Оккультизм в православии
Шрифт:
А Москва молчит. Боюсь, что это молчание нельзя назвать золотом.
Виктор Аксючиц под тенью оккультизма
Виктор Аксючиц - лидер Российского христианско-демократического движения. Если два слова пишутся через дефис, значит, между явлениями, обозначаемыми этими словами, довольно непростые отношения. Соединяет этот дефис или противопоставляет? Если соединяет, то сохраняются ли обе половинки в своей целостности или в чем-то уступают друг другу ради того, чтобы быть в союзе? Если уступают - то в чем и насколько?..
Так что разговор пойдет о христианстве и демократии. Но сначала - о Православии и монархии. В сегодняшнем лексиконе прижилось еще одно сложно-дефисное словосочетание "православно-монархическое мировоззрение". И раз уж в нем есть дефис, то не уйти от тех же вопросов о том, в какой мере в этом синтезе избежали мутаций его составляющие. Меня мало интересуют вопросы неприкосновенности "идеалов демократии", равно как и "принципов монархии". Понятно, что христианство просто-таки не имеет права оставлять в неприкосновенности то, к чему прикасается: оно обязано всё преображать, всё наделять новым, своим смыслом. Моя боль о другом: не страдает ли христианство, когда его подпирают очередным дефисом?
Сегодня трудно не заметить, что те люди, которые громче всего заявляют о себе как о "православных монархистах", ведут себя странно как по меркам православным,
Вот как святитель Филарет Московский еще в прошлом веке укрощал диссидентские похоти подданных Империи: "Заповедь Господня не говорит: "Не восставайте противу предлежащих властей". Заповедь говорит: "Не прикасайтеся даже так, как прикасаются к чему-либо легкомысленно, по неосторожности". Когда подвластные видят дело власти, несогласное с их образом понятия, как стремительно исторгаются из уст их слова осуждения! Как часто не обученная послушанию мысль подчиненного нечистым прикосновением касается самых намерений власти и налагает на них собственную нечистоту! Клеврет мой, кто дал тебе власть над твоими владыками?" [128] "Дух порицания бурно дышит в области русской письменности. Он не щадит ни лиц, ни званий, ни учреждений, ни властей, ни законов. Для чего это? Говорят: для исправления... А что в самом деле должно произойти, если всё будет обременено и все будут обременены порицаниями? Естественно, уменьшение ко всему и ко всем уважения, доверия, надежды. Итак, созидает ли дух порицания или разрушает?" [129] "Должно, говорят мудрецы века сего, повиноваться общественным властям на основании общественного договора, которым люди соединились в общество и для общего блага общим согласием учредили начальство и подчиненность... Никто не может спорить против того, что начальный вид общества есть общество семейное. Итак, младенец повинуется матери, а мать имеет власть над младенцем потому ли, что они договорились между собой, чтоб она кормила его грудью, а он как можно меньше кричал, когда его пеленают? Что, если бы мать предложила младенцу слишком тяжкие условия? Не прикажут ли ему изобретатели общественного договора идти к чужой матери и договариваться с нею о его воспитании?" [130]
128
Государственное учение Филарета, митрополита Московского.
– СПб., Общество ревнителей прославления святых царственных мучеников, 1993, с. 8
129
Там же, с. 24
130
Там же, cc. 5-6
Правила жизни в монархическом обществе предполагают, что надо всегда соблюдать заповедь: "Начальствующего в народе твоем не злословь" (Деян. 23, 5). А это значит, что порой необходимо отказывать себе в удовольствии критиковать царя даже тогда, когда он очевидно неправ и когда он проповедует очевидную ересь. Напомню, что когда преподобного Максима Исповедника обвиняли в том, что он верит не так, как верит император, то Максим оказался в весьма непростой ситуации. Патриций Троил спросил преподобного: "Но разве ты не анафематствовал типоса императорского указа, содержащего ересь?" Старец отвечал: "Анафематствовал".
– "Но если ты, - сказал Троил, анафематствовал типос, то, следовательно, и царя?" - "Царя я не анафематствовал, а только хартию, ниспровергающую православную и церковную веру" [131] . Вряд ли этот ответ можно назвать логичным или искренним. И в итоге преподобный Максим был все же осужден как политический преступник, как хулитель "царского величия". И потому даже VI Вселенский Собор, приняв учение Максима, оправдав его учителей и осудив его противников, тем не менее не рискнул оправдать самого Максима лично. Его имя даже не упоминалось на этом Соборе...
