Океан сказаний
Шрифт:
«Да это брат мой, Ашокадатта, каким-то образом попал сюда!» — тотчас с удивлением он воскликнул и, отбросив оружие, со слезами на глазах подбежал к Ашокадатте, пал ему в ноги и проговорил: «Я твой младший брат, Виджайадатта, оба мы дети достойнейшего из брахманов Говиндасвамина. Уже давно я по воле рока стал ракшасой, а оттого, что я череп расколол, прозвали меня Капаласпхотой. Только лишь я тебя увидел, как вспомнил о своем брахманском достоинстве, и исчез облик ракшасы, исчез обман, окутывавший мою душу». Услышав эти слова, крепко прижал брата своего Ашокадатта к груди и словно омыл слезами его тело, оскверненное пребыванием в облике ракшасы.
В тот же миг спустился с неба наставник видйадхар Праджнаптикаушика и так сказал обоим братьям: «Оба вы — видйадхары, и были в таком жалком состоянии из-за проклятия. Нынче же кончился рок проклятия; обретите снова присущие видйадхарам магические знания и ступайте домой — обнимитесь с родными». Так сказал он им и, вернув им магические знания, тотчас вознесся на небо. Они же оба, снова
Отец долго и горячо обнимал Виджайадатту, словно был тот воплощением утоленного желания вновь с ним увидеться. Узнав о случившемся, сам царь Пратапамукута, тесть Ашокадатты, в радости поспешил туда. Обласканный царем, Ашокадатта, которого с нетерпением ждала жена, поспешил в столицу и вступил в нее с большим торжеством. Много золотых лотосов отдал он царю, и очень радовался этому Пратапамукута, ибо получил много больше того, что ожидал.
В присутствии всех собравшихся спросил тогда Говиндасвамин с удивлением и любопытством у Виджайадатты: «Рассказал бы ты, сын мой, что случилось с тобой после того, как обратился ты в ракшасу». Начал рассказывать Виджайадатта: «Когда я из озорства и по воле рока расколол горящий череп, в рот мне попал кусочек мозга, от чего превратился я в ракшасу и ум мой был омрачен заблуждением. Прозвали меня ракшасы Капаласпхотой, взяли меня с собой и стал я одним из них. Привели они меня к своему повелителю, я ему понравился и сделал он меня со временем начальником своего войска. Опьяненный гневом, он однажды напал на гандхарвов и в битве с врагами был убит. Тогда его подданные согласились на то, чтобы я стал их правителем, и начал я вершить дела царства ракшас, поселившись в их столице. Там и случилось так, что благодаря встрече с благородным Ашокадаттой, искавшим золотые лотосы, перестал я быть ракшасой. О том же, как благодаря освобождению от проклятия возвратились к нам прежние магические знания, пусть поведает старший брат!» Так кончил рассказывать Виджайадатта, и взял слово Ашокадатта, чтобы узнали все начало истории:
«Прежде, когда мы были видйадхарами, увидели мы однажды с небес, как в обители святого Галавы плещутся в Ганге его дочери. Случилось так, что и мы, и девушки воспылали друг к другу страстью, но когда мы тайно встретились с ними, с помощью божественного провидения их родственники узнали об этом и в ярости прокляли нас обоих. «Вы, грешники, родитесь теперь в мире смертных и предстоит вам разлука, полная необыкновенных приключений. Но если в недосягаемом для людей отдаленном крае один из вас узнает другого, то обретете вы вновь от учителя магические знания и, освобожденные от проклятия, снова станете видйадхарами и встретитесь с родными». Так все и получилось. Родились мы оба на земле, как было предсказано, а о том, как мы разлучились, вам все известно. Теперь же, когда благодаря могуществу тещи пошел я за золотым лотосом и попал в столицу повелителя ракшас, я там встретил своего младшего брата. Там же обрели мы наши знания от Праджнаптикаушики, наставника видйадхар, и снова став видйадхарами, поспешили сюда». Так Ашокадатта, избавившийся от неведения благодаря тому, что кончилось действие проклятия, закончил повесть о своих изумительных приключениях, рассказанную им отцу, матери и жене своей, дочери царя. И они, приобщившись к его мудрости, стали такими же видйадхарами, как и он сам. Попрощавшись с царем, Ашокадатта с родителями, обеими женами и братом поспешил по небесной стезе во дворец своего повелителя. Когда же он повидал его, то, испросив его дозволения, стал вновь зваться Ашокавегой, а брат его — Виджайавегой. После этого юноши-видйадхары, сопутствуемые родными и близкими, удалились в свое жилище на прекрасной горе Говиндакута.
