Око Мира (др.изд.)
Шрифт:
Он по-прежнему ухмылялся, поглядывая вниз на команду, но теперь юноша рассматривал проплывающие мимо речные берега. Ощущение было такое, будто он сидит на шесте, — не считая, разумеется, покачиваний взад-вперед, — а берега медленно скользят мимо, деревья и холмы медленно маршируют по обе стороны от него. Он оставался неподвижен, а целый мир двигался своим путем.
Повинуясь внезапному импульсу, Ранд выпростал ступни из переплетения оттяжек, крепящих мачту, и вытянул ноги и руки в стороны, удерживая вопреки качке равновесие. Ему удалось балансировать три полные дуги, а потом все разом кончилось.
— Парень! — раздался хриплый голос Тома. — Парень, если ты хочешь свернуть свою глупую шею, то не обязательно падать на меня.
Ранд глянул вниз. Прямо под ним, лишь в нескольких футах, держась за выбленки, сверлил юношу суровым взглядом Том. Как и Ранд, свой плащ менестрель оставил внизу.
— Том, — с сияющим лицом произнес Ранд. — Когда ты залез сюда?
— Когда ты словно оглох на оба уха и не услышал криков. Сгореть мне, парень, если все не подумали, будто ты совсем спятил.
Ранд посмотрел вниз и поразился, увидев удивленно поднятые кверху лица матросов на палубе. Один Мэт, скрестив ноги сидящий на носу спиной к мачте, не смотрел на него. Даже гребцы на веслах подняли головы, нестройно работая веслами. И никто их за это не бранил. Ранд, вывернув голову, взглянул из-под руки на корму. Капитан Домон стоял возле кормового весла, уперев в бедра кулаки, с добрый окорок каждый, и свирепо глядя на юношу, болтающегося у мачты. Ранд повернулся к Тому с ухмылкой на лице.
— Ты хочешь, чтобы я слез?
Том энергично кивнул.
— Был бы весьма признателен.
— Ладно!
Сдвинув хватку на фока-штаге, Ранд прыгнул с верхушки мачты. Он расслышал, как у Тома вырвалось проклятье, а юноша после короткого полета повис на руках, держась за фока-штаг. Менестрель, вытянув руку, уже готов был схватить Ранда и теперь сердито хмурился. Ранд опять ухмыльнулся Тому.
— Ну, я пошел вниз!
Качнув ногами вверх, Ранд перекинул одну ногу через толстый канат, который от мачты крепился на носу, затем зацепился за него сгибом локтя и разжал руки. Сначала медленно, затем все быстрее и быстрее он заскользил вниз. На самом носу он спрыгнул на палубу, прямо перед Мэтом, сделал шаг, удерживая равновесие, и повернулся лицом к корме, широко разведя в стороны руки, так, как делал Том после акробатического трюка.
Раздались матросские недружные хлопки в ладоши, но Ранд удивленно уставился на Мэта и на то, что тот держал в руках, скрытое от всех остальных. Изогнутый кинжал в золотых ножнах, отделанных странными эмблемами. Изящное золотое плетение обвивало рукоять, в головку ее был вставлен рубин размером с ноготь большого пальца Ранда, а крестовина представляла собой двух змеев в золотой чешуе, с открытыми пастями, в которых виднелись кривые зубы.
Мэт какое-то время еще продолжал двигать клинок в ножнах туда-сюда. По-прежнему играя им, он медленно поднял голову; в его глазах застыло отсутствующее выражение.
Ранд присел на корточки, скрестив руки на коленях.
— Где ты это взял? — Мэт ничего не ответил, быстро оглянувшись, чтобы проверить, нет ли кого чужого рядом. Как ни странно, парни были одни. — Ты ведь не из Шадар Логота его унес, а?
Мэт пристально посмотрел на Ранда.
— Это все из-за тебя! Из-за тебя и Перрина. Вы вдвоем утащили меня от сокровища, а он был у меня в руке. Мордет мне его не давал. Я его взял сам, так что предостережения Морейн о подарках — не в счет. Не рассказывай никому, Ранд. А то они его украдут.
— Я никому не скажу, — ответил Ранд. — По-моему, капитан Домон — честнейший человек, но за прошлое остальных, особенно Гелба, я не поручусь.
— Никому! — настаивал Мэт. — Ни Домону, ни Тому, вообще никому. Нас, из Эмондова Луга, осталось двое, Ранд. Мы не можем никому доверять.
— Они живы, Мэт. Эгвейн и Перрин. Я знаю, они живы. — Мэт выглядел пристыженным. — Но я все равно сохраню твою тайну. Будем знать только мы двое. По крайней мере, о деньгах нам больше волноваться не нужно. Если его продать, то нам с лихвой хватит, чтобы путешествовать до Тар Валона как королям.
— Н-да, конечно, — произнес через минуту Мэт. — Если придется. Только не говори о нем никому без моего разрешения.
— Я же обещал. Слушай, у тебя были еще сны, с тех пор как мы оказались на корабле? Как в Байрлоне? В первый раз выпал случай спросить об этом без толпы вокруг. Мэт отвернулся, искоса глянув на друга.
— Может, и были.
— Что значит «может»? Либо были, либо нет.
— Ладно, ладно, были. Не хочу о них говорить. Я даже думать о них не хочу. Ничего хорошего из этого не будет.
Прежде чем кто-то из друзей успел сказать еще что-нибудь, к ним подошел Том, неся свой плащ перекинутым через руку. Ветер трепал его белые волосы, длинные усы топорщились.
— Я сумел убедить капитана, что ты не спятил, — объявил он, — что это было частью твоего обучения. — Менестрель взялся за фока-штаг и качнул его. — Этот твой глупый трюк, когда ты соскользнул вниз по веревке, помог, но тебе повезло, что ты не сломал свою дурную шею.
Взгляд Ранда задержался на фока-штаге и прошелся по нему до самого топа мачты, после чего юноша обалдело открыл рот. Он сумелсъехать вниз по нему. И он усидел на верхушке...
Вдруг Ранд словно увидел себя там, на этой верхотуре, с широко раскинутыми в стороны руками и ногами. Он шлепнулся задом на палубу и едва удержался, чтобы не растянуться во весь рост. Том задумчиво смотрел на него.
— Не знал, парень, что у тебя хорошая голова для высоты. Мы могли бы давать представления в Иллиане, или в Эбу Даре, или даже в Тире. Народ в больших городах на юге любит канатоходцев и танцоров на провисающей веревке.
— Мы же идем... — В последний миг Ранд спохватился и глянул вокруг — нет ли рядом кого, кто мог бы услышать их разговор. Несколько человек из команды наблюдали за ними, в том числе и Гелб, который, как обычно, кидал на ненавистную троицу злобные взгляды, но слышать слов Ранда не мог никто.