131
Жития святых, изложенные по руководству Четьих Миней свт. Димитрия Ростовского.
– М., 1904, кн. 5, ч. 2, январь, с. 233
Готовы ли сегодняшние монархисты к такой осторожности, к такой аскезе? Готовы ли они не указывать перстами на промахи и не кричать об ошибках (действительных или мнимых) "начальствующего в народе" - хотя бы только в народе церковном?
Сегодня в России нет монархии. Но это не означает, что в ней нет иерархии. Отсутствие самодержавия в России не означает, что с православного человека снята обязанность научения послушанию. Просто школа послушания теперь находится в самой Церкви. И тот, кто не смог "монархически" жить в Церкви, не сможет жить по-" монархически" и в самодержавнейшем государстве. Тот, кто дерзит Патриарху, будет дерзить и монарху. Если наши монархисты не могут принять на себя обет воздержания от критики Патриарха, - как же они смогут воздержаться от критики монарха?
Люди, имеющие потребность и воспитавшие в себе навык постоянного выискивания поводов для оппонирования властям (как светским, так и церковным), - неужели же они смогут приучить себя к воздержанию от критики после введения в России монархического правления? Святитель Филарет говорил, что дурной гражданин земного отечества неблагонадежен и для Отечества Небесного. По этой же логике мы можем сказать, что тот, кто был дурным гражданином церковного сообщества, не станет добрым подданным и сообщества граждански-монархического. В патриаршей Церкви сегодня явлен опыт монархического устроения общества. Ту малую толику послушания, которую церковная иерархия возлагает на верующих, - многие наши "монархисты" не могут вынести. Неужели же они смогут безропотно жить в монархическом государстве?
Вот изложение Патриархом очевидной нормы жизни в Церкви: "Решения Соборов, священного Синода, выступления Предстоятеля Церкви по церковным вопросам - это официальная позиция Церкви, которая должна быть ориентиром для клириков, состоящих в ее юрисдикции. Лица, имеющие иные мнения, по меньшей мере обязаны воздерживаться от публичного оглашения их" [132] .
Но сколько же сегодня православных "фундаменталистов", которые о высшей церковной власти упоминают лишь для язвительной критики ("этот Ридигер")! Наши "традиционалисты" не замечают, что никак не в традиции Церкви перетолковывать слова
132
Обращение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II к клиру и приходским советам храмов г.Москвы на Епархиальном собрании 16 декабря 1997 г.
– М., 1998, с. 15
Более того - иерархический инстинкт у многих нынешних неофитов монархизма атрофирован настолько, что они сами готовы экзаменовать церковных пастырей! Давно уже прозвучал призыв святителя Григория Богослова: "Овцы, не пасите пастырей!" [133] . Давно уже святитель Василий Великий возмутился ситуацией, при которой "человек, недавно принявший на себя труд проникнуть в жизнь христианскую, а потом возмечтавший, что принесет ему некоторую честь столкновение со мною, слагает, чего не слыхал и рассказывает, чего не понял" [134] .
133
Свт. Григорий Богослов. Слово 19 // Творения. Троице-Сергиева лавра, 1994, т. 1, с. 293
134
Свт. Василий Великий. Письмо 71 // Творения. СПб., 1911, т. 3, 97. Вот пример такого воинствующего невежества. В "Русском вестнике" появилась рецензия на мою книгу. "Диакон Андрей Кураев, самый печатающийся у нас богослов, известный и в России, и во всем христианском мире, пишет странные вещи в странной книге "Вызов экуменизма" ("Православная апологетика"): "Вопрос о границах Церкви не относится к числу очевидных. Доходят ли межконфессиональные "перегородки" до Неба - вопрос не из тех, на которые легко можно выдать ответ". И далее: "Границы самой Церкви меняются ежеминутно". Отец диакон, да в Церкви ли вы? Были ли в Церкви, когда писали такие сомнительные слова? Ведь это не апологетика, а нечто противоположное: 1. От вас не требуется "выдавать ответ", это дело комсомольцев и плохо знающих русский язык. Но дать верный ответ о нашей вере, о нашей Церкви вы обязаны. А иначе зачем сан диакона принимали? 2. Поясним о межконфессиональных перегородках. Йоги и экуменисты любят этот софизм: мол, "межконфессиональные перегородки не достигают Небес", "святые всех религий пожимают руки друг другу на Небесах". То есть якобы все религии равны и все ведут в рай на Небесах. Но что говорит Евангелие? Кто не чтит Сына, Иисуса Христа, тот не спасется. А не чтут Сына многие: иудеи, мусульмане, йоги, колдуны" (Русинформ. Вызов экуменизма? // Русский вестник.
