Океан. Выпуск восьмой
Шрифт:
Степан хотел возразить Аритомо Ямаде, но передумал.
— Прибыл капитан Мицуёси Набунага, — продолжал молодой японец. — Он просто почернел от злобы. Сразу потребовал встречи с профессором Накамурой, тот назначил ему время. Их встреча состоится в четырнадцать часов. Возможно, я смогу присутствовать при этой беседе. Разумеется, не явно. Об этом они ничего не узнают. Теперь вы понимаете, почему мне нельзя идти на подводную прогулку?
— О да, конечно, — ответил Степан, — извините меня за то, что я напомнил вам старую историю.
— Пустое, — сказал Аритомо
Капитан Мицуёси Набунага резко вскочил на ноги и зашагал по комнате.
— Успокойтесь, — сказал Накамура, — вы самурай, а не слабая духом женщина.
Набунага остановился перед изображением божества милосердия — одиннадцатилицей и тысячерукой Каннон.
— Вам легко говорить о спокойствии, — произнес он глухо, — вы слишком большой человек для того, чтобы с вами случилось неожиданное, а я вынужден буду сделать себе харакири, если подобная неудача повторится.
— Что ж, о такой смерти мечтает всякий самурай. Но к делу. Значит, произошло все так, как на «Челленджере»?
— Именно так. Разве что взрыва было два, а не один. Ведь мы послали в атаку на этот авианосец четырех дельфинов. Сколько дней мы выслеживали его! И все полетело к чертям… Мы действовали по вашей инструкции. Дельфины спокойно позволили надеть на себя контейнеры со взрывчаткой, мы установили реле, объяснили им с помощью вашего кода предстоящую задачу и вывели на цель. И они пошли прямо к авианосцу. Но когда он был уже обречен и на палубе поднялась паника, вдруг дельфины отвернули от корабля, и каждая пара стала сближаться. Один за другим грохнули взрывы. Авианосец остался цел. Что происходит, сэнсей? Что стряслось с этими тварями? Может быть, они испугались?
— Это исключено, капитан, — произнес профессор. — Страх исключается. Здесь другое.
— Что ж? — нетерпеливо спросил капитан Набунага.
— Инстинкт. Запрет на любое зло, причиняемое человеку, стал у дельфинов инстинктом. Они наверняка увидели на палубе людей, сопоставили с этим информацию о прежних взрывах и пришли к выводу, что, если они взорвут авианосец, эти люди на палубе станут мертвецами, человечеству будет причинено зло. Вот и все, капитан.
— Но необходимо что-то предпринимать! — воскликнул Набунага.
— Недаром эта Фист-кых требует встречи со мной, — продолжал профессор Накамура. — Они все поняли или только догадываются… Первый тур мы свели вничью. Попробуем двинуть в игру русский козырь.
— Вы имеете в виду этого большевика?
— Вот именно. Я заставлю его убедить дельфинов в нашей лояльности по отношению к остальному человечеству. Что же касается истинной подоплеки, то этот доктор Бакшеев будет уверен в том, что льет воду на свою мельницу. Об этом я позабочусь…
— Я преклоняюсь перед вашим умом, сэнсей.
— На случай неудачи у меня заготовлен иной, на этот раз беспроигрышный вариант. Но всему свое время. Пойдемте в океанариум, посмотрим на «забастовщиков».
Профессор Накамура поднялся
За сотню метров от помещения, где происходил этот разговор, Аритомо Ямада снял с головы небольшие наушники и рукавом халата вытер со лба пот.
…Степан Бакшеев присел возле раковины и, склонив в сторону голову, заглянул под верхнюю створку. На бледно-лиловой поверхности мантии матово голубела большая жемчужина. Степан минуту любовался ею, потом оглянулся вокруг, подыскивая что-нибудь, чем можно было бы помешать раковине захлопнуть створки, когда он попытается избавить ее от драгоценности. Он увидел продолговатый обломок скалы и протянул руку, чтобы поднять его.
И вдруг что-то налетело на Бакшеева, сбило с ног, завертело, толкнуло и отбросило от раковины, и она тоже исчезла в клубах поднявшегося со дна ила.
— Вы живы? — услыхал он сдавленный голос Тиэми Тода.
Только теперь ощутил Степан ее руки, вцепившиеся ему в плечо.
— А почему я должен был умереть? — спросил он.
— Смотрите!
Мутная завеса редела, и Степан увидел. На том месте, где он только что любовался жемчужиной, возвышался огромный кусок базальта, способный накрыть и нескольких человек. Раковина-жемчужница осталась лежать под ним.
— Так это вы меня оттолкнули? — спросил Степан. — Он схватил руку Тиэми, спрятал в своих могучих ладонях… — Спасибо, — переходя от волнения на русский язык, сказал он.
Тиэми промолчала. Осторожно освободила она руку и поплыла прочь. Степан Бакшеев последовал за нею.
— А где Косаку? — спросил он, догоняя девушку.
Тиэми не ответила. И тут послышался голос Косаку Хироси.
— Где вы, друзья? Что случилось?
Слева появилась его фигура.
— Я чуть не сыграл в ящик, — сказал Степан, — то есть меня едва не убило обломком скалы. Спасибо Тиэми. Она выручила.
— Как же так, — растерянным голосом произнес Хироси. — Надо быть осторожнее… Плывем домой?
— Да, пора уже, — ответил Степан. — Не стоит больше искушать судьбу.
Когда они сняли скафандры, Хироси вдруг заторопился в лабораторию.
— Я обещал господину профессору подготовить один важный материал. И совсем забыл про него… Извините, я ухожу, друзья.
Он ушел. Степан Бакшеев подошел к Тиэми Тода, положил руку на ее голову.
— Ту жемчужину… Я хотел подарить ее вам…
Тиэми вздрогнула, приникла к Степану и резко отстранилась.
— Вы большой и сильный, — сказала она. — И совсем не хитрый. Как ребенок. Надо уметь скрывать свои чувства и видеть чувства других. Этот человек вас ненавидит и хотел убить. Я видела, как Косаку Хироси столкнул камень…
С начальником охраны лаборатории и острова майором Масаси Кэндо Бакшеев столкнулся в коридоре, соединяющем жилые помещения со служебными. Степан разыскивал Аритомо Ямаду, намереваясь рассказать ему о подводном приключении и последних словах Тиэми Тода.