Око Бури
Шрифт:
Что тут происходит, немного беспомощно подумала Иааиуиэль. Но в то же время она ощущала прилив радости и сил, вот они, важные государственные дела! Чего она куксилась и сидела взаперти? Следовало выйти и помогать, как она вообще могла усомниться в любви Марены и Гатара?
Иааиуиэль вспомнила случившееся ранее, но не при Миониалиоуэле же говорить, что желала королеву Амалиниииэ! Еще не факт, что та желала ее в ответ или сама устроила случившееся. Жрецы Адрофита, конечно, но не доказательство.
— Кстати, о Бранде, — перехватила инициативу
Руки ее теребили завязки пояска, словно она собиралась распустить его и то ли удавить всех, то ли раздеться.
— Я хотела бы поговорить о нем.
— Только если ваше величество потом уделит пять минут разговору о делах государственных, — продолжала гнуть свое Марена. — Например выступить в роли посредницы между Алавией и Бесконечным Лесом, закончить войну.
Хоть она и обращалась к императрице, но взгляд ее был обращен в сторону Миониалиоуэля.
Иааиуиэль вдруг сообразила, что здесь что-то происходит и мысленно присвистнула. Ай да Марена! Куда делась та забитая и подавленная девчушка, которую втолкнули им в камеру? Вот Бранд… Иааиуиэль вдруг вспомнила, как он им наврал про ленты, не проводящие магию, и тихо хихикнула.
— Никакого мира с дриадами! — шумел Миониалиоуэль тем временем. — Моя королева Амалиниииэ против!
— Конечно, конечно, ее мнение — тут решающее, — мягко согласилась Марена улыбаясь.
Затем разговор все же вернулся к Бранду и Иааиуиэль прикрыла глаза. Видеть Олессу… было неприятно. Не из-за красоты или внешности, конечно, а потому что в ней Иааиуиэль видела себя год, нет, меньше года назад. Одержимость Брандом, потому что любовью это было уже не назвать, какая еще любовь к такому старому старику? Может неспроста случилась эта история с Адрофитом?
И еще Иааиуиэль было неприятно видеть это зеркало Олессы, потому что императрица действовала. Правила. Добивалась. Не страдала, забившись в угол во дворце, не предавалась глупым страхам.
— Благодарю вас, уважаемый герой Три Стрелы, — улыбнулась Олесса, — вы мне очень помогли. Передавайте мои наилучшие пожелание прекраснейшей королеве Амалиниииэ.
Три Стрелы просиял и ушел.
— Прежде чем вы снова начнете скучные разговоры об Алмазном Кулаке, — сказала Иааиуиэль, — выслушайте мою историю!
— Скучные? — искренне рассмеялась Марена.
— Что? — надула губки Иааиуиэль.
— Да я только рада за тебя! — Марена даже начала подниматься, потом махнула рукой. — Ты наконец-то излечилась до конца! Значит с тобой и с твоим здоровьем все в порядке!
И правда, подумала Иааиуиэль и ей вдруг стало легко и радостно.
— Значит, вы считаете, что это болезнь любить старика?! — отчеканила холодным тоном Олесса.
Профессия ее явно была повыше, чем у королев Стордора. Иааиуиэль испугалась, ей захотелось согнуться, извиниться, попросить прощения у могучей правительницы.
— Прекратите! — звонко вскричала Марена, в этот раз вскакивая и закрывая собой Иааиуиэль. — Это не болезнь любить деда Бранда, я говорила лишь о Ираниэль!
—
Синие глаза перестали напоминать смертельные водовороты, напряжение в комнате исчезло.
— Значит, ты не возражаешь? — спросила она у Марены.
— Нет, — легко ответила та. — Как я могу быть за или против? В этом деле только один голос имеет значение и это голос самого деда Бранда.
— Да, — прошептала Олесса. — Надо будет расспросить королеву Амали о ее матушке, или лучше героя Три Стрелы, что тут было во времена Бранда.
— Погодите, — вскинулась Иааиуиэль, — дайте я расскажу. Нас не подслушивают?
Марена молча продемонстрировала какой-то амулет из связки.
Выслушав рассказ Иааиуиэль, Марена пришла в сильнейшее возбуждение.
— Мне показалось, что Три Стрелы словно одержим или околдован! — заявила она. — Я потому и заводила разговоры о наставнице Феоле и дриадах, чтобы спровоцировать в нем разные отклики! Теперь все сходится!
— Околдован… любовью?
— Разве не пустила королева Амали сюда жрецов Адрофита? Разве не говорила она с тобой об Адрофите, не Филоре? Разве не ощутила ты внезапной любви к тем, кого всегда ненавидела?
— Да, — пробормотала Иааиуиэль, — удачно получилось.
Так бы и не поняла ничего.
— Хорошо, что Гатар с нами не приехал, — пробормотала она.
Олесса посмотрела удивленно, а вот Марена поняла сразу. Она — беременная эльфийка и Гатар считал ее привлекательной. Амалиниииэ — беременная эльфийка, да еще с умениями Адрофита. Вполне могла и соблазнить, заморочить голову, как Миониалиоуэлю. Гатар спал со многими, только в прошлые времена Иааиуиэль и в голову бы не пришло ревновать боевого товарища.
— Да уж, если она Алхимией обошла защитные амулеты, — нервно отозвалась Марена, дергая рукой, как будто хотела ухватиться за косу.
— Все это лишь догадки, — сказала Олесса.
— Я ощущала в нем кровь и смерть, и все это было как-то связано с дриадами.
— Тебе жаль дриад?
— Мне жаль всех, — проворчала Марена, в это мгновение как никогда напоминая Бранда. — Помогите нам, Олесса, и обещаю, когда дед вернется, я скажу ему, что вы помогли Стордору.
Олесса замерла, а Иааиуиэль мысленно улыбнулась и потерла руки. Манипуляции влюбленными при помощи правды, спасение дриад, заговор беременных королев! Вот это была жизнь, чего она боялась?!
— Ради Стордора он покинул свое уединение, ради Стордора остался и помогал королевству встать на ноги, хотя дела героя звали его на восток.
Глаза Олессы вспыхнули, расширились в синие озера и Иааиуиэль поняла, что императрица им поможет.
Глава 30
Гигантская акула резала воды и под ней, вцепившись в белое брюхо, практически незаметный в вихрях воды, висел голый, прозрачный Бранд в алмазном теле.
— Не верю, что я на это согласился, — ворчал Омокла.