душа

Карпо Катти

— Моя госпожа, вы совсем ничего не весите, — пробормотала гарпия тоном беспокоящейся мамашки.

— Нынче совесть, как моя главная массовая составляющая, улетела на Канарские острова. Так что уж не обессудьте за скромность весовой категории, — пробурчала Зарина и нетерпеливо дернулась в руках Ланиэль. По ее мнению, можно было уже давно выбраться из холодного ущелья вместо того, чтобы лясы точить. Меньше слов, больше дела!

С драгоценной ношей в руках Ланиэль присела и, оттолкнувшись ногами, стремительно взлетела. Дыру в стене они

преодолели за долю секунды, и вот уже девочка жмурилась, спасаясь от яркого света солнца. Они выбрались!

— Ого, неплохой вид. — Зарина восхищенно уставилась на могучие отвесные склоны, поросшие сочной зеленью. На некоторых участках деревья словно росли из камней, а поверхность представляла собой буйство красок: насыщенный красный оттенок пород резко сменялся пепельно-серым, ближе ко дну доходящим до мглисто черного. По дну ущелья текла бурная река, замедляющая свой бег лишь на небольших отрезках с куцыми деревцами, которые ей приходилось огибать.

— А на Земле сейчас осень, — задумчиво проговорила Зарина, переставая фокусировать взгляд и наслаждаясь сплошной зеленой линией, в которую тут же превратились горные леса.

— В Утопии тоже осень.

Девочка повернула голову на голос. Ланиэль смотрела на нее и улыбалась. Вообще-то Зарине не очень нравилось находиться настолько близко к кому-либо, но сейчас ей приходилось одной рукой цепляться за шею гарпии, и тут уж волей-неволей не отодвинешься.

— И что, тут все сезоны вечнозеленые? — недовольно спросила Зарина. Она не собиралась вести светскую беседу с Ланиэль, которой ни капельки не доверяла, но бессмысленные разговоры могли на время отвлечь девочку от тягостной мысли, что ее несут на руках как какую-то невесту или как мешок с картошкой.

— Обычно природа благосклонна к нам. — Ланиэль отвернулась от Зарины и воззрилась вперед. Ветер от ее крыльев давно сорвал капюшон с головы Эштель и теперь норовил стянуть еще и шапку. Зарина придерживала ее свободной рукой, но ничего не могла поделать с выбивающимися из-под нее волосами. Веселья добавляли и распущенные локоны самой Ланиэль, которые то и дело норовили броситься Зарине в лицо. — Но бывают и ненастья, холода, стихийные бедствия. Многие предпочитают считать, что в такие периоды боги и сама природа наказывают нас за наши ошибки и прегрешения.

— Многие не учатся на своих ошибках, — пробормотала Зарина. — Вашим богам и природе легче было бы уничтожить сам источник зла.

Ланиэль покосилась на девочку в своих руках.

— Вы имеете в виду уничтожить нас?

Зарина кивнула и почувствовала, как напряглись руки, удерживающие ее.

— Я имею в виду всех. — Девочка смотрела вниз, наблюдая, как каменистые гряды сменяются зеленой долиной. — Всех живых существ, способных совершать ошибки и тем самым причинять вред. Стало бы намного легче.

— И пусто, — добавила Ланиэль. Ее шартрезовые глаза подернулись дымкой грусти. — Во всех существующих мирах стало бы крайне пусто. Мы отличаемся друг

от друга, но мы все неизменно ошибаемся. Однако никто из нас не желал бы себе участи уничтожения. Мы хотим жить.

— Так говорят или слабаки, или очень сильные личности. — Зарина поймала фиалковую прядку Ланиэль и накрутила ее на палец. — Насчет похожести… Остальные в Утопии такие же как ты?

Брови гарпии вопросительно дернулись.

— Не совсем понимаю вопроса, моя госпожа.

— Такие же синие и с хвостами? — без обиняков уточнила Зарина, легонько тыкая пальцем в щеку Ланиэль. Гарпия от ледяного прикосновения чуть вздрогнула.

— Нет. Скорее утопийцы больше похожи на вас, — Ланиэль немного помолчала и продолжила, — на людей. Они люди, как и вы, по крайней мере, основная масса жителей Утопии.

— Ну надо же. Значит, я не буду привлекать внимание, если затешусь в местное общество. — Зарине пришлось придвинуться поближе к гарпии, чтобы та могла слышать ее. Они поднялись выше к небу, и ветер завывал здесь громче, чем музыка на рок-концерте. К тому же становилось холоднее.

Ланиэль с сомнением качнула головой, но свои мысли озвучивать не решилась. Что-то подсказывало ей, что ребенок в ее руках умудрится обратить на себя всеобщее внимание даже если постарается вести себя тише кладовой мыши.

— Эй, Мини-бикини, а что это за пророчество, о котором ты с таким страхом лепетала?

Ланиэль занервничала. Ей хотелось пощелкать пальцами, чтобы успокоиться, но у нее были заняты руки. Она итак старалась периодически себя одергивать, чтобы не забыться и не выронить драгоценного пассажира.

— Это что-то вроде предания. — Ланиэль попыталась придать голосу больше непринужденности. — Ничего такого. О нем в каждой школе рассказывают.

— Раз эта такая неважная муть, что же тогда ты вся трясешься? — поинтересовалась Зарина, потянув локон волос Ланиэль, но совсем чуть-чуть, до легкого дискомфорта. Имелась у нее такая привычка. Ей казалось, что чужие волосы в руках олицетворяют собой некий контроль над этим человеком. Ведь становится ужасно больно, когда тебя тянут за волосы.

— Я не трясусь! — запальчиво ответила Ланиэль, но ветер унес всю громкость из интонаций.

— Да ну?

— Это всего лишь пророчество… Ладно, я немного соврала, сказав, что оно неважное. На самом деле оно рассказывает о человеке, который появится из ниоткуда и сможет без ущерба для себя дотрагиваться до камней Душ.

— Всего-то? — Зарина выглядела разочарованной. — Чел и его камешки? Раздули, блин, апогею.

— Я же вам уже говорила, что камни Душ — величайший страх Утопии! — На лице Ланиэль появилась досада. Она кривилась, не зная, как сформулировать аргументы так, чтобы до рыжеволосой девочки дошло значение этого Пророчества. — Эти безопасные на вид камни на самом деле пожирают душу! И это при одном прикосновении! Сам факт того, что подобная жуть существует, может лишить сна на долгие месяцы!