– М., 1998, №№1-2). Поясняю: ответ "дается" после размышления, "выдается" автоматически, без усилия мысли. Так и произошло (несмотря на мое предупреждение) с Русинформом. Мой критик даже не заметил разницу между словами "межконфессиональный" и "межрелигиозный". Обвинять меня в том, что я не признаю различий между религиями, - глупо хотя бы потому, что самая толстая моя книга посвящена сатанизму. Вопрос же о том, являются ли межконфессиональные различия столь же серьезными, как различия межрелигиозные, действительно неясен. Свой взгляд на этот вопрос я подкрепил суждениями нескольких святых. Так что, критикуя меня, Русинформ сомневается еще и в том, были ли в Церкви свт. Филарет Московский, свт. Феофан Затворник и свт. Иннокентий Херсонский... А границы Церкви действительно меняются постоянно, - потому что каждый из нас то отпадает в своих грехах от благодатной жизни Церкви, то паки присоединяется к ней через покаяние. Кроме того, даже для Русинформа будет трудно ответить: в Церкви ли старообрядцы? Русская зарубежная Церковь? Греческие старостильники? Болгарские раскольники? Македонские? и т.д. и т.п. Древняя формула известна: "Грех раскола не смывается даже мученической кровью". Но ее отменяет тот же автор, что писал от имени Русинформа, причем в том же номере своей газеты: "В Боге ли мы? Да, как и вы, наши зарубежные братья. А если не так, то это может решить только Вселенский Собор Православной Церкви, а не Вертоградинформ, беря на себя полномочия Вселенского Собора и решая, кто в Боге, а кто не в Боге, и осуждая Московскую Патриархию" (Губанов В. Вертоград или Пещера разбойников?). Как видим, и мой критик не считает границы Церкви вполне ясными. И еще с одной его мыслью я согласен: "Агентство Вертоградинформ не ищет мира внутри Церкви. Оно ищет в отечественной Церкви разделения, ошибки, изъяны, недочеты - грехи. Оно ищет вражды. Ради чего такой нехристианский труд?". Вот только мой критик не заметил, что эти же слова могут быть обращены и к его собственным "богословским" трудам
Но смотрите: получает некая газета письмо от читателя. Читатель говорит, что, желая вступить в Черную сотню, он "пошел за благословением в местный храм и услышал от своего духовника, что сначала-де нужно самим воцерковиться, начать вести праведный образ жизни, а потом уже спасать Россию и других к этому призывать". Очень верные слова: прежде чем воспитывать в себе ненависть к тому, кого ты сочтешь "недругом России", надо привить себя к любви Христовой. Но даже если бы духовник сказал своему духовному сыну нечто не столь очевидное - не дело газеты опровергать совет духовника. Один из принципов церковной этики состоит в том, что нельзя критиковать духовного отца и его советы в присутствии его духовного чада. Совсем иначе мыслит Черная сотня. Вопрошающий получает ответ: "Наше время смутное, и среди духовенства встречаются время от времени обновленцы, экуменисты и прочие еретики. Отличить еретика от православного не всегда бывает просто, но есть своеобразный "тест", по которому можно с большой долей вероятности отличить одного от другого. Давай перечислим вопросы из этого "теста". Спроси священника, - как он относится: к экуменизму, католицизму, протестантизму; к событиям августа 1991 г. и октября 1993 г.; к демократическим средствам массовой информации; к демократическим выборам; к Ельцину и его режиму; к самодержавной форме правления; к обновленчеству и А. Меню; к переходу на "новый стиль"; к церковному служению на русском, а не церковнославянском языке; к иудаизму и иудеям; к патриотическому движению вообще и к Черной сотне в частности. Ответы на эти ключевые идеологические вопросы практически с абсолютной точностью дадут тебе ответ: еретик перед тобой или православный священник" [135] . И духовного сына подстрекают к тому, чтобы задать подобные вопросы своему духовному отцу! Хамство это, а не борьба за Православие. Диссидентский модернизм, а никак не традиционализм стоит за этим "тестом".
135
Штильмарк А. Р. Церковь и черносотенцы. Письмо соратнику Николаю Ведерникову // Черная Сотня. Православная патриотическая газета. Спецвыпуск.
– М., 1998, №1