Правитель же Варанаси, царь Пратапамукута, изумленный всем случившимся, поместил в своем храме на второй чаше золотой лотос, принесенный ему Ашокадаттой. Другими же золотыми лотосами он украсил храм Шивы, выразив тем самым свою великую преданность Трехглазому. Великой честью почитал Пратапамукута для себя то, что, выдав дочь за Ашокадатту, он породнился с братьями.
Вот так по каким-то причинам случается, что божественные существа обречены на рождение среди людей, но благодаря присущим им добродетелям и мужеству они даже в труднейшем деле достигают успеха.
Потому, океан добродетели, думаю я, что заложено в тебе нечто божественное, что поможет достичь тебе желанной цели. Благородные, проявляя энергию в свершении труднейших подвигов, открывают этим лишь сущность своей природы. Твоя желанная царевна Канакарекха, наверное, тоже божественная дева. Иначе с чего бы ей так хотелось супруга, повидавшего Канакапури?»
Так Вишнудатта в одиночестве ночи увлекательной повестью утешал Шактидеву, а тот, всем сердцем жаждущий увидеть Канакапури, укротил свое желание и терпеливо стал дожидаться утра.
Вот вторая волна книги «Четыре девушки» в «Океане сказаний»
5.3. ВОЛНА ТРЕТЬЯ
И вот на том острове Утстхала приходит на заре к Шактидеве властитель рыбаков Сатйаврата. В согласии с обещанием, которое он дал накануне, так он сказал Шактидеве: «Придумал я средство, брахман, как тебе достичь желанной цели. Стоит посреди океана прекрасный остров и называют его Ратнакута. Есть на нем храм, обитель владыки Хари. Туда всякий раз как наступит двенадцатый день светлой половины месяца ашадха, со всех островов, преодолевая многие препятствия, собираются люди принести Богу жертву. Может, встретится среди них и такой, кто побывал в Канакапури. Собирайся, поедем туда, ибо близок уже этот день». Вот какой сове: дал ему Сатйаврата, и Шактидева, ответив согласием, стал собираться и взял с собой то, что заботливо приготовил ему в дорогу Вишнудатта.
Взойдя на корабль, оснащенный Сатйавратой, вместе с ним отправился Шактидева немедля по океанским просторам. Устремились они вперед по волнам океана — сокровищницы всего необычного, изобилующего рыбами, похожими на целые острова, и спросил Шактидева Сатьяврату, стоявшего у кормила: «Что ото виднеется вдали: словно бы гора, покрытая птицами, возвышается среди океанских вод?» Отвечал ему Сатйаврата: «Это, почтенный, дерево вата, а под ним, говорят, страшный водоворот, и следует нам миновать это место, ибо никто из попадающих туда не возвращается». Пока он об этом говорил, их корабль подхватило течением и устремилось судно как раз в сторону этого дерева. Заметив это, закричал тогда Сатйаврат Шактидеве: «Пришел, брахман, наш смертный час. Смотри, помчалось наше судно неудержимо к дереву, и ничем не могу я остановить его бег! Несемся мы прямо в неистовый водоворот, словно в пасть смерти, и непреклонно влечет нас туда сила течения, будто всесильная судьба. Не страшна мне смерть! Разве тело вечно? Жаль мне, что не удалось помочь тебе достичь желанного. Могу лишь попробовать я сдержать несколько бег корабля, а ты тем временем попытайся уцепиться за ветви дерева. Если сумеешь спастись, значит твое счастье. Разве может кто-нибудь предсказать повороты судьбы или прихоть волн?» При этом великодушный Сатйаврата правил корабль так, чтобы прошел он поближе к дереву. Стремительно прыгнул Шактидева и уцепился за толстую ветвь, словно бы за берег океанский. Сатйаврата же, самоотверженно помогший другу, уже входил на своем корабле в уста водоворота.
Ухватился Шактидева за ветви дерева, словно за надежду исполнить свое желание, и, примостившись на них, размышлял в отчаянии: «Не увидел я города Канакапури, да к тому же погубил напрасно царя рыбаков. Всех попирает стопа судьбы, и никто не может отвратить предназначенное». Пока он предавался таким мыслям, день прошел, опустился вечер, и отовсюду слетелись к дереву громадные птицы. И дерево загудело от их клекота, а от ветра, поднятого их крыльями, заходил океан высокими волнами, будто казалось ему, что все они слетелись сюда, чтобы с ним повидаться и выказать свою любовь. Расселись птицы по ветвям, и услышал Шактидева, укрытый листьями, как они человеческим языком между собой разговаривают. Рассказывали они друг другу, кто что увидел за день, — одна птица про новый остров, другая о новом городе, а третья о стране, прежде невиданной. И сказала старейшая из птиц: «Слетала я сегодня за добычей в Канакапури. Завтра на заре снова я полечу туда — удачлива там охота. Зачем мне, старой, уставать, летая в дальние страны?» Слова ее были для Шактидевы подобны неожиданно хлынувшему потоку живительной амриты, и он, успокоившись, подумал: «Вот и узнал я благодаря судьбе о городе Канакапури, а чтобы добраться туда, воспользуюсь я этой птицей — она перенесет меня на своем громадном теле». Рассудив так, он, пока птица спала, забрался к ней на спину и примостился между крыльев. Когда же наступило утро, разлетелись все птицы, и та птица тоже взлетела, словно была она причастна воле судьбы. Не замеченный ею, летел на ее спине Шактидева, и быстро она домчала его до Канакапури, где принялась искать добычи.
В одном из городских садов слез с ее спины Шактидева и пошел в глубь этого сада. Вскоре он увидел двух дев, собиравших цветы. Тотчас приблизился к ним юноша и спросил их, удивленных его появлением: «Что это за страна и кто вы такие, милые?»
«Это город Канакапури, и живут в нем видйадхары, — отвечали девушки, — а это сад видйадхари Чандрапрабхи, мы в этом саду садовницы и собираем для нее цветы». Тогда он попросил красавиц: «А не могли бы вы так сделать, чтобы повидать мне вашу госпожу?» «Так и быть», — ответили они на его просьбу и провели юношу к царскому дворцу. Вошел он в него и увидел там колонны из рубинов и стены из золота, будто был этот дворец средоточием богатств. Завидев его, служанки Чандрапрабхи поспешили сообщить ей о неслыханном событии — пришел во дворец смертный. Она же повелела привратнику немедля его привести к ней. Когда он вошел и взглянул на нее, она ему показалась истинным праздником для очей, верхом совершенства чудесного искусства Творца. Царевна же поднялась с ложа, украшенного прекрасными жемчугами, для того чтобы приветствовать его и оказать ему почтение. После того как он сел, спросила его с о любопытством Чандрапрабха, кто он такой и как попал в эту страну, недоступную для людей, и Шактидева рассказал ей, откуда он родом, из какой семьи, назвал ей свое имя и поведал про то, что пришел сюда повидать город Канакапури и этим добиться руки царевны Канакарекхи.